Гарри Поттер и Международный турнир Трех Волшебников

      «Un deux trois, un deux trois, un deux trois. Нет, нет, нет! Нет! Un! deux! trois! Снова!»       Прошло более трех часов с начала первого урока танцев, и все его прежние впечатления о новом преподавателе оказались совершенно неверными. Теперь было совершенно ясно, кто она такая и какова ее настоящая цель в жизни. Теперь все стало совершенно ясно. Объяснить это можно только одним: она была демоном, демоном со специальным заданием от самого Дьявола! Под видом уроков танцев ее послали мучить бедные души, которых она встречала.       Гарри шагнул вперед левой ногой.       «Un».       Его правая нога двинулась вперед, в сторону и поднялась в нужное положение в стороне от левой ноги.       «Deux»       Его вес переместился с левой ноги на правую, позволяя левой ноге скользить рядом с правой.       «Trois»       Гарри повторил предыдущее действие, но в противоположную сторону. Правая нога опустилась назад.       «Un»       Левая нога скользит вниз, в сторону, вниз.       «Deux»       Поставив левую ногу, вес тела переносится на нее, а правая нога становится на место рядом с левой.       «Trois»       Та же самая последовательность, которая начинается снова. Как Гарри сказали, этот квадрат был основой для танца, который он должен был исполнить на Святочном балу.       «Un»       Она даже не разрешает ему тренироваться с партнером.       «Deux»       Он делает шаг по часовой стрелке, снова и снова, и снова, и снова, и снова... и снова.....       «Trois»       Его правая нога снова отступила назад.       «Un»       Гарри завершил ставшее уже привычным движение.       «Deux»       Мышцы сводило.       «Trois»       Она наложила чары, чтобы улучшить его осанку.       «Un»       Его позвоночник был вынужден принять правильное положение.       «Deux»       Грудь выпячена.       «Trois»       Руки в правильном положении.       «Un»       Его шея вытянута.       «Deux»       Его бедра двигаются правильным образом.       «Trois»       Он собирался убить кого-нибудь, если еще раз услышит это французское число из двух букв!       «Un»       Кто-то или что-то должно было пострадать.       «Deux»       Снейп в качестве цели для завтрашней порчи - звучало здорово.       «Trois»       Малфоя вместе со Снейпом?       «Un»       Пронзающие заклятия могут оказаться недостаточно удовлетворительными.       «Deux»       Мысль о Редукто в их лица, расширила его улыбку.       «Trois»       Конфринго было бы тоже неплохо добавить, подумал он.       «Fin»       Мадам Лакруа использовала свою палочку, чтобы развеять специализированные заклинания своей семьи, которые она наложила на молодого человека. Они создали уникальную магию, чтобы помочь в выбранном ими ремесле. Именно поэтому их академия была лучшей в мире волшебников. Балет, как и большинство других видов искусства, не был распространён среди волшебников. Магглы тоже были способны к нему, а балетная академия Лакруа была единственной, создающей постановки в мире волшебников.       У них не было большого штата сотрудников, как у настоящей продюсерской компании. Сын Лакруа был хореографом Национального марсельского балета, работавшего в магловском мире. Для волшебников и ведьм, работавших в этой всемирно известной труппе, действовал Статут секретности, что, впрочем, не помешало компании заполучить многих ее лучших учеников.       Магия защищала от травм, помогала сохранить тело здоровым, обеспечивала выносливость и помогала создавать исключительных танцоров. Лучшие ученики балетной академии Лакруа на протяжении многих десятилетий ее существования становились звездами самых известных маггловских постановок по всему миру.       «Завершите упражнения для разминки, а затем ждите меня в моем кабинете», - сказала Лакруа своему новому ученику.       Гарри быстро понял, какого стиля учительницей она была. Она отдавала команды, а вы слушались. Времени на дурачества и баловство не было. Танцы были для нее самым серьезным делом. Нужно было выкладываться на полную, быть внимательным и быстро учиться на своих ошибках.       Завершение растяжки не заняло много времени, быстрое заклинание, чтобы смыть пот и запах, и он снова был на пути в ее кабинет. Он быстро освоился в студии: каждый вечер пользовался камином и занимался в течение четырёх изнурительных часов.       Гарри вошёл в кабинет и сел в ставшее уже привычным кресло. Мадам Лакруа была суровым руководителем во время уроков. После этого она приглашала его на беседу. Темы разговоров были самыми разными, и Гарри чувствовал, что она продолжает пытаться заставить его увидеть окружающий мир шире. Она не была влиятельным политиком, не была титаном бизнеса, но при этом пересекалась и общалась с теми, кто был таким. Ей приходилось быть осторожной, чтобы не обидеть тех, кого не следовало, поддерживать положительную репутацию и оправдывать ожидания наследников, которым всегда внушали, что они самые лучшие. Ей приходилось лавировать в коварных водах, где семьи, связанные с Академией, не всегда были в лучших отношениях.        Что она увидела в Гарри и чем мотивировала свои действия, юноше было неясно.       «Гарри, на следующей неделе, когда вы придете, вы начнете танцевать с партнером». Она подождала, не прокомментирует ли он это. «Иначе ваш прогресс не будет идти теми темпами, которые нам нужны».        Гарри кивнул в знак понимания и глубоко глотнул из чаши, в которой, как он уже привык, его ждала холодная чистая вода.       «Как продвигаются ваши планы по общению с прессой?»       Гарри попытался спрятать гримасу, которой хотело ответить его тело, но это ему не удалось.       Она понимающе вздохнула.       «Я решил, что сначала мне нужно поговорить с директором Боунс. Она сказала нам ничего не говорить о расследовании смертей трех драконов, а я как бы проболтался", - Гарри все еще был смущен тем, что эмоции взяли верх над ним на глазах у всех. Он был полон решимости стать лучше, быть лучше.       Она подождала, не добавит ли он ещё что-нибудь.        «Я отправил ей письмо и, надеюсь получить ответ, когда вернусь сегодня или завтра. Я попросил личной встречи с ней, чтобы извиниться и узнать, может, есть что-то еще, о чем я не могу говорить публично». Гарри посмотрел на нее, размышляя, достаточно ли будет плана его первого шага, чтобы удовлетворить ее.       Она медленно выпила воды. Гарри подозревал, что она делает это специально, чтобы вывести его из равновесия. Чтобы тишина его встревожила или чтобы он попытался заполнить молчание разговором. Если ее целью было его воспитание, то это работало. Он начинал привыкать.       «Начало неплохое, но есть ли у вас план дальнейших действий? Или еще какие-нибудь мысли о том, как вы будете действовать дальше?»       «Ничего конкретного. Я... э-э... как бы... надеялся, что вы сможете дать мне совет по поводу того, что я запланировал?»       Она жестом велела ему продолжать.       «Я подумал, что связаться с американкой было бы хорошим началом», - Лакруа не изменила выражения лица от такого решения, и Гарри продолжил рассуждения. «Ее статьи казались честными и сбалансированными. Она казалась более объективной, и вы сказали, что ее прислали освещать мои дела. Поговорим с ней и попробуем наладить хорошие отношения с помощью откровенного первого интервью».       Гарри ждал, что она скажет. Ему показалось, что это хорошая идея...       «А если ваша первая статья пройдет удачно и она попросит последующие эксклюзивные интервью?» спросила она, все еще не имея определенного мнения по этому вопросу.       «Если все пройдет хорошо, я соглашусь на большее, как вы предлагали?»       Гарри почувствовал, что совершил ошибку, по тому, как изменилась ее поза. Изменение было довольно незначительно, но он пытался научиться лучше читать людей.       «Не думаете ли вы, что это может расстроить прессу вашей страны? А как насчет СМИ других европейских стран? Вы полагаете, это будет нормально, что иностранный журналист первым пообщается с Мальчиком-Который-Выжил один на один, а потом еще и напишет все последующие статьи?"       Она поддержала мальчика, прежде чем он успел обрушиться на землю. У него должны были быть родители, которые бы научили его этим вещам и управляли бы его делами. Она так и не выяснила, кто учит его магии, раз уж он покинул Хогвартс. Незаметные невербальные чары, которые он использовал в своем возрасте, были доказательством того, что он получил хорошее магическое образование. В этом плане он был на два года впереди.       «Гарри, вы учитесь, и это нормально - совершать ошибки. Ваш первый план не всегда будет работать; вы уже довольно мудры для своего возраста. Я поставила условие, что вы должны решить проблему с прессой. Вместо того чтобы торопиться и давать интервью, вы планируете и обсуждаете эти планы с кем-то, у кого гораздо больше опыта, чем у вас...»       Лицо Гарри поднялось, когда он услышал ее слова.       «Вы уже запланировали сделать прекрасный первый шаг: разговор с директором правоохранительных органов при личной встрече демонстрирует ваш характер. Вы могли бы проигнорировать её или отправить письмо. Вместо этого вы собираетесь поговорить с ней лично, что она воспримет гораздо лучше. А сейчас вы спрашиваете моего мнения, чтобы я помогла вам усовершенствовать ваши планы. Давайте так: подумайте, что вам следует предпринять, учитывая мое замечание?»       Гарри поступил так, как она просила. Использование зарубежных изданий в качестве основного контакта в его первом в жизни интервью могло вызвать некоторые проблемы. Отчуждение от СМИ, которые, скорее всего, будут больше всего говорить о нем в будущем, - не самая лучшая идея. Вместо этого он должен попытаться сделать все наоборот.       «Я должен сначала попытаться наладить хорошие отношения с „Ежедневным пророком“, а потом уже давать интервью иностранной прессе?»       Она улыбнулась ему. «Похоже, это более правильная идея, хотя я не могу дать вам однозначного ответа: я руковожу балетной академией. У меня самой есть несколько репортеров, чья работа заключается в освещении моих постановок, с которыми я регулярно общаюсь и поддерживаю хорошие отношения. Я разрешаю им задавать вопросы или уточнять слухи. Вы могли бы поискать агента, который бы вас консультировал и работал с прессой от вашего имени».       Гарри внимательно слушал, стараясь впитать знания и опыт, которые она хотела передать. Пока он размышлял над проблемой, в голову пришла ещё одна идея.        «Думаю, мне стоит обратиться к директору Боунс! У нее большой опыт работы с местными газетами. Она должна знать, какие репортеры будут честными!» Гарри обрадовался, что, возможно, у него есть зачатки хорошего плана. Правда, он зависел от помощи человека, с которым он встречался всего один раз. Женщины, которая может быть очень недовольна им сейчас.       «Это может быть хорошим вариантом действий».       Гарри полностью сосредоточился на ней. «Может быть?» спросил он, желая понять, почему она не считает это хорошей идеей.       «Да, может быть». Она сделала еще один глоток воды из чаши, которую держала в правой руке.       Гарри задумался, почему это просто "может быть". Неужели работа в правоохранительных органах могла сделать ее неподходящим человеком для подобного вопроса? Разве это не помогло бы ей лучше судить людей? Может, здесь есть что-то политическое, о чем он не в курсе?       Лакруа видела, что молодой человек делает именно то, что она хотела. Он размышлял и анализировал. Многие в его возрасте ждали ответов, ждали, когда им все расскажут, и редко пытались думать самостоятельно. Развитие способностей к критическому мышлению поможет ему и сейчас и в будущем.       «Это не касается конкретно директора Боунс. Я сказала « может быть», потому что вы должны делать все возможное, чтобы понять мотивы людей, когда они помогают вам. Вы - знаменитость высшего порядка в мире волшебников. Люди будут пытаться воспользоваться вами, они будут пытаться использовать вас и манипулировать вами».       Ей было приятно видеть, что Гарри продолжает слушать и усваивать то, о чём она рассказывала смышлёному юноше.               «Мне жаль говорить вам такое, но у вас будет очень мало настоящих друзей. И даже настоящие друзья будут использовать вашу славу в своих интересах, независимо от того, хотят они этого или нет».       Лакруа заметила, как он обдумывает эти слова и, возможно, применяет их к своей нынешней группе друзей.       «Это нормально, когда вокруг вас есть люди, которые используют вас, это не делает их злыми и не делает их плохими. Это делает их людьми. Люди обычно действуют в своих интересах, это биологический императив. Вы должны быть осведомлены о том, кто вас окружает и каковы мотивы их поступков. Если вы поймете, почему они поступают так, как поступают, вы сможете использовать это в своих интересах. Будьте осторожны, не доверяйте слепо, прилагайте усилия, чтобы понять поступки окружающих».       Она видела, что уже наступает ночь. Она дала ему пищу для размышлений на некоторое время. Она связала свою мысль с его предыдущей идеей.       «Прежде чем спрашивать директора Боунс, вы можете почитать предыдущие статьи репортеров из „Ежедневного пророка“ и составить собственное мнение, чтобы оценить ее ответ».        

