Гарри Поттер и Международный турнир Трех Волшебников

      Ресторан оказался менее впечатляющим, чем думал Гарри. Для волшебного ресторана здесь явно не хватало волшебности. Официанты и персонал были, ну, магглами. Если сменить их волшебные наряды на другие, то ресторан мог бы сойти за магловский. Они сидели за обычным столом, пили из стандартных винных бокалов и пользовались столовыми приборами, как обычно. Для первого раза Гарри в магическом ресторане это было разочаровывающе.       Он не был уверен, на что надеялся. Он не то, чтобы ожидал гигантский плавучий аквариум с непрекращающейся эпической битвой гриндилоу против акул с чертовыми лазерными лучами, прикрепленными к их головам! Если не считать того, что это абсолютно убойная идея, его ожидания здесь не были запредельными.       Хотя атмосфера была не очень, он надеялся, что его встреча со Слизнортом будет явно не такой. Эти двое общались, в основном ведя светскую беседу о текущих событиях и обсуждая турнир, что не сильно отличалось от их короткого разговора на Святочном балу.       «Спасибо, что вы согласились встретиться со мной, когда вы сказали, что мы можем встретиться, чтобы я мог узнать что-нибудь о моей маме, я был очень взволнован, никто не рассказывал мне о ней почти ничего».       «Конечно, я хорошо ее знал, как я уже говорил, она была моей любимицей...» Он замялся, похоже, ему было трудно выразить свои мысли словами, как будто что-то причиняло ему боль или беспокойство, когда он говорил о Лили, и Гарри решил выяснить, что это было, он хотел знать о ней все.       «У вас были проблемы с тем, что она магглорожденная? Вы отметили это на балу». Он не выглядел элитаристом, верящим в чистоту крови, как Нотт или Малфой, но это замечание показалось Гарри подозрительным. Возможно, это был след негодования, оставшийся после того, как Гермиона столкнулась с трудностями из-за предрассудков в отношении нее.       Глаза Слизнорта сузились: «В отношении Лили? Нет! И ни в отношении кого иного!» сказал он обиженно. «Нет ничего плохого в магглорожденных студентах». Беспокойный мужчина раздраженно надул покрасневшие щеки.       Гарри откинулся на своем сиденье, когда мужчина повысил голос в ответ на его вопрос. «Прости! Я не хотел вас обидеть. Я просто не понимаю, почему вы прокомментировали ее статус магглорожденной студентки», - успокоил Гарри.       Заметно успокоившийся Слизнорт откинулся на спинку стула и сделал глоток воды. «Гениальность твоей матери была тем более впечатляющей из-за недостатка, который есть у всех магглорожденных, или воспитанных, студентов».       Это смутило Гарри, он не до конца понимал, что говорит этот человек.       Гораций хмыкнул в задумчивости. «Я думал, что твое общение с дамами Павловой и Делакур должно было помочь. Но я вижу, что ты находишься в той же ситуации, в которой была и твоя мать. Альбус всегда считался «чемпионом» среди магглорожденных, среди полукровок, но сам он таковым не является. Мы регулярно конфликтовали, потому что я брал перспективных учеников под свое крыло и исправлял ситуацию».       «С чего начать... с чего начать?» риторически спросил он.       «Прямо сейчас мы находимся в заведении для волшебников. Мы находимся в Англии, но в ее границах проживают две совершенно разные страны. Миры маглов и волшебников отличаются друг от друга, разделены, и это имеет первостепенное значение.       «Воспитанные магглами люди часто не понимают этого. Они находятся в новом мире, в новой стране, в новом государстве, и здесь другие законы и образ жизни. Почти печально, что мы не говорим на другом языке, тогда бы это было интуитивно понятно». Он размышлял вслух.       «Другой язык? Чем бы это помогло?» спросил Гарри, скептически глядя на него.       «Когда ты отправляешься в другую страну с совершенно другим языком, ты автоматически понимаешь, что там все по-другому и будет по-другому. Ты сомневаешься в том, что знаешь и знаешь ли вообще что-нибудь об их культуре, ценностях, нормах и образе жизни».       