Гарри Поттер и Международный турнир Трех Волшебников

      Тайная комната, или, что более актуально, комната нераскрытых тайн. Это было бы более подходящим названием для его нынешнего дома. Гарри находился в самом центре водоворота, и каждый раз, когда он выгребал, его засасывало обратно, все дальше и глубже.       Прогулка в карете с Натальей. Была ли это очередная ложь, изощренный обман? Было ли враньем то, что она рассказывала о своих внутренних мотивах?       Гарри достал маленький буклет, который она подарила ему на Йоль, - тот, что был соединен с ее. Его функция заключалась в мгновенной передаче написанного.       "Нам нужно поговорить. Как можно скорее. Лично". написал Гарри.       Это было не то, что он обычно написал бы, но ему нужно было разобраться с этим. Флер была заинтересована, а с Натальей у него уже была искра. И все же, каким бы привлекательным ни был вариант свидания, у него были более насущные проблемы.       Ему нужно было получить свежие новости от мадам Боунс. Узнать, могут ли они поделиться чем-нибудь о Волдеморте и о том, что он не умер. Ему все еще нужно было выяснить, почему Волдеморт охотился именно за ним и что за связь у них была. Он хотел узнать больше о семьях Поттеров и Блэков. Он хотел разобраться со своим статусом в них.       Разговор с Дамблдором был необходим, чтобы разобраться с его образованием. Насколько полезными могли быть Флитвик и МакГонагалл? А что насчет таких профессоров, как Бабблинг и Вектор? У него еще было время выяснить это, и, конечно, было бы здорово не торчать день за днем в комнате в полном одиночестве. Встреча с директором привела бы к встрече с Сириусом, Римусом, Уизли и всеми остальными, кого они притащат с собой. С этим ему тоже предстояло разобраться в ближайшее время.       Еще один бал... Ему снова понадобится подходящая одежда. Он знал, что не может надеть то же самое. Ему придется положиться на Лакруа, Наталью или Флер.       Было одно светлое пятно. Он точно знал, что их драконы не похожи на его черно-бронзового приспешника. Он и не ожидал, что они будут такими же, но теперь у него было подтверждение. Это были модели, как та, которую он получил на задании. Его кража модели, ночь накануне и ритуал с драконом что-то с ним сделали.       Ритуалы строятся на намерении. О чем он думал, когда проводил ритуал. Какую цель он преследовал, когда это происходило?       Вспомнить было сложно. Он был измотан и немного бредил от потери крови. Он тогда вернулся в подготовленную ритуальную комнату. Очень немногие ритуалы требовали, чтобы он разделся донага, тот - нет. Только магические предметы. Он никогда не держал магические предметы в карманах. Он обычно снимал кобуру с палочкой и оставлял ее за пределами комнаты, как делал каждый раз, кроме того раза. Обнимашка была у него в кармане, и он забыл ее вынуть.       Смысл ритуала заключался в том, чтобы поглотить силу, сущность дракона, чтобы сделать свою магию плотнее. Ритуалы реагировали на намерение. Как они смешались? Как в итоге получилась Обнимашка?       Его мысли нарушило ответное сообщение.       Я сегодня свободна. Что-то не так? Когда и где? Мне тоже нужно с тобой поговорить.       Гарри снова взял перо и, обмакнув его в чернильницу, написал свой ответ.       Лакруа сегодня открыта?       Ему не пришлось долго ждать, так как она уже ждала его ответа.       Да.       Это было хорошо. Они могли встретиться, и он мог подумать о мантии и партнере в последнюю секунду. Флер могла бы пойти, но он хотел быть осторожным. В доме Делакур было очень уютно. Он чувствовал себя так непринужденно, и это его очень беспокоило. Он никогда не был так близок с семьей, как с ними. Это казалось неправильным. Это не казалось фальшью, но он был готов подстраховаться, взяв с собой Наталью. Между двумя семьями не было любви. То, как две девушки огрызались друг на друга на Святочном балу, не производило впечатления чего-то меньшего, чем ненависть.       Ты сможешь встретиться там через пятнадцать минут?       Получив утвердительный ответ, он застонал.       Сегодняшний день должен был стать хлопотным.       

***

      "Почему бы нам не заняться чем-нибудь другим, Гарри? Мы ведь только и делаем, что ходим и разговариваем здесь". Наталья поддразнивала слишком стоического парня, идущего рядом с ней. Было очевидно, что что-то произошло. Они не разговаривали со времен бала, но что-то изменилось. Их отношения словно откатились назад. Он был более сдержанным, стоял дальше, и не было поцелуя при приветствии.       Он разговаривал с Лакруа до ее прихода, но ничего особенного не сказал.       Это был чудесный зимний день. Температура была чуть выше нуля, солнце палило вниз, согревая тех, кто находился на улице. Холодный воздух прекрасно контрастировал с теплом солнечных лучей, попадавших на открытые участки кожи.       Гарри смотрел на нее с несколько страдальческим выражением лица.       Он молчал, пока они не добрались до знакомой скамейки, пусть и отношение между ними было менее знакомым.       "Меня пригласили на бал Делакур; он состоится сегодня вечером. Хочешь быть моей спутницей?"       «Конечно, с удовольствием». ответила она. Сократив расстояние между ними, она обняла Гарри, но Гарри не обнял ее в ответ. Она бросила на него вопросительный взгляд.       Гарри глубоко выдохнул. Это будет не весело.       «Я прочитал досье». Гарри не смотрел на нее; он не хотел видеть обман.       «Досье?» Она растерянно переспросила.       Ее охватил озноб. Она не привыкла к пространству между ними, отсутствие тепла между ними делало такую погоду еще хуже.       «То, в котором подробно описано, как подобраться ко мне, вся справочная информация как манипулировать мной, чтобы получить то, что ты хочешь». Твердость в его голосе не осталась незамеченной.       Сердце Натальи упало. Ей показалось, что скамейка опустилась до земли. Это откровение объясняло холодность его поведения.       Гарри не нужно было слышать ее ответ, он и так все видел по ее пораженному языку тела. С тех пор как он узнал о досье, его мысли были заняты тем, как поступить. Он выбрал этот путь, когда тренировался ранее утром.       «Было ли хоть что-нибудь из этого реальным?» тихо спросил он девушку, которая все еще сидела рядом с ним на скамейке.       Она положила ладони на скамью и приподнялась, вернувшись в правильную позу. Ее голова все еще была склонена, и она не сразу ответила. Ее глаза были пустыми и смотрели в землю. Ее глаза не поднимались, когда она ответила. «Нет? Да?...» Она сделала паузу и теперь смотрела на него. «Я не знаю.»       Гарри насмешливо посмотрел на нее. «Ты не знаешь?»       «Думаешь, я поверю?» спросил он, возмущенный ее неясным ответом, и следующая фраза была буквально рыком.       «Думаешь, я поведусь на это?» Его гнев рос с каждой следующей фразой, хотя он и пытался удержать его в себе. С пиком гнева и чувства предательства он разобрался в комнате.       Он не был уверен, как она отреагирует, но думал, что, скорее всего, будет отрицание, за которым последуют слезы и гнев. Но ничего из этого он не увидел. Она сидела, более спокойная, чем он мог бы предположить для такой напряженной ситуации, как эта.       «Я рассказала тебе о многом из своей жизни, Гарри». Она перестала смотреть на него. Она смотрела на пейзаж, пока говорила пустым голосом. "Меня зовут Наталья Павлова. Я - ненужная дочь, лишняя невеста, для которой нужно было найти подходящую пару. Разочарование, которое ничего не может сделать так же хорошо, как ее братья и сестры. Я всего лишь балерина". Последние слова были произнесены с нажимом, по которому Гарри догадался, что она подражает тому, что ей много раз говорили.       "Я - фригидная сука, поддерживающая репутацию семьи в Дурмстранге. У меня это отточено до совершенства. Отношение «Я - Павлова, а ты ниже моего достоинства», надменный взгляд тоже. Я - светская львица на вечеринках, гарантирующая, что о нашей семье хорошо подумают и все будут очарованы моей красотой, обаянием и умом. Но я - неудачница, та, кто не умеет ничего, кроме как танцевать". Она рассмеялась над собой низким неестественным смехом.       «Первый раз они сказали мне, что гордятся мной, когда увидели вчерашнюю газету, или, по крайней мере, первый раз, который я помню». Ее взгляд встретил его. "Наша фотография, она была на первой полосе. Они поздравили меня с тем, что я наконец-то веду себя как Павлова". Она не плакала, но ее слезы стояли у нее в глазах, готовые пролиться, а ее тело все слегка ссутулилось и дрожало.       "Меня учили носить разные маски с тех пор, как я себя помню. В зависимости от того, с кем я была, где я находилась и какую роль должна была играть, определялось, какую из них я ношу. Я носила маски всю свою жизнь; я даже не знаю, кто я под ними. Что из этого настоящее? А что нет?" Самоуничижение в ее тоне было совершенно очевидно для Гарри.       Гарри не был уверен, что делать с этой девушкой. Было ли это правдой? Была ли это маска? Она снова хорошо играла свою роль или это была подлинная, настоящая Наталья.       Пауза внесла некоторую ясность в ее мысли. В наступившей тишине на первый план вышел вопрос. «Почему ты первым делом пригласил меня на бал?» Мысль, превратившаяся в озвученный вопрос, дала ей надежду, что, возможно, это еще не конец. Он сначала назначил свидание, а потом выплеснул обиду, странно.       Гарри одарил ее насмешливым взглядом. "По приглашению Делакуров, я либо сопровождаю Флер, либо тебя. Я не очень хорошо знаю Делакуров, и пусть у наших семей есть общая история, я не знаю их истинных намерений по отношению ко мне". По мнению Гарри, в раскрытии этой информации не было ничего плохого. Она показывала, что между ними есть, как минимум, незначительный уровень доверия.       «У нас все в порядке?» Наталья скривилась, когда спросила. Она чувствовала себя маленькой девочкой, спрашивающей родителей, любят ли они ее еще после того как наругали ее. Ее голос все еще дрожал.       Гарри пожал плечами. Он действительно не знал, что ей ответить. Он уже не доверял ей так сильно, как раньше. С откровениями на балу и тем, что сделала семья Делакур, это доверие было сильно подорвано. "Нет? Да?... Я не знаю?"       Она уловила его ухмылку и повторение своего предыдущего ответа. Она толкнула его плечом, и он хмыкнул в ответ.       «Ты думаешь, что ты очень смешной, да?». едко ответила она.       Его покладистое настроение немного вернулось благодаря привычному взаимодействию между ними. Они сидели здесь так уже не один вечер и успели узнать друг друга получше, но насколько хорошо, Гарри не знал.       "Ты же понимаешь, что если ты идешь со мной сегодня вечером, тебе понадобится платье. Лакруа уже подготовила для меня несколько нарядов, так что какое-то время мне не придется просить ее о помощи".       Он рассмеялся над выражением, которое появилось на ее лице.       «Иди готовься, как насчет того, чтобы встретиться у Лакруа через пять часов?» Он глупо ухмыльнулся ей, наслаждаясь тем, что между ними снова рассеялось напряжение.       

***

      Гарри решил, что сегодня хороший день для конфронтаций. Упомянуть в разговоре с Натальей о досье, сходить на другой бал, а перед этим поговорить с Дамблдором. Взять Наталью было стратегически важно; Делакуры могли поверить, что он все еще интересуется ею, и будут очень настороженно относиться к ней. Если вывести их из зоны комфорта, это может что-то раскрыть. А вот Дамблдор... встречаясь с директором, Гарри не имел ни малейшего понятия, чего ожидать. Он не так уж и волновался, что Дамблдор сделает что-то слишком резкое, чтобы вернуть контроль над ним. Он все еще боялся, что окажется не в своей тарелке, и взял с собой в качестве утешения Обнимашку. Никто не знал о драконе, и если бы ему пришлось раскрыть ее, это вызвало бы настоящий шок.       Он поднялся по лестнице к кабинету директора и постучал в дверь.       «Входи, Гарри». Раздался приглушенный, но сильный голос человека, которого он когда-то считал своим псевдо-дедушкой.       Пройдя в комнату и усевшись в кресло напротив могущественного волшебника, он сидел и ждал, когда тот начнет разговор.       Этот человек уже не казался таким дедушкой, каким был обычно. Гарри подумал, что сейчас здесь сидит больше от реального человека, чем он когда-либо видел раньше.       "Начну с двусмысленных поздравлений. Во-первых, c тем, что ты сумел перехитрить меня и других, чтобы добиться статуса эмансипированного несовершеннолетнего. Ты достиг гораздо большего, чем я ожидал, и обошел преграды, которые я установил, пусть и не без посторонней помощи. Это поздравление, потому что твои действия показали мне, насколько ты вырос, то есть превзошли мои ожидания. А во-вторых, твои оценки были не просто нормальными, как можно было бы предположить по твоим предыдущим оценкам здесь. Я видел воспоминание твоих тестов, и твои навыки проделали большой путь, так что я аплодирую твоему усердию".       Это было не то, чего ожидал Гарри. Каким же глупцом он был, когда думал, что сможет сравниться с этим человеком. Он был главой правительственных органов Великобритании и МКМ не из-за недостатка мастерства. Насколько же наивным и глупым он был, думая, что может даже стоять на игровом поле с таким человеком.       «Спасибо.» Он старался держать под контролем свой разрастающийся цинизм, чтобы не дать ему вырваться наружу.       Дамблдор изобразил подобие улыбки, прежде чем перейти к следующей теме. «Я видел статьи о том, как ты учился у мадам Лакруа, - он бросил на Гарри пронзительный взгляд, который сказал младшему «я знаю», прежде чем продолжить. "И я хотел бы дать тебе совет. В живых осталось только три человека, родившихся в семье Блэк: Сириус Блэк, Нарцисса Малфой и Андромеда Тонкс. Сириус был отстранен от обучения в качестве Наследника Блэков, когда взбунтовался и присоединился к Гриффиндору. Нарцисса - не тот человек, с которым, как мне кажется, тебе было бы полезно близко познакомиться, остается Андромеда. Сестра Блэк, которую учили как представительницу семьи Блэк, пока она не откололась. Она была бы отличным выбором для изучения твоей роли регента".       