The truth is near

Я слышал зов из пустоты, он плавно сливался с тишиной. Напоминал на чей-то вой, игру монотонной мелодии, что не переставала бить по вискам огромной волной боли. Я немного приоткрыл рот в надежде напитать душу кислородом. От слабости или от усталости у меня голова кружилась и сердце билось, но душа наполнилась невыразимым чувством надежды. Я не понимал, что за большая тяга жить меня настигла, такое чувство, что я где-то заблуждился, стоя над пропастью в бездною яму и на самом краю своего разума я ощущал присутствие здравого рассудка, оно мне громко кричала «тебе надо срочно проснуться!». Я не почувствовал того комфорта, что присутствовал дома. Хотя, уже и не помню что за чувство были в месте где ролился и вырос. Я вообще не чего не помню... А плачь все не умолкал. Такой противный и писклявый что ли? На обладателей четырёх лап и длинного хвоста похожий на земленого червяка. Стоп.. Здесь крысы? Предавалось ли мне в это мгновение неизбежная странность происходящего? Не упрекал ли самого себя в слабости хотеть проснутся –сказать было трудно. Как только эта мысль пришла мне в голову, невидимое чувство пустоты стало стремительно исчезать, как чары и как перо носящее ветром испарилась из моей головы. Често стало легче, но, на всю эту канитель весом давило неприятное сковывание моего тела, очень твердое, держало мои ноги и правую руку, навевало сомнительные мысли, они напоминали чем-то кандалы, которые держат пленных людей, но это не издавал холод, не зудели запястья, лодыжки и не звенела цепями, а наоборот чувствовалось, как все тело было неприятно мокрое. При попытке наконец открыть глаза они наполнились солёной водой от прилива света, и этот писк очень сильно увеличивался. Запах, который находился внутри комнаты, заставлял все больше понимать, где я находился, ужасные вкус горьких таблеток и сухости во рту заставляли ужаснуться и ненамеренно скривиться от неприятного ощущения, еще сильнее пот котился с моей головы на и так все влажное тело, и когда я совсем очнулся, понял, что это не плач и не грызуны, а звуки больничных приборов, что так громко раздавались по комнате, а точнее в палате. Это было единственным, что звучало в рамках этого места, не песни птиц, не гудки машин, не вечно убегающих санитаров, не ворчливых уборщиц. Глаза бегали по комнате, привыкая к обстановке, рассматривая белый плинтуса потолока, и медлено спускаясь на стены и шкафы, что привлекли большое внимание. От шока чуть не ударился об изголовье кровати, вскакивая на ней. Я был в больнице! Прикрыв лицо рукой, постепенно стал вспоминать, как сюда попал. Были предложения хуже другого, я даже не знал, во что вляпался такое, но ответ крылся только в дальнейшем слове врача или медсестры, которую отправят проведать меня. Постепенно туман, окутывавший мой разум, с большой скоростью стал рассеиваться. Я вспомнил, длинную дорогу такую же глубокую ночь и дальнейшие плохое происшествие, что привело меня суда. Происходило дальше было как в тумане, а что было до этого, не имел никакого представления. Я не был уверен точно, то что мне пришло в голову, было реальным, а не сном, который мне когда-то приснился в бреду, но сейчас, где я лежу, подтверждало мои предположения. Вскоре я медленно поднялся и уселся на кровать, гипс немного мешал мне двигаться, смотря на него я ушел в раздумье. Да, я попал в автомобильную катастрофу, мой автомобиль съехал с дороги и упал на утесе прямо в озеро, но из-за чего я свернул, не помню. Я напрягся, и паника затуманила мне разум. Я не знал, кто такой. Кого я знал? Кого я помнил? В голову не приходило ничего. Только пустота. Ни малейшего намека не приходил на образы ни своих друзей, ни своих родственников. Почему я сразу об этом не подумал, я действительно не знал, сколько мне лет, и сколько лежу в этой больнице, и только одна буква крутилась на языке: Т...Т.. Так. Чи.. Это было бесполезно. Мой взгляд упал на окно, за которым были уже сумерки, искусственный свет лампочек стал казаться ярче, а небо темнее, вскоре маленькие жемчужинки проявились и стали покрывать черное покрывало ночи. Я вновь увидел луну, которая светилась сквозь высоких тополей и ели. Пух разлетался по всем окрестностям и покрывал белой пеленою. Тело казалось вялым, и хотелось спать, в животе пустота, и в голове точно такая же история. Раздавались тиканье часов, висевших на стене, и скрип кровати от моих движений. Прошло уже несколько минут с моего пробуждения, но никто так и не пришёл меня навестить, ни медсестра, ни лечащий врач. В больнице в принципе было тихо, никто не ходил, не разговаривал, я бы все это отнес из-за времени суток, но все больше и больше, смотря на них, замечаю, что секундная стрелка даже не