Лето

       После обеда Валерка забрал из палаты книжку-большой-привет-от-Дениса с собой и отправился изучать окрестности. Ягод на территории лагеря практически не росло. Разве что около медпункта, но за ними, как и за маленьким огородом, тщательно следила тётя Паша — пожилая медсестра. К тому же, для «космической еды» лучше всего подходила земляника, которой тут было особо мало. Редко можно было встретить одну-две ягодки и то размером с горошек.        Удача, всё же, была на стороне Валеры. В заборе он нашёл дыру, ведшую в поле. На всякий случай он решил покопаться в записках брата, надеясь отыскать информацию о законности столь опасного выхода, однако вместо этого нашёл некий адрес с местом, где росли ягоды. Дыра в заборе упоминалась там всего один раз. Видимо, она была единственной такой пробоиной на весь лагерь.        В пищеблоке какую-нибудь маленькую кастрюлю ему бы вряд ли дали, поэтому Валерка решил смастерить себе переноску для ягод. Небольшую корзину с крышкой, если быть точнее. Для каркаса набрал опавших тонких веток, а плести решил из старых газет, сворачивая аккуратно вырезанные кусочки в длинные трубочки — так однажды научил его Денис, когда они сидели и делали подобные корзинки прошлым летом, только те были в разы больше той, которую он собирался сплести сейчас.        Газеты, ножницы и клей (на всякий случай) Валера одолжил у кружка рисования. Альберт ему после такого «шикарного алого цветка» (он сам так сказал) доверял, а потому дал всё необходимое без особых вопросов.        Корзинку Лагунов хотел сделать совсем небольшой: десять на десять и высотой в три сантиметра. Ну и ещё плоская крышка. Собрав всё необходимое, Валерка устроился на одной из скамеек, стоявшей подальше от тех мест, где бегали и играли другие ребята. Так ему никто не должен был помешать.        Валера сразу приступил к делу. Навык не забылся, поэтому получалось всё довольно ловко и быстро. «Помнят руки», — с упоением думал он. Лагунов так увлёкся, что не заметил три фигуры, нависшие над ним.        — Эй, очкастый, — окликнул его довольно грубый голос. Валерка тут же поднял голову. На него с вызовом смотрели трое парней. Тот, что стоял по центру, крепко сложенный и с короткими светлыми волосами, важно расправил широкие плечи. Лагунов растерянно похлопал глазами, не до конца понимая, что им нужно.        Он знал Сашу Беклемишева, именуемого всеми просто Беклей. Страшный хулиган, который без особых колебаний мог побить даже младшеклассника. Однако без надобности и какой-либо важной причины он ни к кому не приставал.        — Мне тут одна птичка напела, — продолжил Саша, криво улыбаясь, — что ты хорошим людям дорогу перешёл. Некрасиво.        — Не помню, — нахмурился Валерка.        — А если подумать?        — Нет, — он покачал головой. — Значит, не было.        — Значит, хорошие люди врут, да?        Валера пожал плечами.        — Не знаю. Ты присмотрись: ложь обычно легко распознаётся. И вот тогда проще понять будет, кто хороший, а кто не очень. Кто врёт, а кто нет.        — Ты чё, очкастый, борзый самый? — Бекля схватил его за ворот футболки и притянул к себе. Валерка смело смотрел в полные злости глаза напротив, хотя его сердце внутри от страха билось, как бешеное.        — Беклемишев! — Окликнул Сашу голос Вероники Генриховны, и тот обернулся. — Ты что тут делаешь? К младшим пристаёшь? — Несветова встала рядом с ними, уперев руки в бока.        — Мы просто говорили, — Саша тут же отпустил Валерку. Мальчик упал обратно на лавку, неудачно приложившись к её спинке лопатками. Однако виду, что больно, он не подал.        — Сдристнули отсюда, — Вероника Генриховна смерила хулиганов строгим взглядом, и те ретировались. — Ты как? — Обратилась она к Валере, присев рядом. — Сильно болит? В медпункт тебя отвести?        — Нет, спасибо, — покачал головой тот.        — Ну ладно, как хочешь. Оу. Корзинки плетёшь? — Она улыбнулась, осмотрев его работу.        — Вроде того, — внутри Лагунова всё сжалось. Делиться с вожаткой своими планами было очень опасно. Поэтому он принялся придумывать различные варианты, для чего ему корзина. Но Вероника Генриховна ничего спрашивать не стала. Лишь снова похвалила, после чего ушла.        Валерка облегчённо выдохнул и продолжил плести.        