Как он ни старался, шок дал о себе знать, и Гарри откинулся в кресле. Он понятия не имел об этом, а Лакруа сказала, что знает об этом только из-за контракта, который у нее был с семьей Блэк. Возможно, это не должно было его удивлять. Дамблдор знал его родителей и их родителей. Он знал каждую дееспособную ведьму и волшебника, которые учились в Хогвартсе несколько десятилетий подряд.       Гарри понятия не имел, как реагировать.       Глаза Дамблдора сверкнули, когда он заполнил пробел, из-за отсутствия реакции Гарри. "Я совершил ошибки раньше и хочу, чтобы ты знал, что я не против тебя. Возможно, это мой преклонный возраст помечает некоторые вещи как тривиальные, которые ты можешь воспринять настоящими обидами. Я работал только на твое благо с того момента, как получил опеку над тобой, и теперь, когда у меня ее больше нет, это не помешает мне с радостью помогать тебе".       Гарри наконец-то восстановил свое самообладание после того, как был мысленно выведен из строя ошеломляющим направлением, которое принял односторонний разговор. «Чем может помочь Андромеда Тонкс?» мягко спросил он.       Дамблдор, похоже, был доволен ответом, так как ответил в более лекционной манере. "Она больше не Блэк, но ее учили брать на себя обязанности родителей до того, как она внезапно сбежала со своим парнем, вопреки уговорам семьи. Она старше Нарциссы, и было хорошо известно, что Беллатриса не была стабильной девушкой. Андромеда была выбрана и была подготовлена как таковая. Сириус был слишком молод, чтобы многому научиться, и, хотя я не могу этого подтвердить, полагаю, что ему запретили вступить в права главы семьи Блэк по праву рождения. И она, и ее муж - юристы со значительным опытом, и это тоже могло бы помочь. И это не считая того, что семья Тонкс знала твоих родителей".       Гарри мог видеть, как Дамблдор был доволен тем, как развивался этот разговор. Последний комментарий был типичной колкостью. Как ни странно, чтение собственного досье позволило ему понять, как другие манипулируют им. Дать ему информацию, повысить его самооценку, расширить доверие, позволить ему иметь власть принимать собственные решения и взывать к его тоске по семье. Все это было в досье. Он ненавидел то, насколько это хорошо работало. Потребовалось некоторое время, чтобы понять, что многие из способов манипулирования им, вещи, которые он считал недостатками, на самом деле были нормальными. Все хотят компании, хотят, чтобы их признавали за достижения. Он не был виноват в том, что он человек.       "Не могли бы вы сказать, почему вас беспокоит то, что я принял регентство Блэк? Я пришел сюда, чтобы поговорить об образовании, а вы с самого начала сбили вектор разговора". поинтересовался Гарри, отмахнувшись от замечания о семье. Он не мог победить Дамблдора во всем этом дерьмовом полуправдивом диалоге. Он не был достаточно умен или опытен, и это оставляло ему один вариант: уклонение.       Дамблдор, казалось, не торопился с ответом.       "Малфои узурпировали довольно много экономического и политического влияния, потому что Нарцисса была единственной взрослой Блэк, пусть она уже и не Блэк. С возвращением семьи Блэк они потеряют престиж и влияние, что, я думаю, мы легко согласимся, что это выгодно". Гарри не понравилось, как Дамблдор это сформулировал. Выгодно - это совсем другая формулировка, нежели что-то вроде «хорошо». Неужели он не видел в этом ничего хорошего? Просто лучше, чем альтернатива?       «Что вы знаете о связи между Поттерами и Делакур?» Если этот человек не собирался говорить о причине, по которой он пришел, то, возможно, он мог бы выкачать из него какую-то информацию.       Брови Дамблдора на секунду нахмурились, прежде чем его лицо озарилось пониманием. "А, ты знаком с Патрисом? Ты посетишь их бал этим вечером? Увы, мои обязанности не позволят мне присутствовать на нем в этом году". При этих словах он издал легкий смешок, а его глаза весело заблестели.       Неужели старик просто решил показать, насколько он информированнее Гарри? Он собирался проигнорировать это. "Я пытался спросить, много ли вы знаете о связи наших семей. Кроме того, что мне рассказал Патрис, я знаю очень мало".       «Полагаю, он рассказал тебе о твоих дедушке и бабушке и о своем собственном отце?» Гарри подтвердил это покачиванием головы. "Ну, на самом деле больше нечего сказать. Все трое оставались близки до самой смерти, и я полагаю, что твой отец и Патрис поддерживали регулярный контакт, пока не попали под действие чар Фиделиус. В большее я не был посвящен".       Что ж, хорошо, что хотя бы это подтвердилось. Он мог использовать семью Натальи, чтобы вытащить всю грязь на Делакуров. Им не составило труда выставить Павловых в негативном свете, чтобы приблизиться к Гарри, и он предполагал, что обратное тоже будет верно.       «Спасибо.» Гарри улыбнулся, увидев, как Фоукс мелькнул в комнате. Еще один предмет для расспросов. Обнимашка была за гранью его понимания. Он ломал голову над тем, что она собой представляет, и ни к чему полезному не пришел. «Есть кое-что, о чем я хотел бы спросить вас, прежде чем мы перейдем к дискуссии». Он заметил интерес Дамблдора, когда тот резко сфокусировал на нем взгляд. "У меня появился своеобразный фамильяр, и я хотел бы узнать, сможете ли вы поделиться каким-нибудь советом или пониманием того, что меня может ожидать. В конце концов, вы единственный волшебник, которого я знаю, у которого в качестве фамильяра есть магическое существо".       Увидеть ошарашенное выражение лица, пусть даже на очень короткий миг, было просто замечательно. Он потянулся в карман и достал Обнимашку. Дракон потянулся и осмотрел двух других обитателей комнаты. Она бросила злобный взгляд на своего любимого товарища по играм Фоукса.       Дамблдор внимательно изучал маленького дракона, стоящего перед ним. Он достал свою палочку и попросил разрешения у Гарри, прежде чем что-то наколдовать. Гарри кивнул в знак согласия и наблюдал, как Дамблдор бормочет различные заклинания диагностики, или что-то наподобие, так как не узнавал точных заклинаний. Брови Дамблдора нахмурились еще больше, когда он продолжил, и Гарри подумал, что он, возможно, становится несколько разочарованным результатами.       «Это твой... фамильяр?» По тому, как он спросил, было понятно, что он не уверен, какое слово использовать, по его тону, когда он произнес это слово после паузы.       Его темно-синие глаза лишились блеска, так как скрытый в них интеллект впитывал каждую деталь, которую только мог уловить, как от дракона, так и от мальчика. "Я никогда не встречал этот вид раньше..... И хотя я, возможно, не так сведущ в тонкостях магических существ, как мой знаменитый коллега Ньют Саламандер, я досконально разбираюсь в различных видах... ни один из которых не находится передо мной". Он сделал паузу и внимательно посмотрел на молодого волшебника, прежде чем продолжить.       "Если бы мне пришлось угадывать, я бы рискнул предположить, - он ткнул палочкой в дракона, чтобы рассмотреть его подбрюшье, - что это отпрыск венгерской хвостороги. Телосложение похожее, но оттенок слишком темный. Есть бронзовый блеск, который легко заметить в отражении света, но это не чистокровная Хвосторога, не говоря уже об очевидной проблеме с размером".       