*** 

      Намерение, сила воли и творческие способности — это интересные предметы для изучения. Урок о вере вы уже получили, и я не буду его повторять. Три из четырех аспектов магии контролируются вами самими. С другой стороны, магическая сила, хотя ее и можно усилить, — это то, с чем вы рождаетесь. Кому-то дано быть могущественным, а кому-то не так повезло.       Большая часть ваших способностей исходит из вашего разума. Долгое время существовало заблуждение относительно того, что делает волшебника могущественным. Большинство «самых могущественных волшебников» на самом деле «самые умелые волшебники». Они способны достичь такого уровня контроля над своей магической силой, который выходит за рамки ожиданий и достижений большинства волшебников и ведьм. Исполнение технически сложных заклинаний заставляет их казаться могущественными. Когда два волшебника в равной степени владеют своей магией, сила становится определяющим фактором между ними.       Контроль над магией, ваша способность вложить в нее намерение, креативно сформировать ее и заставить ее следовать вашей прямой воле гораздо важнее, чем сила. Разум - самое мощное оружие волшебника, и его всегда нужно защищать. Первый из семи ритуальных наборов был выбран не для удобства; разум был выбран первым, потому что так и должно быть. Поступать иначе было бы глупо и привело бы к разрушению вашего потенциала.       Я жаждал власти и стремился к ней в первую очередь. Я проводил самые действенные ритуалы, которые только мог найти, и составлял из них комплекс. С их помощью мой магический потенциал достиг бы новых высот! Такова природа молодости. Считать себя мудрым, потому что обладаешь большими знаниями. Знания требуют закалки опытом и мудростью, которые часто приходят с возрастом.       Это не казалось такой уж колоссальной ошибкой. Моя сила действительно возросла! Но с каждым новым ритуалом контроль над ней ослабевал. К завершению комплекса ритуалов моя способность владеть магией была подорвана. Если бы я продолжил, пытаясь провести второй комплекс ритуалов силы, то, без тени сомнения, моя магия убила бы меня. Мне пришлось отстраниться от всех контактов. Мне пришлось заново учиться владеть своей магией.       До ритуалов я был как опытный фехтовальщик; я был высококлассным мастером, чей меч был как продолжение моей руки. Это казалось естественным после многих лет тренировок, через которые я прошел, чтобы выковать из себя мощное оружие. И все же я разрушил все это, так резко увеличив свою магическую силу.       Казалось, с каждым проведенным ритуалом вес моего меча увеличивался. Сначала он был просто громоздким, но все же удобным в обращении. К концу же мой одноручный меч стал таким огромным и непокорным, что превратился в двуручный. Я все пытался овладеть им одной рукой и потерпел полное фиаско. Ни точности, ни координации, ни равновесия. Даже тактику пришлось бы менять. Контроль над моей магией был ослаблен.       Мои преемники не будут страдать от такого глупого поступка. В первую очередь был настроен, усилен и укреплен ваш разум. Следующие наборы нацелены на вашу способность омолаживать тело и магию. Думайте об омоложении как об опорной базе для дополнительной силы и мощи, которую вы в итоге получите. Лучше укрепить фундамент, чем рисковать тем, что он треснет и развалится под давлением.       Изучение ритуалов до сих пор было раздражающе малоопределенным. Он знал общие черты того, что делает, но не знал никаких конкретных деталей. Его первый набор ритуалов был завершен, но что именно они сделали? Это была одна из вещей, которую он хотел бы изменить, и не единственная.       В новых уроках танцев тоже было много моментов, которые Гарри хотел бы изменить. Самым главным было требование времени. Гарри просыпался рано и тренировался час за часом каждый день. После ужина наступала та часть дня, когда Гарри мог заниматься тем, чем хотел. Он отказался от нее ради уроков танцев. В них была своя польза, и он знал, что ему выпала счастливая возможность. Они даже могли помочь ему с равновесием и координацией движений, что могло бы помочь в его дуэльных способностях.       Теперь, когда Гарри перестал быть таким тупоголовым, он понял, что мог бы просто обратиться к миру маглов за другим вариантом решения проблемы, к миру, который он действительно знал и понимал. В маггловском мире есть телефонный справочник, и он мог бы легко позвонить по нему в любую местную танцевальную студию и спросить, есть ли у них групповые или частные уроки бальных танцев. Он мог бы приобрести все самое необходимое, а затем отправиться в Хогвартс и начать приглашать случайных девушек, пока одна из них не согласится. Это было разовое вечернее мероприятие. Несколько быстрых уроков танцев и любая девушка, и он мог бы спокойно коротать вечера.       Конечно, его будут донимать вопросами об отношениях с той, кого он пригласит, но какое это имеет значение? Мероприятие, казалось, было просто бессмысленной тратой времени. Такие мысли витали в его голове до тех пор, пока он не начал свои беседы с Лакруа. Это событие было гораздо большим, чем просто ужин и танцы. Она обладала знаниями не только в области искусства различных видов танца. У нее был богатый опыт предоставления информации прессе и проведения хороших интервью. В одной из бесед после урока танцев она поделилась с ним идеями и советами о том, как лучше с ними общаться.       Они также говорили о важности публичного имиджа. Гарри собирались выставить на всеобщее обозрение, и у него была реальная возможность сформировать представление о нем у широкой публики. Те, кто часто общался с ним в Хогвартсе, уже имели о нем представление. Однако у широкой публики, на которую ориентировалась пресса, была очень скудная достоверная информация, чтобы составить о нем хоть какое-то мнение. За время, прошедшее до бала, он мог начать создавать представление о себе у широких масс и закрепить его на Святочном балу.       Насколько хорошо он танцует, с кем танцует, как ведет себя за столом, как себя преподносит, общителен он или нет, и многое другое — все это имело значение. Такие мелочи, как то, из чего сделана его одежда, могли быть использованы для дискредитации. Было важно, как он представит себя на этом мероприятии, потому что весь вечер он будет на виду у прессы. На мероприятии будут даны интервью, а о бале будет написана целая серия статей. Не было никаких шансов, что пресса не придет на это событие, когда следующее запланировано только на конец февраля.       Темы, которые он хотел изучить, не прорабатывались из-за нехватки времени. Хуже того, он их пополнял. Разобравшись с тем, что представляло собой спящее на его коленях существо, он должен был выяснить, что вообще произошло! Как модель дракона превратилась в настоящего крошечного огнедышащего дракона? Он хотел знать, был ли причиной его ритуал, который убил драконов. Ему нужно было понять, почему ему было так больно, хотя в инструкциях об этом ничего не говорилось.       В противоположность этому в следующем ритуале, посвященном физическому омоложению, говорилось о том, что он будет испытывать дискомфорт и даже слабую или умеренную физическую боль. Гарри сначала подумал, что Салазар мог быть каким-нибудь затаившимся садистом, которому доставляла удовольствие мысль о том, что другим больно... Теперь он в этом сомневался. Ему захотелось пробраться в библиотеку Хогвартса и поискать хоть какую-нибудь информацию о ритуалах. Может быть, там найдутся рассказы о том, кто проводил ритуал «Сила дракона» и как он прошел.       Кроме того, Гарри хотел узнать, как изменил его ритуал и изменил ли вообще. Он уже знал, что все его физические упражнения и изменения в питании действительно оказали влияние. Добби пришлось снова подогнать одежду, так как она стала слишком тесной. Когда он посмотрел на себя после душа, то понял, что набрал мышечную массу. Он уже не выглядел таким маленьким и тощим. Но он ни в коем разе не был громоздким или мускулистым.       