шевелится и все еще показывает то же время 3:30. Хоть я чувствую, что уже как не 20 минут тут сижу. Сильно клонило в сон, но что-то внутри протестовало моему желанию. И вдруг я вспомнил про красную кнопку, что висела рядом с моей койкой. Нажав на нее, я ожидал работницу. Решив себя чем-нибудь занять я стал разбинтовывать свою руку, с большим трудом сняв тяжёлый гипс, глаза бегали по моему запястью и ладони. Мой взор упал на длиннющий шрам по всей ладони, как от ножевого ранения, может это случилось из-за аварии, но он смотрелся «старым», как будто был и до этого. Я стал ломать гипс на левой ноге, используя как рычаг железный пруд, который я с трудом вырвал из изголовья кровати. Издался громкий хруст и да, мои ноги благополучно были освобождены. Я рассматривал свои два шрама и не представить как я вообще выжил. Разогнув свои ноги, убедился, что меня их боль больше не потревожит. Встав босыми ногами на холодный кафель, я ощутил наконец сладкое спокойствие, моя грудная клетка поднималась с каждым моим вздохом, с ускоренной силой билось сердце, и с дальнейшим толчком уверенность в моих способностях была больше. Вдохнув полной грудью, я подошёл к стеклянному шкафу. Открыв нижнюю полки, а затем и другие, мне озадачило, что одежды или хоть телефона там не было, одна пыль, которая покрыла все большим слоем и в более дальних полок была липкая паутинка. Но заглянув в последний ящик, меня осветила баночка спирта, уже залежавшийся, но полна до краёв. Взяв холодную бутылку, я положил ее на кровать. Решив обыскать комнату полностью, я заглянул под кровать. Около стенки лежали резиновые тапочки, нагнувшись я потянулся к заветной обуви. При ходьбе немного издавали скрип, но главное я теперь не босой. Снова взглянув на дверь, я был полностью решим мыслью уйти отсюда, никого не было, ни через десять, ни через двадцать минут, так и никто не пришел меня навестить. Что то внутри меня говорила, что я делаю все правильно. Подойдя ближе к ней я тронул ручку и медленно стал ее открывать, издался тихий скрип, в нос ударил запах сырости, свежести природы и травы, как будто нахожусь на скошенным поле или в подвале. В коридоре было ужасно. Потупив на стенку, я заметил ее плачевное состояние, вся краска слезла и по кусочкам ломалась, ее остатки крошками валялись на полу и медленно ползала жирный червь, он блестел как намазанный маслом и поднималась все выше и выше. По коридором эхом раздавался капанье воды. Осмотрев коридор справа, я ужаснулся видом, который мне преставился, разбитые окна, окутанные ржавыми решётками, все погрязло в сильные заросли, длинные ростки дерева росли как не в чем не бывало, каморы и мошки как пылинки малым роем летали через щели и дырки, а остальная фауна напоминала ботанический сад. Коридор был окутан, остатки шпаклёвки с потолка и ошметки чей-то одежды, чем-то напоминающее больничную сорочку, но это было вся в засохшей крови и грязи, которая уже въелась в ткань. Туман холода овладел этим этажом, повсюду стояла гробовая тишина и только свет от моей палаты освещал кусочек коридора. Я не мог поверить в увиденное, потерев глаза все было темже, но когда попытавшись ущипнуть себя я был уверен что это мне кажется. Моя палата сверкала блескам, не вписываясь в интерьер, это было за гранью фантастики. Держа в руках железный пруд и перешагнув через порог, я вспомни про баночку спирта, побежав к кровати и положив в карман белого халата, я маленькими шашками приблизился к выходу. Сделав еще пару, держа дверь открытой, но чуть опустив, на что я скорее пожалел, она с грохотом закрылась, что послышались ссыпание потолка. Стоя в кромешной темноте, я чувствовал как душа упала в пятки, я не мог пошевелиться, когда услышал не человеческий рёв в дали. И вдруг заполыхал облик существа, состоящий из одних костяшек, что был разорён не на шутку, весь полыхающий огнем, в руке держал меч, с отливом ржавчины, но достаточно увесистый. Увидев меня он рванул ко мне, размахивая своим оружием во все стороны, он небрежно перебирал своими ногами, а голова крутилась и вернулась, изо рта издавался смех и щёлканья зубов. Когда он был почти рядом со мной, я осознал, что держал в руке и это что было моим единственным спасение. Я боялся приблизится к нему, и когда его первый удар не обвенчался успехом и меч, полыхающий теплом застрял в полу, я со всей дури ударил по голове, что та отлетела на побитой жизнью стену, сделав новые трещины. Я ощутил большое счастье, что начел лить слезы. Мои руки дрожали, а в голове крутился его бегущий облик. Кости отлетевшие до сих пор горели, и осмотрев на свою трубу, на котором остался изогнутый след от удара и на коридор, я вспомнил про свою баночку спирта, что осталась цела после