Гарри наблюдал за тем, как Дамблдор превращается обратно в того директора, которого он знал. "Хотя есть одна выдающаяся особенность, о которой я не упомянул, которая делает это открытие довольно поразительным. Знаешь ли ты, о чем я говорю, мой мальчик?"       Гарри знал, что этот вид не похож на описанные в учебниках венгерские хвостороги. Он предположил, что дело в присутствии двух других драконьих эссенций, полученных во время ритуала. По его мнению, если бы это была только Хвосторога, она бы так и осталась неизменной, хотя он не был уверен, что у нее хватило бы сил на то, чтобы сделать то, что превратило Обнимашку в разумное существо, а не в модель.       «Нет, я не уверен». ответил он, немного подумав. Глаза Дамблдора буравили его, и Гарри почувствовал неловкость от этого обмена мнениями. Импровизированный поединок взглядов длился всего несколько секунд, но Гарри показалось, что это были минуты. Стальной взгляд престарелого профессора не ослабевал, пока он говорил.       "Любопытно. Полагаю, ты обнаружил какие-то отклонения у своего... фамильяра?"       «Да». мягко и просто ответил Гарри.       «Пожалуйста, опиши их», - попросил Дамблдор таким тоном, который напомнил Гарри просьбы МакГонагалл к студентам сделать что-то, больше напоминающую тонко завуалированную команду, хотя он отметил, что она вовсе не была злорадной. Гарри предположил, что Дамблдору скорее нужно было подтвердить свои подозрения или получить новую переменную для решения уравнения.       "Ну, я обнаружил, что ее повадки не полностью драконовские. Временами она ведет себя так, как, по моему мнению, должен вести себя дракон... а потом она ведет себя так, как сейчас. Она - дракон, счастливо сидящий у меня на руках и довольный тем, что проводит время в обнимку со мной. Все, что я читал, говорит о том, что драконы обычно не являются тактильными существами, особенно с людьми". Гарри не стал выдавать инцидент с парселтангом; он не хотел, чтобы Дамблдор знал об этом.       Честно говоря, он находился перед непроходимой пропастью. Подавляющие магические знания Дамблдора были его надеждой преодолеть пропасть и понять больше о его драконе.       Дамблдор медленно поглаживал указательный и средний пальцы в щипковом движении, а большим пальцем проводил по бороде, потирая подбородок, пока перебирал в уме новую информацию. Его глаза казались отрешенными, потерянными в собственном мире, а лицо имело такое выражение, какого Гарри раньше не видел. Это был спокойный взгляд с сильным намеком на удовольствие. Это напомнило ему о Гермионе, узнающей новую информацию, и о том, с какой радостью она прорабатывала в уме какую-нибудь теорию. Это был первый раз, когда он мог сказать, что видит, как мужчина наслаждается собой. Он и раньше смеялся и находил удовольствие в других вещах, например, в проделках близнецов или когда он с озорным блеском в глазах присуждал баллы в конце первого курса, но это было удовольствие от чего-то внешнего. В прошлом, когда Гарри был рядом с ним, он не проявлял такого нескромного выражения. Это было нечто, что он отложил на будущее.       «Да... Я полагаю...» Он прекратил свое негромкое бормотание и произнес еще несколько заклинаний, его брови поднялись на лице, а глаза расширились при произнесении последнего заклинания. На его лице появилось выражение завершенной проницательности, после чего он снова обратил свой взор на Гарри. «Не могу сказать, что этот дракон - новый вид или, по крайней мере, подвид, я уверен, что это не совсем дракон». Его глаза сверкнули, когда он увидел шокированное выражение лица Гарри.       «Н-нет, не совсем дракон?» спросил он, недоумевая от самой мысли, не понимая, что это вообще может означать.       Дамблдор широко улыбнулся ему: так редко в наши дни ему удавалось найти что-то совершенно новое в магическом мире. "Все верно. Одним из первых я проверил, действительно ли это дракон - и это так. Ты без проблем зарегистрируешь его как миниатюрного дракона-фамильяра в министерстве Причина, по которой я спрашивал больше, в том, что я чувствовал его магию, человеческую магию".       Гарри моргнул, затем снова моргнул. «Что?»       То, что уголки рта Дамблдора приподнялись, ясно говорило о том, что он наслаждается этим моментом. «Насколько я могу судить, это дракон, но он пропитан и твоей магией».       "Я использовал слово „фамильяр“ в довольно свободном смысле. Обычно фамильяр привязан к своему хозяину". Он посмотрел на сидящего Фоукса. Величественный феникс крикнул и, хлопая крыльями, перебрался на парту рядом со своим товарищем. Директор провел рукой по всей длине птицы, вызвав у нее явный восторг. "У нас с Фоуксом есть магическая связь, а вот у тебя и твоего дракона ее нет. Это больше, чем просто связь, поскольку часть твоей магии находится в драконе. Он близже к тому, чтобы стать продолжением тебя самого, нежели просто фамильяр". Мужчина, казалось, был слишком доволен тем, как нелепо все это звучало, пока читал лекцию Гарри. «На самом деле, я бы сказал, что это самая уникальная магия, с которой я сталкивался за последние десятилетия». Он говорил с нескрываемым весельем.       Если бы брови Гарри поднялись еще выше, они бы коснулись его волос. «Я не уверен, что понимаю...»       «Смею предположить, что на этой земле нет ни одной души, которая бы поняла». Гарри резко поднял глаза на старшего мужчину в ответ на это заявление. "Я считаю, что это уникальное явление. Какой бы метод ты ни использовал, он неизвестен в магическом мире. Миниатюрное магическое существо, пронизанное магией волшебника... это поражает воображение..." Гарри не совсем понимал, что именно он имел в виду. Оставалось надеяться, что дальше все разъяснится.       "Я бы предположил, что ты сможешь подключиться к своему... фамильяру. Точные эффекты ты должен изучить сам. При получении связи волшебник или ведьма что-то получают. Фоукс, например, может понять, нужен ли он мне. Когда я зову его, это находит отклик в нем, и он мгновенно прилетает ко мне. У него есть инстинктивная возможность знать, что мне нужно. В бою он принимал на себя проклятия, призванные убить меня, когда я не мог уклониться от них. Я не получаю от связи ни магии Фоукса, ни его способностей, ни чего-либо еще. Только то, что я описал, и использование преимуществ владения фениксом.       "У тебя другая ситуация. Думай о моей связи с Фоуксом как о ниточке, которая нас соединяет. Мы можем говорить или думать вещи, которые резонируют от одного к другому. Но это внешняя связь. Ни одна частичка моей магии не проникает в Фоукса, и ни одна из его не находится внутри меня. Это как внешнее дополнение, которое, если бы его не было, не изменило бы внутреннюю структуру. Как зонтик на лугу, защищающий тебя от солнца, - он дополняет луг, но не является его частью. Ваша связь другая. Твоя магия находится внутри дракона. Ваша связь должна быть... больше. Я считаю, что несоответствие между тем, как должен действовать дракон, и тем, как он действует, обусловлено твоей подсознательной волей. Сейчас ты хочешь, чтобы она вела себя так, как она ведет себя, и так оно и получается".       