Ритуал Силы Дракона постоянно занимал его мысли. Пребывание в легендарной Тайной комнате также заставило его задуматься о парселтанге. До сих пор он ничего о нем не узнал. Он ошибочно полагал, что особое внимание будет уделено той черте, которой славился его основатель. Но об этом даже не упоминалось! Если бы ему удалось пробраться в библиотеку, это могло бы стать еще одной прекрасной темой для изучения.       Гарри продолжал водить рукой от головы милого дракончика вниз по его телу. И никогда - наоборот! Поглаживания вдоль шипов — это хорошо, но против - не стоит. Как такое существо могло наслаждаться тем, что его гладят, было просто смехотворно. Ради всего святого, у нее на теле были шипы! Она была воплощением всего, чего только может пожелать хищник! Больше всего малышке нравилось спать на Гарри, пока он ее гладил. Дракон, похоже, был твердо убежден, что для перелистывания страниц книг, написания конспектов и отработки движений палочкой хватает одной руки. В любой момент, пока он учился в этой комнате можно и нужно было гладить дракошу.        Он быстро понял, что попытка игнорировать маленькое чудовище чревата ужасными последствиями. Гремлин мог причинить невообразимый хаос! Она быстро сообразила, что чары, защищающие от ее драконьего огня, можно преодолеть. Замораживающие чары были предназначены для борьбы с обычным, а не магическим огнем. Вероятно, из-за маленького размера дракона он смог остановить небольшую вспышку ее драконьего огня. Одиночный огненный шар Обнимашки был не страшен. А вот изрыгание непрерывного потока огня быстро уничтожало или поджигало объект, вызвавший ярость дракона.       Венгерская хвосторога ясно дала понять, к каким последствиям приведут действия Гарри. Если не позволить ей зарыться в удобную позу и пообниматься с ним, она сожжет все. Учиться, не погладив ее? Что ж, поджог! Однако сожженные вещи пока еще не были по-настоящему важными или незаменимыми. Сгорели написанное им письмо, сделанные им заметки, его еда, одежда и так далее - предметы, имевшие минимальное значение. Он надеялся, что это не просто совпадение. Если это не случайность, то насколько разумен был этот дракон? Похоже, он был способен распознать, что является, а что не является приемлемым топливом для его пиромантских истерик.        Гарри взглянул на один из предметов, который мог в мгновение ока превратиться в пепел. Он улыбнулся, вспомнив выходки маленького дракончика, и рассеянно провёл рукой по шипастому хвосту. Он перечитал его ещё раз, чтобы убедиться, что у него есть время для сегодняшнего рандеву.               Мистер Поттер,               Встреча в Департаменте магического правопорядка, расположенном в самом центре Министерства магии, в данный момент нежелательна. Вы указали, что вам подойдет любое время в выходные. Я бы предпочла пригласить вас к себе домой в воскресенье, 29 ноября. Лучше всего, если вы придете в семь часов вечера и во время чаепития, после моего обычного приема пищи. В гостях будут два моих сотрудника. Адрес камина - 'Убежище Амелии', и он будет открыт для посещения с 18:55 до 19:00.               Директор Амелия Боунс               Отдел магического правопорядка               Министерство магии        

*** 

      Несколько часов, проведенных за учебой, едой и магическими тренировками, пролетели незаметно. Гарри занимался дольше обычного, чтобы не волноваться из-за встречи. То, что они встретятся у нее дома, было хорошим знаком. Это подразумевало доверие. Или же он нужен был ей где-то в укромном месте, чтобы она могла избавиться от него... Даже два готовых алиби. Никто бы не заподозрил, что он был там. Может быть его ждет незаконный допрос с применением сыворотки правды...       Гарри отогнал эти негативные мысли. Он будет вести себя хорошо, у него появится друг и союзник, и он будет гордиться собой за то, как грамотно он справился с ситуацией этим вечером. Он был учеником легендарного Салазара Слизерина и собирался стать сильным и независимым человеком.       Гарри вышел из замка по своему обычному маршруту и добрался до Визжащей хижины. Оттуда было рукой подать до «Трех метел», и он отправился в путь. Он уже вполне освоился с использованием камина. Он больше не запинался и уже не был таким молодым и нервным, чтобы неправильно произносить названия. Он надеялся, что у Салазара скоро появятся указания по аппарации и созданию портключей. Он знал, что в библиотеке Хогвартса их нет, и не видел ни одного в запретной секции.       Гарри вошел в комнату, стены которой были сделаны из бревен. Потолок был не очень высоким, и он вышел из просторного камина. Он шагнул в комнату и несколько раз моргнул, чтобы убедиться, что находится там, где должен быть. Он не ошибся в названии, это он точно знал. Он находился в бревенчатом домике с большим дровяным камином. Полы были из какого-то твердого дерева, а мебель, похоже, сделана вручную. Все выглядело довольно хорошо собранным и добротно сделанным. Это не были унифицированные стулья и столы с конвейера, которые он привык видеть в маггловском мире.       «Мистер Поттер, рада, что вы сумели добраться».       Гарри окинул взглядом комнату. Она появилась у него за спиной, но он не испугался.       «Директор Боунс, спасибо, что пригласили меня в свой дом». Гарри повернулся и ответил на приветствие.       «Пожалуйста, выпейте с нами чаю». Гарри заметил, что она уже не такая строгая, как в прошлые встречи. Кажется, он даже заметил небольшую улыбку. Может ли в чае быть сыворотка?       Гарри последовал за ней и обнаружил, что дом оказался довольно уютным. Камин придавал ему тёплую атмосферу, хотя в нём не было характерного для дров запаха дыма. Вероятно, благодаря какой-то магии, в воздухе ощущалась чудесная землистая свежесть. Гарри представил, как бы здесь пахло, если бы он когда-нибудь отправился в поход и остановился в отдаленном бревенчатом домике. Выйдя из комнаты, в которую он прибыл, Гарри заметил несколько волшебных фотографий, украшающих стены, и прошел через коридор в уютную гостиную.       В комнате стояли два кожаных кресла, глубокие и удобные для сидения. Между ними стоял небольшой столик, на котором уже стояли две чайные чашки. В дальнем кресле сидел человек, которого он помнил, что видел на Первом задании. Он выглядел как человек, который мог бы работать в ОМП. Рыжие волосы густой гривой облегали свирепое лицо.        Рядом с ним сидела женщина, которой на вид можно было дать либо двадцать пять, либо сорок пять. Как это было возможно, он не знал. У нее были светло-каштановые волосы, ниспадающие на затылок, но насколько длинные, он не мог сказать с того места, где стоял. У нее были умные серо-голубые глаза, и она смотрела на него, улыбаясь. Женщина сидела на кресле, оставив незанятым диван, который стоял прямо напротив двух кресел. В комнате все было расставлено в форме буквы «U», а между двумя сторонами стояло кресло для влюбленных. Посередине стоял низкий столик с пустой чайной чашкой и чайником.        Прежде чем пройти в комнату и сесть, директор Боунс представила Гарри двух других своих гостей.       «Мистер Поттер, это Руфус Скримджер», - сказала она, жестом указывая на мужчину в кресле. «Он - главный аврор ОМП». Затем она обратилась к женщине. «А это Стейси Парент, наш главный следователь в ОМП».       Гарри почувствовал, как участилось сердцебиение при виде того, кого она пригласила на этот вечер. Вероятность совпадения была крайне мала. На какой-то миг он забеспокоился, что они знают о его драконьем ритуале. Но вместо того, чтобы позволить страху овладеть им, он взял себя в руки и первым подошел к мужчине.        «Приятно познакомиться, старший аврор Скримджер». уверенно сказал он, протягивая руку для рукопожатия. Тот ответил взаимностью.       «И вам того же, мистер Поттер», - хрипло сказал он, усаживаясь обратно после того, как встал, чтобы поприветствовать Гарри.       Директор Боунс прошла мимо него и села во второе кресло, а Гарри обошел низкий столик, чтобы поприветствовать Стейси Парент. «Приятно познакомиться, следователь Парент».       «И вам, мистер Поттер». Она добродушно улыбнулась ему, когда они пожали друг другу руки. Он прошел мимо нее и сел на диван с ближайшей к Стейси стороны.        «Чаю?» спросила Амелия, глядя на него.        «Да, пожалуйста».        Гарри наблюдал, как она небрежно взмахнула палочкой, и чайник ожил, поднялся со стола, идеально наливая чай, а затем мягко опустился обратно. Она снова использовала свою палочку, чтобы поднять чашку и блюдце прямо перед ним и поставить на стол. Вскоре за чашкой последовали молоко и сахар. Гарри быстро заварил чай и уселся на диван.       «Мистер Поттер, вы не против, если мы поговорим более неформально, раз уж мы находимся в моем доме?» спросил директор, чтобы начать разговор.       «Я не против».       «Хорошо, Гарри, я разрешаю тебе называть меня Амелией сегодня вечером, и ты можешь делать то же самое с Руфусом и Стейси». Гарри взглянул на них, увидев одобрительные кивки.               «Гарри, ты сам попросил о встрече, может быть, ты хочешь сначала что-нибудь обсудить?» Гарри отметил, что, хотя встреча должна была считаться неофициальной из-за использования имен и обстановки, все трое сотрудников ОМП не демонстрировали неформальной позы тела, хотя Боунс выглядела не так чопорно, как при первой встрече.        Он заметил напряженность в позе Руфуса, и, хотя Стейси улыбалась ему, это выглядело фальшиво. Это было всего лишь предчувствие, но он должен быть осторожен. Он не знал, какие у них планы на этот вечер.       «Да, сначала я хотел кое-что сделать, и я полагал, что вы достаточно заняты, чтобы мне понадобилась предварительная запись для встречи с вами. Я хотел извиниться непосредственно перед тобой». Гарри внутренне ухмыльнулся, видя, как все трое были застигнуты врасплох этой фразой, не зная заранее, чего он хотел. Но он всё равно хотел поскорее покончить с этим.       «Вы рассказали нам в палатке о смерти трех драконов; вы сказали, что мы должны держать эту информацию при себе, пока вы не разрешите ее обнародовать. Я был очень расстроен вопросом прессы о моих родителях и раскрыл ее». Он постарался установить зрительный контакт с Амелией, прежде чем приступить к следующей части своих извинений.       «Я прошу прощения за то, что не следовал вашим указаниям, и я постараюсь исправиться, если подобные обстоятельства повторятся в будущем». Гарри искренне хотел извиниться. Ему не нужно было притворяться, что он раскаивается.       Оба взрослых смотрели на Амелию, как и Гарри. Ее губы шевельнулись, чтобы ответить, но остановились, прежде чем она заговорила. Она внимательно посмотрела на юношу, прежде чем нарушить недолгое молчание. «Спасибо, Гарри, с твоей стороны было довольно... зрело сделать это лично».       Гарри задумался, можно ли восхищаться кем-то за поведение так, как он только что восхищался Амелией. По идее невозможно восхищаться кем-то, кто получает неожиданные извинения. Просто у нее было такое присутствие. Он видел, как МакГонагалл работает уже много лет. В ней тоже чувствовалось присутствие мастера трансфигурации, но оно было совсем другим.       Аура Амелии Боунс представляла собой смесь множества эффектов. Сама ее манера поведения требовала уважения, было ясно, что она не потерпит некомпетентности, и перечить ей было бы опасно. И в то же время к ней можно было обратиться, если у вас возникли проблемы, особенно здесь, в ее доме. Как будто у нее было время на решение самых незначительных вопросов, даже если она занимала столь важный пост.       Стейси заполнила затянувшуюся тишину, ненадолго отвлекая Гарри от его мыслей о рыжеволосой ведьме.       «Вы не будете возражать, если мы зададим несколько вопросов, или у вас есть вопросы к кому-нибудь из нас?» Гарри время от времени смотрел детективные шоу по телевизору и думал, не является ли это волшебной версией «хорошего и плохого полицейских». Здесь был свирепого вида мужчина с вечной хмуростью на лице и улыбающаяся молодая женщина, которая выглядела легко и непринужденно.       «У меня к вам пара вопросов, если вы не возражаете. Изначально я не ожидал, что встречусь с таким количеством людей, но так будет даже лучше». Он улыбнулся ей в ответ.       Если это будет еще один неформальный допрос, то он, по крайней мере, хотел сначала получить ответы на свои вопросы.        «Конечно, Гарри, о чем ты хотел спросить Амелию?» Стейси ответила, наклонившись вперед       «Ну, есть три вопроса, которые я хотел задать. Я задам их все сразу?» спросил он, глядя между Стейси, Амелией и Руфусом.       «Звучит как хорошая мысль, Гарри», - сказала Стейси, как будто она действительно считала это хорошей идеей.        «Ладно, во-первых, мне интересно, можно ли узнать, расследуете ли вы турнир. В частности, как меня втянули в турнир и как кто-то мог саботировать первое задание».       Гарри увидел, что Скримджер стал еще более мрачным, чем был, а Боунс даже не подала виду. Стейси с сочувствием кивнула, и ему показалось, что она мысленно перебирает в памяти его слова.       «Во-вторых, я хотел бы узнать, есть ли у кого-нибудь из вас сведения о репортерах „Ежедневного пророка“. Мой э-э...»       Гарри с трудом подбирал слова. Кем была для него Лакруа? Потенциальным союзником, другом, наставником, деловым партнером?       «...хороший знакомый подумал, что директор Боунс может быть кем-то, кто сможет указать мне на хорошего репортера для интервью. Такого, кто был бы честен и мог бы контролировать редакцию».        Гарри заметил, как пристально Боунс наблюдает за ним. Ее глаза сузились, когда он сделал паузу, пытаясь определиться с тем, как описать мадам Лакруа, а после того, как он это сделал, она приобрела задумчивый вид. Гарри не уловил реакции Стейси. Скримджер нахмурился, однако было видно, что он внимательно следит за Гарри.        «Третий и последний вопрос, который я хотел задать, - знает ли Амелия, считалось ли нормальным, благоразумным или, возможно, глупым то, что мой отец не стал главой семьи Поттер во время последней войны. Я надеялся получить информацию от кого-то, кто был рядом и активно участвовал в войне до победы над Волдемортом».        Гарри уловил, как вздрогнули и скорчили рожи Стейси и Руфус, когда он произнес имя Сами-Знаете-Кого. Это были главный аврор и ведущий следователь, а они вздрогнули от того, что он вскользь назвал вымышленное имя этого человека! Как они могли занимать руководящие должности, если не могли даже находиться рядом с ним, когда он произносил имя Волдеморта. Он посмотрел на них с отвращением.        Боунс вздохнула и ущипнула себя за нос. Она видела, как в голове молодого человека крутятся шестеренки. Эта мысль была достойна восхищения и свидетельствовала о гриффиндорском мужестве и благородстве мальчика. То же самое было и с ее маленькой Сьюзи, только она давно пресекла подобные мысли. Теперь ей предстояло сделать то же самое. Дамблдор был многим, и теперь она сильно сомневалась, что хороший магический опекун - один из них.        «Гарри, мы обычно не произносим его имя, и это неспроста. Во время войны его заколдовали, и наша разведка говорит, что у них был список тех, кто произносил его имя. Любой, кто осмеливался произнести его публично, обычно оказывался мертв в кратчайшие сроки. Их смерть всегда была мучительной, а семью человека ставили в пример. Мы не произносим его имя не из страха перед этим человеком, а по благоразумной привычке. Не каждый Пожиратель смерти был пойман и посажен. Хотя за последнее время не было ни одной смерти, связанной с произнесением этого имени, в течение первого года после войны те, кто осмеливался произносить его имя, все равно оказывались мертвы».       