боя, я оторвав низ своего халата намотал на балку и покапал немного спирта, подойдя к огню, она резка заполыхала. Подойдя к окну, через разбитые обломки я увидел, что нахожусь примерно на третьем этаже, где-то в дремучем лесу, а дальше бескрайнее поле с маленькой надстройкой, чем-то напоминало церковь. Идя дальше было также беззвучно, только сверчки и где-то еще вдали я слышал кваканье лягушек. Мне попадались такие же двери ведущие в палаты с такой же обстановкой мебели. Была надежда, что больше не встречу таких чудес по пути, и уже встав на повороте я увидел лестницу ведущую вниз, но был один нюанс в виде больших дыр на ней, чревато, но больше выбора не было и так с горе попала, держа факел в правой руке, а другой опираясь об стены я спускался на второй этаж. Но опасность меня поджидала в самых тихих углах этого места. И уже почти дойдя до долгожданного первого этажа, как я услышал громкие вопли толпы ходячих мертвецов вдалеке. Я не знал куда себя деть, стекло подомной предательски продолжал хрустеть привлекая все больше внимания, чем отбиться и куда убежать я не соображал и посмотрев на свой единственный факел и маленькую бутылочку горючего у меня появился план, насколько этот он был надёжным и рабочим я не имел некого понятия, но другого выбора не было. Разлив по полу жидкость, я подставил факел, запылал большой огонь, как стальные стены, только из огня, что дало мне продлить время. И вот заветный первый этаж, я видел двери ведущие на улице, но насколько безопасно там нежели здесь, если мне попался такое уже, то факт остаётся, что их обитает несколько, а может и сотню таких же замборей. Стоя на выходе я слышал их жалобные стоны и оглушающие крики боли, мое желание уйти поскорее увеличилось с каждым разом как звук стал громче и ближе. Меня окружал глухой лес, лёгкий шорох поднимался в верхушках деревьев, возбуждая во мне сладкое и жуткое ощущение полу страха. Их уродливые столбы напоминали искажённые лица людей в гримасе ужаса, а некоторые напоминали сороконожек своим лвсвм столбом. По всюду лежали сухие ветки, шишки и различные плоды в виде грибов а как-то даже попалось огромное бревно лежавшее по середине дороги. Мой жалкий факел уже не спасал от таково тумана, и горел тусклым огнем, сколько я здесь блуждал, сколько он и тускнел, и поговорка как ёжик в тумане уже был не просто словом, а реальностью. Здесь была холодно как-то особенно безмолвна, все кругом прислушивалось и караулило и меня, охваченный силой страха невольно останавливался и тоже прислушивался и караулил. Мурашки бегали по моим щекам, глаза холодели от мгновенной слезы, мне бы выступать совсем бесшумно, прятаться, красться. Резко ветерок набежал на меня сбоку, я чуть-чуть вздрогнул и замер не месте, сонные жук свалился с ветки и стукнулся о ветку, я тихо воскликнул «А! » и опять остановился. Слева между деревьями замелькали окна деревеньки, они были все заперты, а в некоторые даже заколоченные уже старыми досками. При самом ее начале направо от ее дороги под двумя пышными елями находилась мелочная лавочка, на нее веером падал лунный свет, что заманчиво светилась притягивая отдохнуть, но я боялся даже близко подходить к этому месту я слышал звуки уныние, плача, монотонные вопли, и даже мельком углядел в дверном проеме движение. Не вглядываясь Я бегом побежал к концу леса путь и оказавшись в поле. Я вел путь к тому небольшому крестово-купольное строению, оно блестела разбитыми Купола с золотыми крестами располагаются на разной высоте и огромными окнами с изображениями разноцветным стеклом. Разрушенная постройка могла мне служить как места для ночлега, пока не выйдет солнца, но вспоминая те часы висевшие у меня в палате, мысли о луче солнца пропадает. Это место не было похожи на ад или рай. Странный мир, где не работают законы логики, а скорее законы джунглей… Стоя у священного входа я попытался дернуть за ручку, это было трудно, ведь оказалось дверь очень тяжёлая. Смотря через щель я убедился что некого не было, и смело зашёл вовнутрь, это был огромный храм с расставленными в ряд деревянными лавочками, в темноте не было видно, но чувствовалось запах старости и пыли. И в самом конце в лунном свете находилась чудотворная икона Божий Матери и Животворящий Крест Господень, усыпанным букетами засохших цветов и уже растёкшийся воском свечами. А у самой стенки находилось пианино с иконкой на верху. Я подошёл к одной скамейке в первом ряду и претор рукавом что бы лечь. Смотрел через большую дыру в потолке и любовался луной. Я пытался осилить прилив сна мои века закрывались то открывались но доверия к этому места и эфект безопасности, что боги в любом случае на моей строне, дало мне спокойно здесь спать, не очем не думаю.