Оба наблюдали за драконом. Он спокойно сидел у него в руке и ни разу не возразил против наложенных на него заклинаний и не улетел от него в каком-нибудь диком огненном буйстве.       "Я предостерегу тебя от неверных мыслей. Это все еще дракон. В него влилась твоя магия, но, несомненно, это все еще дракон. Я бы сказал, что у него есть все инстинкты и повадки дракона, но твоя магия способна... усмирить их. Что касается каких-либо способностей или атрибутов, то тебе придется экспериментировать и работать над этим".       Гарри просто сидел на своем месте. В голове у него снова и снова проносились мысли. Ритуал создал нечто совершенно неожиданное, даже для такого человека, как Дамблдор. Это было невероятно, фантастично и пугающе.       "Гарри, - сказал Дамблдор, возвращая внимание мальчика от его самоанализа. «У меня сегодня другие обязательства, и нам нужно обсудить еще две темы». Гарри снова сосредоточился на директоре; он мог поэкспериментировать позже.       "Основная причина, по которой ты искал меня, заключалась в том, чтобы обсудить твое обучение здесь. Ты упомянул, что не хотел бы быть студентом, но хотел бы больше взаимодействовать со школой. У тебя есть представление о том, чего ты хочешь?" спросил он, вернувшись в привычное обличье мудрого и заботливого директора.       "Ну, не полностью. Я бы хотел принимать здесь пищу, чтобы общаться с друзьями, и было бы полезно иметь доступ в библиотеку и общаться с профессорами. Можно ли сделать что-то подобное?" с надеждой спросил он.       Дамблдор хмыкнул и на мгновение задумался, обдумывая просьбу. "Это было бы допустимо. У иностранных студентов есть такие привилегии, так что их можно было бы без проблем предоставить и тебе. Но я хотел бы узнать о твоих дальнейших планах на образование. Будешь ли ты учиться здесь в следующем году? Все твои предки посещали эту школу магии с момента ее основания. Смею предположить, что никто из твоих уважаемых предков не учился в других местах с тех пор, как открылись ворота Хогвартса. Было бы большой потерей нарушить эту традицию". Полускрытая ухмылка дала Гарри понять, что Дамблдор прекрасно понимает, что Гарри делает. Но если он знал, что Гарри знал, означало ли это, что он знал, и, следовательно, делало то, что он знал, неважным? Гарри знал, что не сравнится с политической хваткой человека, стоящего перед ним.       "Думаю, я вернусь в следующем году, чтобы закончить учебу, но между этим и тем временем многое может произойти. Я знаю, что сейчас я впереди в палочковых дисциплинах, но мне нужно наверстать упущенное в остальных, и мне понадобится практический опыт, который трудно получить без таких помещений, как теплицы Хогвартса". В конце он пожал плечами: Дамблдор был директором школы и, очевидно, должен был знать все это.       "Надеюсь, ты все еще знаешь, что я не твой враг, Гарри. Я обращался с тобой как с наивным ребенком и не давал объяснений своим действиям относительно твоей персоны". Гарри чувствовал, как внутри него нарастает знакомая злость на этого человека, особенно за то, что он оставил его со своей так называемой семьей. "Только недавно я увидел зрелость. Чтобы было предельно понятно, я знал о лазейке, которую предложила Марчбэнкс. Только целеустремленный студент мог произвести на нее такое впечатление; у тебя не было необходимых знаний, чтобы самостоятельно узнать об этой возможности. Есть разница в обучении, когда тебе говорят, что делать, и в обучении, когда ты решаешь проблемы с помощью наставника. Я рад видеть, что ты проявляешь инициативу, чтобы расти, созревать и улучшать себя".       Ярость Гарри иссякала тем быстрее, чем больше он слушал. Он был настолько сосредоточен на прошлых поступках, что не задумывался о том, как этот человек обосновывает свои действия.       "Навещай нас так часто, как захочешь. Я знаю, что твои друзья и многие преподаватели хотели поговорить с тобой и быть в курсе твоих успехов. Кстати говоря, когда ты сможешь навестить Уизли, Сириуса и Римуса? Я знаю, что они были очень обеспокоены, не имея возможности видеть или общаться с тобой".       Гарри внутренне рассмеялся. Он вполне мог представить себе разгневанную миссис Уизли, которая на камине посылает Дамблдора с воплями о том, что «потеряла» Гарри Поттера. Сириуса и Римуса он мог понять, но в меньшей степени. Ни тот, ни другой не позаботились о том, чтобы обеспечить регулярный контакт, кроме периодических и скудных писем, так что в реальности мало что изменилось бы. Казалось бы, все изменилось, ведь они не общались с ним, но они бы мало что потеряли.       "Сегодня и завтра я буду на балу Делакур, но послезавтра я свободен. Можно ли будет навестить Сириуса и Римуса, а потом семью Уизли?"       "Сириус свободен в любое свободное для тебя время. Он находится в довольно безопасном, но негостеприимном месте и сказал мне, что ты можешь навещать его в любое время дня и ночи. Римус остается с ним, помогая сделать это место более... дружелюбным. Собственно, вот, прочти".       Гарри наблюдал, как тот достал кусок пергамента и положил его перед ним. На нем был написан адрес дома на площади Гриммо.       «Ты понимаешь важность того, что я сделал?» спросил Дамблдор, забирая пергамент обратно и засовывая его в свою мантию.       Гарри покачал головой.       "Я хранитель секрета дома. Я поделился с тобой его местонахождением, так что теперь ты можешь его посетить. Насколько я знаю, у тебя есть лицензия на аппарацию". Гарри вздохнул от того, с какой непринужденной легкостью этот человек мог получить о нем информацию. "Остальные члены семьи Уизли тоже вернулись в город, и Билл, и Чарли тоже. На самом деле Чарли было бы весьма интересно взглянуть на твоего знакомого".       Ха, укротителю драконов было бы интересно взглянуть на новую породу драконов; он точно заинтересуется. Гарри увидел, как Дамблдор достал какую-то форму и начал ее заполнять. Гарри наблюдал за тем, как он вырисовывает завитушки на нем, а затем с апломбом протягивает его Гарри. "Если ты отправишь это своей подруге, мадам Боунс, она сможет подписать вместе со мной, верховным магом, чтобы подтвердить статус связанного с тобой миниатюрного дракона. Возможно, я отправлю ей это вместе с Фоуксом. Пожалуйста, распишись здесь". Он указал Гарри место для подписи и протянул ему перо. Гарри прочитал бланк, не желая слепо доверять ему, сразу же поставив подпись, и, только закончив чтение, расписался в вышеупомянутом месте.       Дамблдор не воспринял это как признак плохого отношения между ними. "Еще один хороший признак зрелости. Если бы я положил перед тобой подобный бланк в прошлом году, думаю, ты бы просто подписал его". Он улыбнулся, но Гарри показалось, что улыбка не достигла его глаз.       "Используй камин, чтобы навестить Сириуса в утром. Я сообщу ему о твоем приходе и дам знать Молли, что ты придешь на обед. Моя же дверь всегда открыта для тебя".       