Гарри медленно кивнул. Дамблдор всегда говорил его имя и поощрял его к этому. Какое значение имело то, что он становился мишенью? Мало кто бы решился скрестить с ним палочки. Гарри уже и так был на вершине списка целей Волдеморта, так что не было смысла исправлять ситуацию.       «Может, будем звать его просто Томом или вы обычно называете его Реддлом?»       «Почему мы должны это делать, Гарри?» быстро спросила Стейси. Даже в смятении Гарри заметил, что она не теряет бодрости духа.       «Потому что его зовут Том Реддл?» Гарри спросил так, словно это было очевидно.        Скримджер быстро заговорил, его голос был глубоким и обвиняющим. «Откуда ты это знаешь? Никто не знает его происхождения, и никто не смог ничего выяснить».       Гарри смотрел на них, поражаясь тому, что никто не знает, кем на самом деле был Лорд Волдеморт. Как они могли не знать? Разве никто не учился с ним в Хогвартсе? Дамблдор знал. А больше никто не знал?       Гарри посмотрел прямо на Амелию. «Разрешите мне достать палочку и произнести заклинание?» Гарри подумал о том, чтобы рассказать, что он узнал об этом из-за событий в Комнате, но ему не хотелось упоминать об этом. Теперь это было его убежище, и меньше всего ему нужно было, чтобы ОМП захотел вторгнуться туда.       «Разрешаю». Она быстро ответила.        Гарри было забавно наблюдать, как все трое внимательно следят за его палочкой, пока он произносит то же заклинание, что и Том Реддл. Он медленно написал имя «Я - Лорд Волдеморт», затем перестроил его в «Том Марволо Реддл».       «Думаю, он придумал это имя, когда еще учился в Хогвартсе, по крайней мере, так сказал Дамблдор... Похоже, он знал все о его истории. Он даже упомянул, что был старостой...» Последняя часть информации была специально направлена против Дамблдора. Все предполагали, что у них близкие отношения, и все знали, что Дамблдор ранее был его магическим опекуном. Вместо того чтобы ОМП расследовал, как он мог получить эту информацию, теперь они сосредоточатся на том, почему Альбус Дамблдор знал и, что более важно, скрывал это знание. В свете этого, что ещё он мог скрывать?       Дамблдор никогда бы не раскрыл настоящую историю Тайной комнаты, потому что во время его пребывания на посту директора в школу был выпущен древний василиск, который мог уничтожить целое поколение учеников. Кроме того, он знал, что Тайная комната существует в течение пятидесяти лет, и не поставил об этом в известность ОМП. Кроме того, директор был вынужден отбиваться от их расследования. Оставалось надеяться, что это отвлечёт его от того, чтобы снова взять Гарри под контроль. Он хотел, чтобы это стало дымовой завесой до тех пор, пока его движение к эмансипации не станет необратимым.       Гарри подумывал о том, чтобы попытаться расспросить о Сириусе Блэке и отсутствии суда. Но пока он не доверял им настолько, чтобы это сделать. Ему пришлось бы признать, что он помог Сириусу сбежать от министра магии. Он почти ничего не знал о законах магического мира, но если там все так же, как в мире маглов, то это может обернуться для него весьма плачевно. Лакруа упомянула, что ему следует обратиться к адвокату, и ему действительно следует... Возможно, это лучший способ очистить имя Сириуса.       Боунс прочистила горло, возвращая внимание присутствующих к себе.       «Как бы ни были интересны эти сведения, и можете не сомневаться, мы их рассмотрим», - добавила она, многозначительно посмотрев на двух своих коллег. «Я могу помочь с вашими вопросами».        «На ваш последний вопрос ответить несколько сложно. Джеймс Поттер, как и многие наследники того времени, не получил полного контроля над семьей из-за закона о наследовании».       Гарри не мог не заметить ее откровенного смятения, когда она продолжила.       «Если у главы семьи рождаются непризнанные дети, они имеют право на наследство, если в противном случае семья вымрет. Во время войны существовали всевозможные извращения, которым подвергали тех, кто попадал в плен или был похищен. Было реальное опасение, что Джеймс Поттер мог быть захвачен и опоен зельем, чтобы невольно стать отцом еще одного ребенка. Убийство его и остальных членов вашей семьи привело бы к тому, что всё наследственное перешло бы к непризнанному ребёнку».       Она подняла руку, чтобы пресечь любые комментарии, пока не закончит объяснение. К удивлению Гарри, именно Руфус продолжал издавать свое низкое рычание, и язык тела оставался между ними весьма ограниченным. То, что они так легко общались, говорило о том, что у них очень крепкие рабочие отношения.       «Кровная вражда и вымирание семей происходили на протяжении всей истории волшебников. Последние несколько столетий были одними из самых мирных в отношении кровной мести между семьями и кланами. Существует целый ряд законов, призванных положить конец крупным кровным распрям, и поправки к ним, вносившиеся на протяжении многих лет».        Гарри вспомнил, что читал о кровной мести в мемуарах Салазара, и удивился, почему он не слышал этого термина в современном мире волшебников. Главный аврор продолжил объяснения.        «Одно из таких ограничений заключается в том, что в убийствах не могут участвовать непризнанные потомки. Они должны поклясться в этом своей магией, чтобы унаследовать семью. Возможно, сама магия не позволит им наследовать, если они были выращены исключительно для того, чтобы идти против идеалов семьи. Как бы то ни было, закон был введен Визенгамотом, чтобы попытаться защитить святость брака. Они не хотели, чтобы главы домов заводили несколько непризнанных детей. Наследственные споры часто становились причиной исчезновения волшебных семей».        Информации было слишком много, чтобы он мог упорядочить свои мысли. Теперь он знал, что Джеймс Поттер предпринял благоразумные действия, чтобы защитить наследие своей семьи. Его семья была объектом нападения, и он, и его жена активно сопротивлялись Реддлу. Его отец предпринял шаг, чтобы не допустить кражи семейного наследия. Это все еще казалось странным, но на данный момент он смирился с этим.        Видя, что Гарри все понял и снова сосредоточился на разговоре, Амелия попросила Стейси ответить на первый вопрос.        «На ОМП было оказано значительное давление, чтобы выяснить, почему в турнире участвует четыре участника. ОМП, наконец, получил доступ к Кубку. К сожалению, даже остаточная магия уже давно заглушена высокомагическим артефактом. Цепочка передачи доступа сильно скомпрометирована, и, честно говоря, я не надеюсь, что она приведет к преступнику».        Гарри слышал, как в ее словах сквозит разочарование. Ее действительно беспокоило, что она не сможет раскрыть это дело. Это было хорошо.        «А вот с драконами мы считаем, что они были либо невероятно хорошо выполненным актом саботажа, либо случайностью, которой они выглядят».        Гарри моргнул, стараясь выглядеть заинтересованным, но не слишком заинтересованным, и удивленным этим откровением. Насколько им было известно, он ничего не знал о драконах до того, как об этом было объявлено утром во время первого задания.        «Драконов не перевозят на большие расстояния на регулярной основе, потому что во время транспортировки их нужно усыплять. Перевозить гнезда матерей-драконов просто не принято, и на то есть веские причины!» Она сделала паузу и отпила чай, словно смывая с себя неприятные воспоминания.        «Стресс от того, что их яйца были изъяты и находились под угрозой исчезновения из мест гнездования, уже отразился на их организме. Дрессировщики подтвердили, что их циклы сна и привычки питания были крайне неустойчивыми. Некоторые не ели несколько дней. Они были вспыльчивы и постоянно находились в напряжении. Обычно двух оглушающих заклинаний хватало чтобы их успокоить. Из-за выброса адреналина им приходилось использовать по три, а иногда и по четыре залпа.        