За земляникой он выдвинулся к тому времени, когда солнце постепенно уже начинало садиться за горизонт. Но ничего страшного он в этом не видел. До ужина оставалось полчаса, и за это время можно было собрать часть ягод.        Карта Дениса привела Валерку на маленькую полянку, скрытую от посторонних глаз соснами и кустами. Трава там росла высокая, но среди неё вполне можно было различить не только красивые разноцветные полевые цветы, но и крупные красные ягоды. Валера в жизни таких не видел.        Недолго думая, он приступил к сбору. Ягод было слишком много. Хоть бери и приводи толпу друзей — хватило бы на всех. В какой-то момент Валерка увлёкся и вместо того, чтобы собирать землянику, начал её есть. Она оказалась очень вкусной и невероятно сладкой.        В итоге Лагунов заполнил лишь малую часть своей корзинки. Решив вернуться на полянку завтра днём, когда будет больше времени, он возвратился обратно в лагерь. И вовремя: пионеры из всех отрядов дружным строем шагали к пищеблоку. Валерка спрятал корзину в кустах, чтобы забрать чуть позже и не отвечать на нежеланные вопросы, и направился в сторону других ребят.        — Лерка! Вот ты где! — К нему подбежал Лёва. — На ужин пора.        — Я вижу, — Валера поправил очки.        — Прости, — зачем-то извинился Хлопов, и Лагунов недоуменно посмотрел на него. — Ну, тебе, наверное, не очень понравилось, как я тебя назвал. Больше не буду.        — Да нет, называй, как хочешь. Только не обзывайся, — Валерка устало улыбнулся. — Пошли, а то есть охота, — он взял Лёву за руку и повёл в столовую.        На самом деле, после земляники Валерке не очень хотелось есть. Весь ужин он сидел и незаинтересованно ковырял вилкой еду, чувствуя отвращение от одного её вида. Во рту до сих пор присутствовал сладкий ягодный привкус, который совершенно не сочетался с тушёным мясом.        — Чего не ешь? — Поинтересовался у него Лёва.        — Интеллигенты такую простую еду в пищу не употребляют, — засмеялся Титяпа. — Она для них слишком жирная, ка-ло-рий-ная.        — Рот закрой, — Хлопов повернулся к Андрею, зло посмотрев на него. Тот тут же стушевался, принявшись нервно пить компот. Валерке же до насмешек Титяпкина дела не было.        — Я просто не хочу, — тихо ответил он на Лёвкин вопрос, облокотившись на спинку стула.        После ужина многие ребята отправились в дом Серпа Ивановича смотреть Олимпиаду. В их числе оказался и Лёва. А ещё Горь-Саныч. До отбоя оставалось полтора часа, поэтому Валера неспешным шагом пошёл к тайнику, чтобы забрать собранную землянику и без посторонних глаз перетащить в корпус. Мало ли, что за ночь могло с ней случиться на улице.        — Эй, Анастасия! — Услышал он. — Сюда иди.        Голос был ему знаком. Валерка спрятался за толстый ствол дерева и осторожно выглянул. В кустах стояло три силуэта — два высоких и один маленький. Лагунов прислушался.        В чужих, чуть хриплых голосах он различил приспешников Бекли. Стало не по себе.        — Слушай, это, хочешь щенков посмотреть?        Настя согласилась, и они пошли. Как можно дальше от корпусов. Подозрительно.        После произошедшего на кружке пения Валерке Настя совершенно не казалась милой и прелестной девочкой, как можно было подумать, взглянув на неё. Иными словами, симпатии она в нём не вызвала. Однако товарищи Бекли явно пристали к ней не просто так, и такой поход за несуществующими щенками мог кончиться не очень хорошо. Валера решил проследить до последнего, чтобы в случае чего помочь.        Денис всегда учил его защищать девочек и не давать их в обиду. Не важно, нравились они ему или нет, но так было правильно.        Валерка остановился, когда остановилась и Настя, заприметив среди листвы пламя костра и почувствовав неладное.        — И где ваши щенки? А я дальше не пойду, — она осмотрелась и вдруг кинулась назад.        — А ну стоять! — Парни поспешили догнать её и схватить.        Настя упиралась, как могла, отбивалась, но было бесполезно. Только она хотела закричать, как Валерка, покинув своё убежище, налетел на подростков, сбив одного с ног и повалив на землю. Довольно быстро поднявшись, он подбежал ко второму и помог Насте высвободиться из крепкой хватки.        — Ах ты! — Помощники Бекли кинулись на него.        — Беги! — Скомандовал Валерка, и Настя побежала в сторону корпусов. Лагунов же приготовился к драке, как тут раздался голос самого Бекли:        — Эй! Что за шум? — Говорил он спокойно, важно. Все так и застыли.        Саша неспешно вышел из-за кустов и оглядел поляну. Глаза его скользнули по Валерке. Он широко и гадко улыбнулся. Нехорошо.        — Валерий, — протянул Бекля, подойдя ближе к нему. Двое его товарищей встали позади мальчика, чтобы тот не дал дёру. Валерка с ужасом осознал, что находится в ловушке, но ему не удавалось сосредоточиться на одной из хаотичных мыслей, потому и стоял, смотря на Александра. — Здравствуй. Зачем на людей кидаешься? Некрасиво.        — А девочку обманом в лес заводить красиво? — Парировал Лагунов.        — Тебе-то какое дело? Не лезь в чужие разборки, малец, — Бекля подошёл практически вплотную. Валерка не выдержал и оттолкнул его. Причём, довольно сильно, ибо Саша сделал два шага назад.        Его дружки тут же схватили Валеру за руки, так крепко сжав, что у того из груди вырвался крик. Правда он тут же прервался прерывистым кашлем — мальчику прилетел в живот кулак. Ответ Бекли на то, что его толкнули. Но, собственно, чего Лагунов ожидал?        Валерка согнулся пополам, расслабился. Чужие руки перестали его держать, и он упал на сырую траву. Дружки Бекли прижали его запястья к земле, а сам Саша — ноги.        — Ну так что? — Спокойно поинтересовался он. — Зачем в чужие дела лезем? М?        — К-Какие дела?.. — Кое-как выдавил из себя Валера.        — Глядите-ка, пацаны, как хорошо прикидывается, — засмеялся Саша. — Может, тебе один раз в башку зарядить, чтобы вспомнил? Нахрена Жанку трогал?! — Рявкнул он, снова ударив кулаком Валерку в живот. Тот опять закашлялся. Бекля грубо взял его голову за подбородок и повернул так, чтобы голубые глаза смотрели только на него. — Всё из-за этой дуры с косичками?! Понравилась, да? И ты решил в героя-любовничка поиграть? Так вот знай: будешь лезть туда, куда не просят, — огребёшь так, что мало точно не покажется. Усёк?        — Получается, что это девчачьи дела, так? — Молчать Валера не умел. Особенно, когда был сильно возмущён. — Тогда зачем ты в них влезаешь?        — Потому что меня попросили, — прорычал Бекля, больно ущипнув его за щеку. — Усмирить одного бешенного очкарика, который не знает своего места.        — И где оно? — Вырвалось у Валерки. Саша рассмеялся.        — Будто не знаешь! В психушке! Ты так на людей кидаешься, что всем вокруг страшно становится. Жанка сказала, ты с ума сходишь.        — Да наврала тебе твоя Жанка с три короба, а ты и рад стараться!        — Слышь, — колено Бекли наступило Валерке на грудь, и тот почувствовал, как воздуха в лёгких стало меньше, а рёбра явно затрещали от такого давления. — А ты часом ничего не попутал?        Саша замахнулся для очередного удара (уже явно по лицу), Валера зажмурился, приготовившись к очередному всплеску боли, как тут раздался громкий голос, принадлежавший Лёве:        — Отошёл от него! Быстро!        Бекля опустил руку, медленно поднялся и усмехнулся. Валера наконец-то смог вдохнуть полной грудью.        — Отпустите и сделайте два шага назад, если проблем не хотите, — дружки Саши тут же встали, перестав держать Валеру. — Кстати, сюда уже идёт Рин-Халовна.        Хулиганы отступили, а два невысоких силуэта подошли к Валерке и помогли ему подняться.        — Ты как? — Обеспокоено спросил Хлопов, отряхивая его от земли и травы.        — Нормально, — с трудом выговорил Лагунов.        — Очки не разбил.        — Нет.        — Ничего-ничего, — пришедший с Лёвой Серёжа Домрачёв успокаивающе похлопал Валерку по спине, а затем приобнял за плечи.        — Значит, возишься с этим очкариком? — Язвительно протянул Бекля, смотря на Хлопова. — Я был о тебе лучшего мнения.        — Тебя это волновать не должно, — отрезал тот, выступив вперёд, как бы заграждая собой своих товарищей.        — Они что, знакомы? — Шёпотом спросил Валерка у Серёжи.        — С одного двора, — так же тихо ответил Домрачёв.        — Бекля, ты что тут устроил?! — Кусты зашевелились, и из-за них вышла Ирина Михайловна. За ней вылезла Анастасийка с очень важным и высокомерным видом. При взрослых она становилась значительно смелей и стремилась продемонстрировать некое превосходство: рядом с ней стоит некто важный, поэтому её априори трогать нельзя, а если посмеешь, то тебе несдобровать.        — Ой, Рин-Хална, я тут младшеньких встретил. Заблудились, наверное. Вот: проводить решил, — тон голоса Саши тут же сменился с грозного на какой-то слащаво-лелейный.        Валерка хотел было возмутиться, но Серёжа сжал его руку, как бы говоря, что не надо. И Лагунов послушался. Лишних проблем им не нужно было.        Ирина Михайловна недоверчиво посмотрела на Беклемишева, затем перевела взгляд на Лёву, который безразлично глядел на неё в ответ, а потом — на Домрачёва с Лагуновым. Те лишь глазами похлопали. Вожатка недовольно сложила руки на груди.        — Да? А Сергушина сказала мне, что вы собирались своего товарища побить. Вы вообще в своём уме?        — Ей показалось, — отмахнулся Саша. — Мало ли, что в темноте привидиться может.        — Мы уже уходим, — бросил Лёва неестественным для ребёнка ледяным тоном, от которого наверняка даже у Рин-Халны мурашки пробежали по спине, судя по её вытянувшемуся от растерянности лицу.        — Вот и уходите, — она довольно быстро вернула себе самообладание и указала на выход к аллее. — И чтоб больше я вас вместе не видела. Ты меня понял, Беклемишев?        — Да понял я, понял, — Саша вместе со своими приятелями вышел первым. Ирина Михайловна проводила его взглядом и повернулась к младшим.        — А вам, мальчики, особое приглашение нужно?        Ребята переглянулись и направились к кустам. Вожатая проводила их до дороги и смерила недовольным взглядом.        — Чтобы больше не шлялись, где попало и с кем попало, — строго произнесла она. — Чтоб через десять минут были в палате, как штыки, — и ушла. Пионеры думали, что Ирина Михайловна проводит их до корпуса, что было вполне в её стиле, но, на удивление, она этого делать не стала. Впрочем, это было даже к лучшему. Валерка только сейчас вспомнил про землянику и был рад, что за ней не придётся сбегать.        — Ну? Доволен? — Поинтересовалась у него Анастасийка, сложив руки на груди.        «А, ну да. Она же тут осталась», — хорошее настроение вмиг сменилось на подавленное, стоило вспомнить о том, из-за кого он влип в неприятности. Был бы этот кое-кто более благодарным, он бы, может, не так сильно злился (и на Настю, и на себя в частности).        — Хорошо, что есть те, кто тебя защищать будет, — Анастасийка качнула головой в сторону Лёвы и Серёжи. Хлопов смотрел на неё с откровенным безразличием и даже не думал менять выражения своего взгляда на какой-нибудь приветливый. — А я бы, как уже говорила, справилась и сама.        — Нет, чтоб «спасибо» сказать, — не выдержал Валера, нахмурившись.        — Угу. Спасибо. Вот только мне-то Бекля ничего не сделал. Он девочек не бьёт, к твоему сведению. Напугал бы немного, а я бы трусишкой-зайчишкой прикинулась, и всё. Вопрос закрыт. А ещё мы квиты. Ты мне помог, а я — тебе. Рин-Халовну я позвала, и Хлопову твоё местоположение сообщила тоже я, хоть и вскользь. Поэтому не вижу смысла рассыпаться в благодарностях. Нет, ну если ты, конечно, хочешь…        — Спасибо, — нехотя буркнул Валерка.        — Всегда пожалуйста. А вообще, Лагунов, ты действительно очень странный, — покачала головой Настя и перевела взгляд на Лёву. — Ему действительно нужно, чтобы его кто-нибудь защищал, а то однажды одной лагерной страшилкой про призраков станет больше. Так что следи за ним, — обратилась она к нему, качнув головой в сторону Валерки, после чего развернулась, тряхнув косичками, и ушла.        — Слежу, — вздохнул Хлопов. — Ну что, пошли? — Он посмотрел на донельзя недовольного Лагунова.        — Я сейчас, — отрезал тот, направившись в другую сторону.        — Эй! Ты куда?        — Вы идите пока. Я догоню.        — Нет уж! Я буду стоять здесь и ждать тебя! — Не унимался Лёва. — А не то вляпаешься опять во что-нибудь, а я не успею и…        — Да не кричи ты так, — Валерка взял в руки свою маленькую корзиночку и вернулся обратно к Лёве. Тот вместе с Серёжей недоуменно уставился на землянику. — Только никому ни слова, — предупредил Лагунов.        — Замётано, — отсалютовал Домрачёв.        — Мой рот на замке, — и Хлопов в доказательство своих слов застегнул рот на невидимую молнию.