***

      "Ты неплохо показал себя за ужином. Я думала, что моя семья доведет тебя до бешенства!" шепнула ему Наталья, ведя его в их неформальную зону отдыха. Сегодня был уже третий вечер за четыре дня, который она смогла провести с Гарри. Святочный бал, бал Делакур и сегодняшний вечер с ее родителями. Они провели вместе несколько мгновений, прежде чем она провела его в неофициальную зону отдыха, которую семья Павловых регулярно использовала после званых ужинов с близкими друзьями или семьей.       Гарри глубоко вздохнул, но ответил не сразу. Личная встреча с влиятельной семьей, о которой его предупреждали, оказалась не такой, как он ожидал.       "Все было не так уж плохо, верно?" спросила Наталья, надеясь, что на этот раз это вызовет ответную реакцию, помимо глубокого дыхания, которое вызвал последний комментарий.       Гарри скривил лицо, отвечая ей. "Наверное, да; я никогда не делал ничего подобного. Я был довольно тихим, и твоя семья, похоже, сделала все возможное, чтобы не фокусироваться исключительно на мне или на том, что происходит или не происходит между нами". Он пожал плечами: "Трудно сказать, но мне так кажется".       Наталья ободряюще улыбнулась ему и прижалась к его правой руке. Ее уверенное выражение лица заметно ослабло. "Что-то не так?" спросил Гарри.       "Я прочитала досье на мою семью, и ты должен кое-что знать... В досье есть одна вещь, которая не соответствует действительности... Это очень тщательно скрываемый секрет. Всем внушается, что мой отец - властный патриарх. Он предстает перед всеми сильным, суровым и неоспоримым лидером семьи. Моя мать воспринимается как мягкий матриарх семьи, светская львица, немного легкомысленная и полностью покорная своему мужу. И хотя это не совсем неправда, но практически полная противоположность. Я знаю..." Она глубоко выдохнула и изо всех сил прижалась к стоящему рядом молодому человеку: "Я знаю, что мы сейчас не в самых... лучших отношениях. Я должна была быть более честной, и я действительно хочу, чтобы у нас все получилось. Поэтому я пытаюсь помочь, как и говорила тебе в карете". Ее скромная поза и сияющие глаза были для него почти невыносимы.       Прежде чем что-то могло произойти, она заговорила. "Нам пора идти. Я должна была отвезти тебя прямо туда, и вот там-то все действительно пойдет наперекосяк". Ужин был вежливой беседой, любой деловой разговор откладывается до окончания ужина. Я не смогу помочь; я должна играть свою роль". Она бросила на него сожалеющий взгляд, и Гарри не стал утруждать себя ответом. Он последовал за ней в официальную зону отдыха, где с облегчением обнаружил, что их всего четверо. Ее родители и они вдвоем. Он был безмерно благодарен, что среди них не было ее старших братьев и сестры.       Иван и Сильвия, как Гарри было велено называть патриарха и леди семьи, ждали их, уже сидя на мягком кресле. Напротив них, разделенные богатым кофейным столиком из красного дерева, стояли два кресла. Гарри предложил Наталье сесть в то, что напротив ее матери, а сам занял то, что напротив ее отца.       "Надеюсь, ты получил удовольствие от сегодняшнего вечера, Гарри. Могу я предложить тебе что-нибудь еще?" спросила Сильвия, указывая на выставленный перед ними ассортимент напитков.       "Сливочное пиво было бы неплохо". ответил он, увидев, что на столике уже стоит бутылка.       Он сел в кресло и почувствовал, как на него опустилась атмосфера неловкости.       "Мы были так удивлены, когда увидели газету 26-го числа. Наша дочь, - Гарри не понравилось, как она произнесла это слово, как-то снисходительно получилось, - на первой полосе танцует с тобой. Это было так шокирующе и в то же время так приятно видеть, что наша дочь действительно оправдывает свое имя". Непринужденная нарочитость, с которой она негативно отзывалась о Наталье, разожгла его ярость.       "Я в жизни не видела столько сов. Нам весь день звонили по камину и спрашивали об этом. Мне пришлось отругать ее за то, что она не сообщила родителям о таком важном мероприятии. Это чуть не стало для меня катастрофой! Репортеры, политики, друзья и все остальные хотели знать, как мы такое провернули. Это поставило нас в затруднительное положение. Почти заставляет думать, что Наталья сделала это из соображений неприязни". Она говорила оживленно, ее руки совершали преувеличенные круговые движения, пока она описывала все типы людей, которые связывались с ними, и ее голос соответствовал ее жестам.       "Да, это был настоящий шок, что наша дочь наконец-то нашла способ сделать эти нелепые уроки балета стоящими". Хрипло добавил отец Натальи. "Посещение бала Делакур вместе с моей дочерью было милым жестом. "       Гарри изобразил фальшивую улыбку, прежде чем ответить. "Она привлекла мое внимание тем, как прекрасно она танцевала и, в частности, тем, насколько она была предана своему искусству. Это было очевидно и было главным, что привлекло меня в ней в первую очередь. Не увидев ее занятий, я сомневаюсь, что захотел бы пригласить ее". Гарри попытался успокоить себя, чтобы не заводиться. Он уже делал ошибки. Скорее всего, они пытались подтолкнуть его к эмоциональной реакции. На самом деле, это могло быть также сделано для того, чтобы еще больше расположить его к их дочери.       "Она определенно довольно предана этой части своей жизни". Сильвия вернула ему улыбку, демонстрируя одобрение его слов. Однако это не соответствовало хмурому выражению лица ее мужа.       "Мне интересно, насколько ты близок к семье Делакур. Мы, конечно, знаем о близости между вашими семьями, но мне показалось, что ты осознал их падение с высоты своего положения, после того, как один из них женился на вейле". Последнее слово он прорычал, его голос стал низким, а на лице появилось мрачное выражение.       "Недавно мы снова начали общения и я провел день с их семьей. Кажется, они были весьма довольны тем, что снова общаются с семьей Поттер. Мои бабушка и дедушка были близки с Антуаном Делакуром".       "Держу пари, они были очень довольны..." Гарри услышал ворчание Ивана, который, скорее всего, не хотел, чтобы это прозвучало достаточно громко, чтобы Гарри мог услышать.       "У вас проблемы с вейлами?" Гарри выдохнул в ответ, прекрасно зная, что Наталья уже недолюбливает Флер за ее происхождение, и видя, что это семейная черта.       "Проблемы? Женщины, которые соблазняют любого могущественного мужчину, на которого могут наброситься своими грязными клювами! Твари, которые пытаются украсть всех лучших мужчин! Скажи мне, эта вейла Делакур хоть раз взглянула на тебя до того, как ты показал себя восходящей звездой? Пыталась ли она делать физические знаки внимания и оттолкнуть тебя от нашей любимой Натальи? Неужели они не рассказали тебе о настоящей истории вейл? О той, которую они пытаются скрыть и надеются, что мы все забудем. Мы знаем, что ты вырос не в волшебном мире, и лучше бы тебе пройти настоящий курс истории, а не то, что преподают в Хогвартсе". Иван представлял собой устойчивую смесь ярости и контроля. Его лицо приобрело красный оттенок, он сидел, наклонившись вперед, и пытался раскрошить наполненный скотчем бокал своей рукой, если судить по белым костяшкам пальцев.       Гарри взглянул на Наталью. Она прятала хмурый взгляд за своей чашкой, делая нарочито медленные глотки. Похоже, он не получит от нее поддержки в присутствии ее родителей. "Я вырос не в магическом мире, поэтому всякий раз, когда я могу узнать другую точку зрения и расширить свои горизонты, я пользуюсь этой возможностью. Я был бы очень рад услышать о том, на что вы ссылаетесь".       Иван взял паузу и успокоил себя, и, взглянув на жену, позволил ей взять инициативу в свои руки.       " На сегодняшний день вейлы встречаются во Франции и Болгарии. На рубеже веков они были распространены и в России, откуда родом наша семья. Падение Российской империи произошло из-за вейл". Она выплюнула это слово так, словно ее рот был грязным только за то, что она сложила слоги этого коварного слова.       "Они отравили правящий класс изнутри. В течение двух поколений после их иммиграции, из Болгарии в Россию, царь пал, а волшебников изгнали коммунисты. Только после Гриндевальда изгнанные русские магические семьи смогли медленно начать восстанавливать свои прежние позиции. Россия пришла в отчаяние, когда их магловские войска были разбиты немцами. Блицкриг был неостановим с силами Гриндевальда. Десятилетиями оскверняя все волшебное, они умоляли нас вернуться, как мы всегда и ожидали".       В этом было что-то, чего Гарри не понимал. Он не знал, что это было, но что-то было за гранью, что именно он не мог определить. Он с жадным вниманием следил за тем, как Сильвия продолжает рассказывать о теме, о которой по-хорошему он должен был знать гораздо больше. Он потерял дар речи, задаваясь вопросом, почему в Хогвартсе не преподают магическую историю двадцатого века.       "Они пытались подкупить нас, чтобы мы спасли их жалкие шеи. Нас, всех дворян, за которыми они охотились, как за преступниками. Они украли наши богатства, наши дома, а потом умоляли нас вернуться несколько десятилетий спустя. Никто не внял их мольбам. Никто, пока они не потеряли своих сыновей, не соизволил даже вступить в переговоры. Когда мы вернули себе свое законное место, мы добились гораздо большего, чем просто возвращение того, что мы потеряли".       Сильвия сделала небольшую паузу, чтобы прополоскать пересохшее горло. Она позволила напряжению усилиться, а разуму Гарри - обработать полученную информацию. Смочив пересохшее горло, она продолжила.       "Семьи, осуждающие нас за помощь Гриндевальду, никогда не обращают внимания на причину, по которой мы вообще сражались за него. Все мы, старые семьи, которые были изгнаны, когда свергли царя, помогали немцу Гриндевальду, чтобы мы могли вернуться домой в первую очередь! Нас высмеивают за то, что мы перебежчики, в то время как все, чего мы хотели, — это вернуть свое наследие. В войне наступил перелом, только потому что мы сменили сторону. Мы заключили сделку, и нам разрешили снова быть русскими магами, не опасаясь расправы над нашими жизнями.       "Самой большой слабостью военной машины Оси была война на два фронта. Единственная причина, по которой эта слабость существовала, заключалась в том, что мы потребовали ее в первую очередь! Им нужны были наши финансы, чтобы выбраться из своей депрессии, им нужен был наш экономический блеск и наш политический опыт. Пока мы готовили свои армии к возвращению на родину, весь остальной мир переживал экономические потрясения, Великую депрессию. Экономические трудности подточили их решимость сражаться, и они не смогли противостоять Блицкригу.       "Когда наступил решающий момент, мы отбросили иностранных захватчиков в Сталинграде. Мы помогали магловской военной машине и финансировали их контрнаступление. Когда все было сказано и сделано, война была окончена благодаря нашей помощи". Дамблдор имел наглость унизить нас, опорочить нашу кровь и родословную. Этот человек сидит в своей башне из слоновой кости и заботится о том, чтобы наши сородичи были принижены за нашу жертву. Все для того, чтобы он мог сохранить свою власть. Этот человек сидел в своем защищенном замке и вышел только для того, чтобы победить сломленного человека с разбитой армией. Он получил все почести, а потом попытался сделать из себя того, кем не является. Когда это не удалось, он стал тем, кем ты видишь его и по сей день: под личиной эксцентричного учителя скрывается огромная магическая сила и мощная политическая хватка."       Гарри воспользовался паузой, чтобы задать свой вопрос. Он хотел узнать больше об их точке зрения. Изгнанные русские олигархи возвращаются на родину, чтобы победить врага, за которого они боролись. Неплохой вариант, вместо бесчестных отступников и перебежчиков.       "Можете рассказать о Дамблдоре поподробнее? Что вы имеете в виду, говоря о “личине"?"       "Я продолжу сам, дорогая". Гарри обратил внимание на человека, который до сих пор позволял своей жене вести разговор. В его глазах появился неприятный блеск, и он выглядел вполне довольным тем, что беседа перешла на эту тему.       

***

      "Время уже позднее, лучше перейти к последней теме", - заявил Иван, переводя их долгий разговор о политике, правительстве и мировосприятии в новое русло. "Мы были весьма поражены твоей связью с нашей дочерью, - он поднял руку, чтобы пресечь любые реакции в данный момент, - но это не значит, что мы не довольны ею. Однако, - лицо мужчины приобрело жесткое выражение, - Павловы не могут просто встречаться. Если ты хочешь добиться моей дочери, ты должен официально ухаживать за ней".       Он кивнул жене, и она достала какие-то бумаги и положила их на стол перед ним.       "Это контракт, в котором описаны условия и приемлемое поведение для ухаживания. Сейчас нет необходимости подписывать его. Мы позволим продолжать связь между вами, но его нужно будет подписать в ближайшее время, иначе вашим отношениям придет конец". Судя по виду мужчины, не говоря уже о его решительном тоне, спорить было совершенно бессмысленно.       Высказавшись, мужчина встал, обозначив окончание разговора, и помог жене подняться с места. Он обменялся прощальными словами с Гарри и попросил дочь проводить его в сторону камина.       Вдвоем они проделали обратный путь через невероятно впечатляющий дом; это была короткая прогулка.       "Прости, Гарри. Я хотела бы помочь тебе, но здесь я должна быть очень осторожна. К моей мечте стать балериной мало кто относится терпимо... Пока о нашем общении не стало известно, я была здесь почти изгоем. Перед своей семьей я буду носить эту маску, но мне бы хотелось встретиться и обсудить, как все прошло и чем я могу помочь. У тебя есть время завтра?" Она спросила с надеждой во взгляде, к ней вернулась более уверенная сторона ее личности.       "Нет, я собираюсь встретиться с друзьями моих родителей, а потом семья Уизли пригласила меня к себе". Ему было интересно узнать, что она планирует обсудить с ним по поводу этого вечера. По его мнению, все прошло довольно хорошо. Семья отличалась от семьи Уизли и Делакур. Вокруг них витала атмосфера аристократизма и богатства. Он легко мог представить, как они ладили с теми надменными чистокровными, которых он видел, хотя они и хорошо скрывали свою жестокость.       "Ты правда собираешься взять с собой вейлу? Ты проведешь день с Флер?" Ее тон и слова не оставляли никаких сомнений в том, с каким презрением и пренебрежением она отнеслась к этой идее. Она бросила на него кислый взгляд, когда он принял предложение Флер присоединиться к нему в этот день. Ей показалось, что доводы были крайне неубедительными; это была просто плохо замаскированная попытка втереться к нему в доверие.       Гарри вздохнул, он знал, что ей это не понравится. Наталья и Флер ладили как кошка с собакой, но ему нравилось проводить время с семьей Флер, и у него будет кто-то на его стороне, если с Уизли все пойдет наперекосяк, о чем он не беспокоился с Бродягой и Лунатиком.       Она быстро чмокнула его на прощание и отошла от него. Перед тем как ступить в камин, он оглянулся на нее. "Завтра я не буду свободен, но сейчас все еще не так поздно. Мы можем поговорить о том, о чем ты хотела поговорить завтра, сейчас"       Наталья прикусила губу и оглянулась через оба плеча. Она быстро достала свою палочку и притянула со стены более теплую одежду. Она подошла к нему и взяла его за руку.       "Куда бы ты хотела пойти?" спросил он.       "В то же место, куда мы обычно ходим? Мне нравится думать о нем как о нашем месте, месте, где мы можем отдохнуть от всего вдвоем". Она улыбнулась ему, ответив, - счастливый невинный взгляд юной леди, который появлялся у нее каждый раз, когда она была искренне счастлива.       