Стейси многозначительно посмотрела на своего начальника, который коротко кивнул, прежде чем она начала рассказывать дальше. «Дозы сонных зелий значительно превышали стандартные, потому что они и так были очень возбуждены. Укротители драконов просили разрешить им спать по обычному графику, но их просьба была отклонена. В настоящее время ведется расследование того, кто из министерства отдал приказ дать драконам снотворное. Чрезмерные дозы усыпили их... навсегда. Это отключило их сердечный ритм намного больше, чем было необходимо. И это еще не самое худшее...»        Гарри сидел, застыв на месте, и надеялся, что Стейси продолжит. Он слегка подался вперед на своем сиденье и неосознанно наклонился вперед, крепко сжимая чашку с чаем.        Стейси продолжила. «Что еще более ужасно, так это найденные на месте феромоны. Они используются для того, чтобы разъярить драконов. Феромоны заставляют дракона поверить, что его гнезду угрожает другой дракон и угрожает матери...» Ей не нужно было продолжать, любой, кто видел даже послушных валлийских зеленых, мог понять, насколько они свирепы и опасны.       «Мы полагаем, что, судя по найденному количеству, цель была лишь в том, чтобы сделать первое задание более живым, более увлекательным для зрителей, а не в попытке убийства.»        Как только следователь Парент закончила говорить, Гарри посмотрел на всех троих и увидел одинаковый стоицизм. Не было никакого утрирования или чего-то еще. Это были просто факты расследования.        «Отчет будет опубликован завтра. На этот раз тебе не придется беспокоиться о том, чтобы не проболтаться». Амелия бросила на него насмешливый взгляд.        Гарри снова повернул голову к Стейси.        «Вы знаете, кто пытался сделать задание более опасным и живым?» Она не упомянула об этом, и Гарри подумал, что на этот вопрос можно и не отвечать.        Руфус был единственным, кто ответил. «Канцелярия министра, похоже, инициировала идею в Департаменте магических видов спорта и игр. На данный момент ни один человек не берет на себя вину. Канцелярия министра утверждает, - по его мрачному лицу было видно, как мало он верит в это заявление, - что это была просто идея, а не приказ».        Гарри вздохнул. Либо очередная глупость со стороны министерства, либо активный саботаж. Ему стало ясно, что расследование закончено.        «Что касается твоего последнего вопроса, то я могу выслать тебе список репортеров, с которыми у нас хорошие отношения, или узнать, кто освещает турнир, и предложить кого-нибудь из них», - ответила Амелия на последний вопрос, на который они еще не ответили.        «Только моя сова может найти меня, где я остановился. Могу я отправить ее к вам завтра днем?»        «Очень хорошо». Она не выглядела довольной его ответом. Он подумал, не надеется ли она выведать у него какую-нибудь информацию о том, где он остановился. Он бы не стал ее винить, если бы она попыталась.        Гарри почувствовал, как атмосфера в комнате изменилась. Он задал свои вопросы, и теперь они готовились задать свои. Он чувствовал, как сгущается его магия. Она не рвалась на волю, она просто готовилась и была готова защитить его, если потребуется.        

*** 

      Гарри тихо сидел в кресле в Академии балета Лакруа. Весь день он размышлял о прошедшем вечере. Он провел с ними больше времени, чем предполагал. Он был уверен, что они хотели бы, чтобы он сказал больше и был более откровенным, чем был. По мнению Гарри, он рассказал им больше, чем хотел. Гарри узнал несколько вещей, о которых не подозревал за время своей изолированной учебы в Хогвартсе. Сьюзен Боунс была племянницей Амелии Боунс, а семья Боунс была близка к семье Диггори. У Амоса Диггори, с которым он познакомился летом, был еще один брат. Брат, погибший на последней войне. Брат, который был партнером Амелии и, судя по тому, как она его упомянула, возможно, еще чем-то.       Стало понятно, почему Седрик называл ее тетей, ведь их семьи, очевидно, все еще были близки. То, что Сьюзен и Седрик вместе в Хаффлпаффе, тоже не мешало. У них было множество вопросов о том, где он вырос, но это оказались довольно обыденные вопросы. Он отвечал на них довольно просто и ничего конкретного. И только когда они начали спрашивать о слухах, ходивших в Хогвартсе, все стало гораздо серьезнее. Он рассказал им всю историю о Квиррелле и о тени Реддла, которую он дважды видел на первом курсе. Это привело к бешеным расспросам, и Гарри рассказал о своих воспоминаниях о двух встречах с Темным Лордом.        Об окаменениях и истории с наследником Слизерина на втором курсе Гарри не спрашивали. Вся школа знала о нападениях. Если и без того было недостаточно доказательств того, что Тайную комнату что-то охраняет, то теперь это стало неоспоримым фактом. Гарри был вполне доволен, что никто не стал поднимать эту тему. После этого начался третий курс, и Гарри был весьма осмотрителен в своем рассказе об этом годе. Он рассказал им обо всех своих стычках с дементорами, за исключением реальных подробностей последней. Именно в этот момент Гарри решил немного рискнуть.        Он придерживался официальной версии о том, что они подрались с Сириусом Блэком и Питером Петтигрю. Он придерживался общепринятой версии и дал понять, что не верит в то, что его сбили с толку. Они не просили предоставить им воспоминания о случившемся. Воспоминания были недопустимым доказательством в судебном процессе.        По его мнению, все прошло хорошо, теперь ОМП будет расследовать дело Волдеморта и его гибели. Они узнают больше о его прошлом, и, похоже, все трое действуют в одном ключе. На свободе находились люди, которых там быть не должно, и у многих были глаза и уши в Министерстве. Ему было интересно, сколько всего они подозревали еще до разговора с ним. Зерно сомнений было посеяо и в виновности Сириуса.        Если прошлая ночь показалась ему недостаточно нервной, то сегодня у него появится партнер по танцам. Сначала он подумал, что это будет его спутница на Святочный бал. Потом он понял, что опять строит догадки. Это была привычка, от которой Лакруа пыталась отучить Гарри. Она не раз замечала, что он вкладывает слова в ее уста или пытается сделать выводы, которых она не делала. Сегодня он этого делать не будет. Но это совсем не помогало его нервам.        Гарри увидел в танцевальной студии Лакруа и ту самую девушку, которая обычно находилась там в это время. Он решил, что это короткий частный урок, на котором девушка может получить дополнительные индивидуальные занятия. На вид ей было где-то между десятью и двенадцатью годами. Точно он не знал. Он наблюдал за тем, как она грациозно продолжает двигаться. Гарри думал, что узнает больше о балете на собственном опыте. Он учился в балетной академии, так что что-то должно было впитаться в его мозг. Пока же он был таким же невеждой, как и тогда, когда только пришел сюда.        Он даже не знал, как правильно называется наряд, в который была одета девушка. Он думал, что танцовщицы носят трико и пачки? Кажется, он слышал что-то о лео и тардах. Что означает «лео-тард» на танцевальном языке, он так и не понял. Похоже, у них был свой собственный язык, который он не понимал. Он полагал, что это похоже на то, как если бы кто-то наблюдал за тренировкой команды по квиддичу, не понимая ни жаргона, ни стратегии.        Гарри терпеливо ждал подходящего момента и был удивлен, когда Лакруа предложила девушке подойти к нему. Он видел ее на тренировках почти каждый день но даже не знал ее имени.        «Гарри, это Ханна Фэрвей, моя ученица, которая любезно согласилась помочь тебе в обучении».        Мадам Лакруа встала между ними, давая Гарри возможность подойти и поприветствовать ее, что он и сделал, поцеловав ей руку.        «Ханна, мне очень приятно представить вам Гарри Поттера».        Он увидел, что её щёки окрасились в розовый цвет. Это немного успокоило его нервы, ведь она нервничала так же, как и он.        После приветствия они перешли на площадку для танцев, за которой наблюдала вечно непроницаемая преподавательница танцев.        Престарелый преподаватель посмотрела на него злым взглядом и выкрикнула одно единственное слово, значение которого он знал досконально. «Осанка!»        Гарри расставил ноги на нужное расстояние друг от друга, приподнял грудь и не дал плечам опуститься.        Она кружила вокруг него, как ястреб, высматривающий добычу, и постукивала палочкой по его груди. В ответ он поднял ее чуть выше. Как будто это действительно имеет значение, подумал Гарри, но никогда не осмелился бы озвучить это. Она коснулась нижней части его левой руки.        «Не опускать». Гарри поднял плечи, а значит, и локти, чуть выше. Она потрогала его живот, чтобы убедиться, что основные мышцы задействованы правильно. Лакруа кивнула Ханне, и девушка приняла позу.        «Твоя левая в ее правой». Она кивнула, когда их руки сцепились. «Ее левая в твоей правой руке». Ханна сделала соответствующее движение. «Теперь твоя правая на ее левой лопатке». Оба стояли в закрытой позиции, их тела были смещены относительно друг друга.        Гарри переместил другую руку в нужное положение. Ее палочка коснулась его, опускаясь и продвигая его руку дальше по телу. Гарри был рад, что практикуется с молодой, неразвитой девушкой. Он никогда раньше не держал так девушку или женщину. Здесь не было никакого сексуального контакта, ни одна из частей их тела не соприкасалась с чем-то, что можно было бы счесть неподобающим. В конце концов, это был вальс, классический и элегантный танец.        Именно близость и соседство нервировали его. Он подумал, что было бы гораздо сложнее учиться, если бы он танцевал с такой красавицей, как Флер Делакур. Он бы гораздо больше отвлекался, находясь так близко к такому великолепию. У Ханны были задатки очень красивой молодой женщины, просто она еще не расцвела.        «Сначала шаги, вперед и назад, с пятки на носок, с пятки на носок».        Первый вечер стал для него уроком, который он никогда не забудет. Так легко просто шагнуть вперед, верно? Нет! Пятка-носок - это не просто поставить сначала пятку, а потом носок. В этом есть целое искусство... Далее был взмах. Когда он делал шаг вперед, он словно качался на качелях. Его бедра двигались вперед, а верхняя часть тела отклонялась назад. Затем, отступив назад, он сделал обратный преувеличенный взмах бедрами. Он чувствовал, что у него неплохо получается. За несколько часов постоянных шагов вперед и назад можно стать настоящим профессионалом. Благодаря тому, что Лакруа учила его, а ее чары подталкивали и заставляли его тело принимать правильное положение, это был единственный возможный результат.        Гарри шагнул вперед, затем снова шагнул. Он наступил Ханне прямо на ногу! Она шагнула вперед, предполагая, что он отойдет назад, и они столкнулись, хотя и не слишком сильно. Гарри старался не краснеть от смущения, так как столкновение произошло по его вине.        «Нет, вперед-назад, вперед-назад. Повторяйте, пока я не скажу иначе", - отчеканила Лакруа, явно раздраженная тем, что Гарри не понимает инструкций. Он думал, что все будет так же, как и на первом уроке по движению! Вперед вперед назад назад! Он не стал ворчать, хотя ему и хотелось, но женщина в своем режиме преподавания была садисткой и нашла бы способ наказать даже ворчливого наглеца.        Они начали шагать вперед и назад вместе. Ханна была грациозна и явно не ограничивалась такими элементарными движениями. Гарри был не так хорош, как ему казалось. Он чувствовал, как сжимаются чары, когда его тело начинало прогибаться или отклоняться. Он не совсем понимал, как можно так часто наступать друг другу на ноги, что, как он слышал, регулярно делали новички. Возможно, причиной тому было то, как его учили. Каждый компонент по очереди, а затем добавляли новые элементы. У него неплохо получался сольный вальс с квадратом.        Их тела располагались правильно, со смещенным центром, как показывали Гарри, и не было риска сцепить ноги. Они тренировались двигаться вперед и назад снова и снова, снова и снова, снова и снова! Гарри постоянно работал над положением своего тела, чтобы чары не давили на него, сохраняя идеальное положение. Чем быстрее у него получалось, тем быстрее они двигались дальше.        К счастью, они приступили к следующему основному компоненту. При шаге влево он приподнимал левую сторону груди. Возвращаясь вправо, он делал обратное движение, поднимая правую сторону груди, придавая телу раскачивающееся движение. Они начали повторять этот цикл, а Лакруа продолжала подталкивать его своей палочкой, исправляя осанку и направляя движения. Движения должны быть плавными, а не неуклюжими. Она продолжала поправлять его, пока он не отработал движения, на этот раз с партнером, и пока чары не перестали срабатывать, чтобы удержать его в рамках.        «Квадрат, без подъемов и спадов, без поворотов», - проинструктировала Лакруа, и они начали обходить квадрат по часовой стрелке. Лакруа снова начала считать. Гарри уже слышал ее стаккато, напевающий un deux trois, - он слышал это в своей голове много раз на протяжении каждого дня. Больше всего он мучился во время физических упражнений. Можно было подумать, что бег - это просто un deux, un deux, un deux. Но инструктор по танцам каким-то образом превратила ритмичные шаги во время бега в un deux trois, un deux trois. Он слышал ее голос, считающий даже тогда, когда бежал на двух ногах!        Счет останавливался только для того, чтобы исправить осанку, но они хорошо двигались вместе, так что это требовалось нечасто. На предыдущей неделе он уже отрабатывал движения самостоятельно и, по мнению дьяволицы, был вполне приемлем. Гарри был удивлен тем, как хорошо у него получается танцевать в такт с Ханной. Это было почти приятно.        "Подъем и спад" Гарри ожидал, что это или поворот скоро наступит. Чары совсем не мешали его движениям. Он заметил, что Ханна танцует очень плавно. С ее стороны не было никаких ошибок, которые пришлось бы исправлять. Она с легкостью следовала его движениям и повторяла их. Ее глаза постоянно искали его, пока они двигались в унисон. Судя по тому, как горели ее голубые глаза, она, похоже, получала удовольствие.        Гарри сосредоточился на том, чтобы добавить подъемы и спады вальса.        «Un»       Гарри держал ноги в положении спада, делая низкий шаг вперед. Когда он перешел во вторую позицию, то начал подниматься, поднимаясь на носки.        «Deux»        Разведя ноги в стороны и полностью поднявшись, он встал на пальцы ног, оставаясь на полной высоте, когда левая нога двинулась навстречу правой, сохраняя правильное движение качания с приподнятой правой стороной груди. Он опустился в положение спада, стоя на плоских ногах, и плавным движением завершил его на счет «три». После урока, посвященного подъемам и спадам, его икроножные мышцы и мышцы голени бурно протестовали.        «Trois»        Он отступил на шаг назад в положении спада, правильно развернув бедра. Его грудь оставалась высокой, а плечи находились в правильном положении, ничуть не сутулясь. Они перешли во вторую позицию с правильным покачиванием и подъемом и завершили правильный ритм в третьем шаге.        Прошли минуты, пока Лакруа считала и изредка поправляла движения. В конце занятия Лакруа велела им добавить поворот на четверть. Четверть оборота на каждый полный счет «три», причем поворот происходил в основном во второй части. Гарри почувствовал, что для первого раза с партнершей он танцует довольно неплохо. Это была базовая форма вальса, но он сомневался, что большинство мальчиков его возраста знают что-то, кроме того, как держать партнершу и слаженно вышагивать. Двое молодых людей продолжали танцевать, пока Лакруа считала.        Un deux trois, un deux trois, un deux trois, fin.»