Потребовалось совсем немного времени, чтобы с помощью камина и последующей аппарации добраться до их места в парке. Они начали гулять, и Гарри начал разговор, пока они держались за руки. "Так тебя растили с таким политическим воспитанием?"       "Да, нас всех учили и преподавали такие вещи, как история, политика, актерское мастерство, этикет, риторика и многое другое. С пяти лет я получала дополнительные уроки, в том числе от старших братьев и сестер, им не нужен был специальный репетитор для второй дочери". То, как она сделала ударение на этом слове, навело его на мысль, что ее старшая сестра заслуживала того, чтобы нанять специализированных репетиторов.       Не желая затрагивать эту тему, Гарри продолжил следовать своему первоначальному замыслу. "Все ли на самом деле так воспринимают Дамблдора или твоя семья действительно презирает его?"       "На самом деле сложно сказать". В ее ответе чувствовалась неуверенность. "Меня воспитывали с таким убеждением и представлением. Дамблдор сидел в своей башне из слоновой кости и ждал конца войны, чтобы использовать свои вульгарные навыки для борьбы с человеком, который знал, что его конец близок. Затем он обратил это в беспрецедентную политическую власть, поднявшись на высшие политические посты в МКМ, Визенгамоте и получив контроль над Хогвартсом. Эта тройка делает его практически непобедимым, и он создал себе эксцентричный образ, чтобы отвлечь от своей магической и политической власти. Он утверждает, что является прогрессивным, чтобы поддерживать свой публичный имидж, в то время как на самом деле он за статус-кво и работает на укрепление собственного имиджа и наследия. Во время гражданской войны против лорда Волдеморта истинные политические прогрессивисты были почти стерты с лица земли, и баланс сил был исключительно между двумя фракциями с одной общей конечной целью: правящей аристократией. Их разногласия заключаются в том, как относиться к обывателям. Одна желает благожелательности, а другая - разного, от истребления до эксплуатации". По ее монотонному ответу было понятно, что она уже не раз так говорила. "Довольно неплохое резюме того, чему меня учили и заставляли зубрить".       Они сделали еще несколько шагов, прежде чем Гарри ответил. "Мне трудно это понять. Для меня он всегда был старым мудрым дедушкой, который любит пошутить. Политического лидера, который управляет из тени, просто трудно соотнести с тем, каким я его видел, не то чтобы я сомневался в этом, учитывая, насколько манипулирующим и контролирующим он был в моей жизни."       "Есть пара вещей, о которых я должна рассказать. Во-первых, есть кое-что, о чем я сомневаюсь, что ты знаешь о контракте на ухаживание. Он расценивается практически как помолвка. Тебе понадобится очень веская причина, чтобы расторгнуть его, иначе это будет воспринято как невероятное оскорбление. Ты публично оскорбишь мою семью, и отношения между нашими семьями прекратятся на несколько поколений. Такие оскорбления не забываются".       Застывшее выражение лица Гарри было не таким, как обычно, когда они были вдвоем. Его взгляд отражал его внутреннее смятение. Наталья рассказала ему то, чего не должна была, и все ради того, чтобы помочь ему. И тут же вернулась одна и та же изнуряющая мысль. Играла ли она роль, чтобы обольстить его, или все это было на самом деле? Он не думал, что может обижаться на нее за то, что она использовала имеющуюся у нее информацию о нем, чтобы их отношения с самого начала развивались лучше.       "Спасибо, а что еще?"       Она выпустила его ладонь и придвинулась к нему вплотную. Обхватив его руку, она повела их к скамейке в парке. "Да, моя семья сейчас давит на меня, чтобы я заключила с тобой контракт на ухаживание, и велела мне сделать это любыми средствами". Ее язвительный тон не оставил его равнодушным.       "Они изменили один пункт в соглашении. Обычно от девушки моего статуса требуется быть чистой на протяжении всего периода ухаживания". На ее щеках появился легкий румянец. "Обычно не девственница становится испорченным товаром, но чтобы заполучить тебя в зятья, они готовы рискнуть. На самом деле, могу поспорить, моя мать надеется, что сегодня я окажусь в твоей постели". Ее ехидная манера говорить в сочетании с глубокими красными щеками придавала ей диковатый вид, чего Гарри еще не видел.       Гарри не сделал ни единого движения, чтобы физически утешить ее. Он не был уверен, как это будет воспринято; он не хотел рисковать, чтобы она разозлилась еще больше. "И это тебя очень расстраивает?" Он тут же почувствовал себя глупо из-за того, что произнес это, но он не хотел, чтобы все затягивалось.       "Расстраивает?" кисло спросила она. "С чего бы это?" В ее голосе прозвучал саркастический яд, когда она продолжила. "У меня наконец-то появилась бы цель! Соблазнить Мальчика-Который-Выжил и родить ему маленьких детишек. Подтолкнуть политические и деловые интересы семьи Павловых на совершенно новый фронт, который был для них неприкосновенным на протяжении всех прошлых поколений. Наконец-то я буду чего-то стоить для них, почему бы мне не отказаться от своих амбиций и не пожертвовать собой ради их политической и финансовой выгоды?" Она изрядно выпустила пар своими язвительными комментариями.       "О, значит, все?" спросил Гарри тихим голосом, совершенно не уверенным в себе.       Она повернула голову и поймала его взгляд. "Что?" полувскрикнула она. "Нет! Я просто ненавижу то, что хотят от меня родители!" Она повернулась и заключила его в крепкие объятия. "Я с тобой, потому что хочу этого". Она пристально смотрела ему в глаза и усилием воли заставляла свою искренность пробурить его голову и осесть в его сознании.       Ее голос был мягким, когда она продолжила: "Мне просто больно. Я знаю, что они никогда бы не поступили так с моими братьями и сестрами. Это потому, что мне плевать на их цели. Я просто люблю танцевать и быть собой. А сейчас мне нравится быть с тобой". Она опустила голову, признаваясь, насколько глубока эмоциональная боль. Из ее глаз потекла струйка по лицу. Она снова подняла подбородок и прижала свои мягкие, влажные и соленые губы к его губам. Поцелуй не был целомудренным и затянулся дольше, чем она предполагала. Гарри обхватил ее руками. Когда поцелуй закончился, она прижалась к нему так близко, как только могла. На них опустилась комфортная тишина, пока они грелись в присутствии друг друга.       Через некоторое время Наталья нарушила тишину. "Тебе точно нужно завтра провести время с Флер? Разве меня не достаточно?" с вызовом спросила она.       Гарри рассмеялся, но это был не тот ответ, которого она ожидала. "Делакуры дружат с моей семьей и могут рассказать мне о них". Он ответил нейтрально. "Флер примерно моего возраста, и от нас ожидают, что мы станем друзьями. Не то чтобы мы собирались сделать что-то романтичное. Она пойдет со мной в гости к семье, с которой я был близок еще со времен Хогвартса. Они живут очень просто, с шестью мальчиками и одной девочкой у них более чем полный дом. Только представь, все эти дети и только одна общая ванная!"       Она невольно вздрогнула. Она могла представить, насколько ужасной была жизнь этой бедной девочки! У нее всегда была своя личная роскошная ванная.       "А представь, если бы я взял тебя с собой - культурный шок?" озорно спросил он.       "Наверное, да", - осторожно ответила она, не понимая, к чему он клонит.       "Флер говорит, что хочет стать моим другом. Ты же видела ее, всю такую чопорную и правильную". Я отвезу ее в место, где братья любят бросаться садовыми гномами, громить столы и устраивать розыгрыши. Туда, где манеры - это рекомендация, а не правила. Я помещу ее в противоположность ее обычному окружению в то время, когда я не видел их несколько месяцев и отношения стали напряженными. Это должно быть занимательно". Он усмехнулся, гадая, как пройдет завтрашний день.