Ладно, для Гарри это имело смысл. Но это также не казалось значительным, или, по крайней мере, не таким значительным, каким его показывал Гораций.       «Это один из многих недостатков магглорожденных студентов: они не понимают, что находятся в другом мире. Волшебники - это не маглы, которые просто случайно оказались способны использовать магию, ты не магл с дополнительной способностью! Нет, теперь ты имеешь двойное гражданство двух совершенно разных стран!»       Мужчина продолжал без паузы, он был взволнован, даже напорист, этой темой. «Более того, ты уподобляешься капитану Куку и сэру Фрэнсису Дрейку. Вам бы следовало быть исследователями. Исследователями совершенно нового мира, чужого мира, и почти никто из вас не осознает этого, важности этого и того, как это влияет на вас. У меня ушли годы на то, чтобы донести это до твоей матери. Но в конце концов она поняла это, приняла и стала от этого лучше. Она была моей лучшей ученицей, той, кто должна была стать ярчайшим солнцем, а не мимолетной падающей звездой, которой она стала». Он закончил раскаивающимся тоном и тут же сделал здоровый глоток вина.       Гарри все еще не был уверен, что понял суть. Он знал, что между обоими мирами есть различия, но не понимал, почему это такой недостаток, что это за радикальные различия.       «Вы можете привести мне пример? Например, что-то, что доказывает, что она действительно поняла, что вы говорите». Гарри уточнил свой вопрос.       Слизнорт приподнял брови на вопрос, прежде чем образовалась улыбка. «О хо, у меня как раз есть такой! Ты знаешь историю совместного обучения твоих родителей в Хогвартсе?» - спросил он, довольный вопросом.       Гарри нахмурился в ответ, он слышал одно и то же от всех. «Я слышал от двух лучших друзей моего отца, как это произошло. Что моя мать не ладила с моим отцом до самого конца их обучения в Хогвартсе. Они начали встречаться, обручились, а потом вскоре поженились». Он вспомнил, что слышал об этом от Римуса и Сириуса, как они годами дразнили его за увлечение Лили Эванс. А потом они стали совсем безжалостными, когда он наконец-то сошелся со своей давней страстью.       «Два друга?» спросил бывший профессор зелий с сузившимися глазами и проблеском понимания в глазах. Он сделал паузу, быстро покачал головой и медленно моргнул, прежде чем что-то сказать: «Нет, не стоит отвлекаться, мы еще вернемся к этому». Последнюю часть он произнес сурово, сверля Гарри взглядом.       Гарри пытался сохранить спокойствие, не дать лицу покраснеть и не выглядеть потрясенным этим комментарием. Возможно, он только что выдал своего крестного, хотя отсутствие испуга говорило о том, что в этом человеке был опасный интеллект, который он недооценил. Может, он и выглядел непритязательно в своей жилетке, похожей на стариковский свитер, и с потухшими глазами, но он был далеко не таким, каким представлялся. Он был очень умным, мудрым, проницательным.       «Вернемся к делу: истории, что ты слышал, исходят от близких друзей твоего отца и тех, кто что-то знает о твоих родителях, но не знал их слишком хорошо, я полагаю?» спросил он, хотя по тому, как он спросил, он уже знал ответ.       «Это было бы достаточно точным описанием», - нейтрально ответил Гарри.       «Если ты выслушаешь историю, действительно выслушаешь, не перебивая, и противопоставишь ее тому, что тебе рассказывали, то я расскажу тебе о твоей матери, о том, какой она была на самом деле, смею заметить, что в нашем мире не осталось никого, кто бы знал об этом, кроме меня». Суровость этого заявления придала мужчине неприятный вид. Он бесстрастно выпил остатки вина, а затем снова наполнил бокал, сделав еще один глоток, слишком большой, чтобы назвать его просто глотком.       «Я выслушаю, - увидев приподнятую бровь, он заверил дальше, - правда выслушаю», - добавил он искренне.       «Лили Эванс происходила из скромной среды, рыжеволосая и яркая, очень яркая». Он говорил с тоской.       «Магглорожденная, чья сестра была ее лучшей подругой. Лучшая подруга, которая очень любила свою младшую сестру, Лили, и они были неразлучны. Неразлучны до тех пор, пока ее не посетил представитель Хогвартса. Как и на всех других встречах, на ней присутствуют только родители, представитель и ребенок, о котором идет речь. С самого начала эти два цветка были разделены. Петунию оставили расти в одиночестве без ее Лилии. Лили вырвали из сада, ее дома, и отправили в новую реальность». Тут Слизнорт помрачнел. «Таким образом, началась сепарация от ее семьи. Петуния, расстроенная тем, что ее сестра собирается оставить ее, или я предполагаю, что это было так, начала выходить из себя, гадить и оскорблять свой маленький цветок. Лили, с которой она всегда дружила, которую любила и о которой заботилась, теперь она хотела наказать».       «Лили пыталась уединиться и поразмыслить над тем, что она сделала, чтобы так расстроить свою старшую сестру. В один роковой день она встречает своего соседа, ребенка ее возраста. Черноволосый мальчик и родственная душа, одинокий мальчик. Оторванный от семьи, он держался подальше от агрессивной атмосферы, или мне так сказали, и эти двое стали друзьями, просто ища компанию другого человека. Она была ведьмой, а он - волшебником, это не заняло много времени, чтобы это выяснилось между ними, и родилась дружба, Лили Эванс и Северус Снейп, новоиспеченные лучшие друзья.»       Гарри задохнулся. «Снейп и моя мать!? Лучшие друзья?!» Эта фраза вылетела у него изо рта раньше, чем он успел осознать, что сказал что-то.       Гораций поставил свой бокал с вином на стол. Он медленно оторвал от него взгляд и посмотрел на потрясенного Гарри. И приподнял бровь: «Я выслушаю, правда выслушаю?» спросил он, пренебрежительно процитировав предыдущие слова Гарри.       Гарри слегка покраснел от смущения, пригнул голову и крепко зажмурил глаза. « Извините», - добавил он с сожалением.       Пожилой мужчина снова поднял свой бокал с вином, покрутив его между большим и указательным пальцами. Темно-красная жидкость закружилась по бокалу, привлекая внимание обоих участников. Гораций наблюдал за тем, как образуются линии, когда вино возвращается в исходное положение после того, как бокал перестает вращаться. Он медленно потягивал вино, прикидывая, стоит ли ему продолжать разговор, в то время как беспокойство Гарри нарастало с каждой секундой.       Он вернул вино в исходное положение, продолжая держать его в руках, и вернул свое внимание к Гарри. «Лили и Северус стали близкими друзьями незадолго до поступления в Хогвартс. Они вместе сидели в поезде и были сильно разочарованы, когда их распределили во враждующие факультеты.       С этого момента их печальные обстоятельства только разрастались. Сириус Блэк, - это имя заметно привлекло внимание Гарри, - присоединился к красно-золотым. Его семья восприняла это плохо, включая старших кузенов, все они были Слизеринцами. Андромеда не относилась к нему плохо, но Беллатриса и Нарцисса относились, они поощряли людей, чтобы те тоже выказывали свое недовольство, я в этом уверен, разумеется, строго неофициально», - он вздохнул и погрузился в свои мысли, снова крутя в руках бокал с вином, взбалтывая жидкость.       «Сириус быстро подружился с твоим отцом, со временем с Римусом Люпином и Питером Петтигрю тоже. Когда Сириус стал объектом нападок со стороны старших Слизеринцев, они дали отпор единственным доступным им способом. Они разыгрывали первокурсников Слизерина. Между домами не было доброжелательности, а с появлением отпрыска Блэка в Гриффиндоре все обострилось, это стало личным делом. Мы говорили об этом на собраниях персонала, и нам всегда давали одно и то же распоряжение, нам всегда говорили: «Пусть дети будут детьми, это все не опасно».       «Северус был мишенью, одиночки, который подружился с гриффиндорской девочкой, причем симпатичной. Это не значит, что он сам был безупречен; Снейп не уступал, а только усиливал вражду.       «Итак, твоя мать, она не была застенчивой девушкой, она выделялась. Огненные длинные рыжие волосы, открытая, когда ее просят, и она могла затаить обиду, ох, как могла. С первого же урока, когда они оказались в паре, это произвело фурор. За тот первый год она стала изгоем за то, что подружилась со слизеринцем, и Северус стал таким же, хотя и не в такой степени. Лили никогда не принимала участия в перепалках и не становилась мишенью ни для одного из домов, поначалу. У твоей матери была одна подруга, с которой она была близка, - на Гриффиндоре, Марлин Маккиннон. Но позволь мне продолжить и не погрязнуть в старых воспоминаниях».       «Эти двое рано проявили себя на зельях, всегда выступая в паре. Они были замечательным дуэтом и проводили много времени, работая над улучшением или совершенствованием вещей, поля их книг всегда были полны полезных исправлений. Они получали отличные оценки, и оба были талантливы в обращении с палочкой, Северус - в сторону темной стороны, а Лили - ну, у нее было просто интуитивное понимание магии, для нее это было так же естественно, как дыхание. Она могла изменять чары уже на третьем курсе, а в год СОВ она демонстрировала измененные заклинания, улучшенные формулы и зелья уровня мастера.» Он с нежностью рассказывал об этом, опустив взгляд к своему вину, а глаза его смотрели куда-то вдаль.       «Э-э, Гораций, - сказал Гарри, чтобы привлечь его внимание, - если это правда, то почему ее оценки были не такими высокими, как у меня? Разве она не набрала баллов наравне с Дамблдором и Реддлом? Много ли было студентов, которые набрали столько же баллов, сколько я или мы?» Гарри спросил, немного сдержанно, он уже перебивал, но подумал, что это был справедливый вопрос, а не перебивание.       Слизнорт снова сфокусировался на нем: «В целом она не соответствовала этим оценкам. Твоя мать проявляла интуицию, а не знания, как многие в академических кругах, чтобы считаться гениальной. Она не заучивала досконально теорию, чтобы ее оценки были безупречными. Она любила магию, ей нравилось расширять ее границы и творчески подходить к ней. Не позволяй этим словам разубедить тебя, она была в числе лучших учеников по успеваемости, в конце концов, она была старостой, но ее заботило не получение оценок. Очень жаль, что ее украли у нас, она была слишком талантлива для такого ужасного конца», - Гораций тяжело сглотнул, резко пригубив вино. Ему потребовалось время, чтобы снова собраться с мыслями.       «Пятый год стал началом отчуждения, которое выросло между ними. Сами-Знаете-Кто начал свою тиранию, и люди стали исчезать. Беспорядки и слухи о Темном Лорде ходили с 1970 года, но для разрастания вражды требовалось время. Снейп застрял с другом-магглорожденным в ненавистном доме и толпой чистокровных, поддерживающих про-чистокровную программу своих родителей. Лили уже не была защищена, когда ситуация стала еще более неприятной. На шестом курсе семья Марлин Маккиннон стала мишенью, и это вбило клин между ними. Марлин отказывалась находиться рядом с Северусом, так как он был дружен с той стороной, которая преследовала ее семью. Лили не стала терпеть его оправданий, когда она стала мишенью для его друзей, а родители Марлин - для их родителей.       «На шестом курсе их дружба закончилась, причем навсегда. Семья Марлин была убита, причем жестоко». Он закрыл глаза, будто пытаясь силой скрыть веками свое лицо. «Это были тяжелые дни...» сказал он через некоторое время, его голос был грубым и серьезным. Он снова наполнил свой бокал вином и сделал глубокий глоток, после чего наполнил его еще раз - теперь в нем не осталось и половины бутылки.       «Именно тогда и наступил настоящий момент этой истории. Твоя мать была растеряна, магический мир был ей чужд, она так мало понимала, что происходит, каково ее место в этом мире. Ее семья не могла помочь, они были маглами, чей единственный опыт знакомства с магией сводился к Косой Аллее и тому, что Лили могла им показать и рассказать.»       «Это проблема магглорожденных и воспитанных маглами, - добавил он, кивнув на Гарри, - они не понимают культуру, историю и то, как устроен наш мир. Я тогда взял ее под свое крыло, она была моей самой дорогой ученицей», - добавил он с тоской. Его щеки приобрели красный оттенок, а резкость в глазах исчезла, мужчина ни в коем случае не был пьян, но еду еще не принесли, а вина он выпил уже изрядное количество.       «Я учил ее истории, экономике, политике, и она схватывала все на лету. Она осознала мир и свое место в нем, а также отсутствие опоры. Талант сам по себе далеко не уйдет». Следующим летом она приняла решение, которое ей тогда было неприятно, но я знаю, что она бы не изменила его». Он сделал паузу и одарил Гарри знающей ухмылкой.       «И что же она решила?» Гарри знал, что играет в театральные игры этого человека, но он слишком сильно хотел знать, чтобы молчать. Он сидел на краю своего кресла, наклонившись вперед, и не заметил бы ничего, кроме следующих слов, вырвавшихся изо рта старшего мужчины.       «Она подписала соглашение с Домом Поттеров». заявил он, ухмыляясь при виде удивления, которое Гарри не смог сдержать.       «Соглашение?» спросил он, не понимая, что вообще можно сказать по этому поводу.       «Да.» Старшему мужчине это нравилось, он все еще ухмылялся, глядя на чемпиона турнира.       «Ч... ч... какого рода?» Рот Гарри закрывался не полностью, когда он молчал, его разум бежал на тысячу миль в секунду, пытаясь осмыслить эти слова.       «Контракт на ухаживание». Он заявил так, словно это были простые банальные слова.       «Что?!» В удивлении Гарри было столько же неверия, сколько и в том, что слово вылетело у него изо рта, почти до такой степени, что он выкрикнул его. «Не может быть!»       У Слизнорта было такое выражение лица, какое бывает у кота, пирующего на пойманной канарейке: «Я консультировал ее, и это был полный секрет».       «Почему? Зачем ей это было нужно?» спросил он, его лоб покрылся складками, а щеки сжались.       «Несколько причин, - начал он непринужденно, - одной из главных была магическая защита ее семьи. Родители-магглы не имели реальной защиты от Пожирателей смерти, и наличие такой семьи, как Поттеры, обеспечило бы их защиту - это была главная цель соглашения.»       Гарри кивнул, понимая, что у семикурсника не было ни финансирования, ни знаний, чтобы обеспечить адекватные меры защиты.       «Затем нужно было подумать о будущем Лили. Она хотела продолжать учиться и расширять границы понимания магии, всех ее видов. Поттеры - старая семья с многовековыми знаниями, и на тот момент они были более чем достаточно богаты, чтобы финансировать ее дальнейшее обучение до конца ее естественной жизни. В соглашении было много условий, но я изложу тебе основные.       «В течение шести месяцев они должны были встречаться, и если ни одна из сторон не расторгнет договор, то он превратится в помолвку, объявленную или необъявленную - неважно. В течение двух лет после обручения они должны были пожениться, а в течение пяти лет должен был родиться наследник, причем попытки начинались не позднее чем через три года после обручения. Семья твоей матери будет защищена магически и получит финансовую поддержку в случае, если они не смогут работать из-за своей защиты. Исследования Лили будут щедро финансироваться, и у нее будет почти беспрепятственный доступ к библиотекам Поттеров и их союзников. Это были базовые условия. Экономическая поддержка, защита ее семьи и определение будущего для себя и будущей семьи».       «Моя мать вышла замуж за Джеймса Поттера ради денег и доступа к библиотекам?» спросил он, надеясь, что это ложь. Сириус и Римус не говорили ему ничего подобного. Его мать не была такой поверхностной, не так ли? Защищать свою семью было благородным поступком, но выходить замуж ради этого?       "Я знаю, что она не любила твоего отца, когда они были помолвлены, и я не думаю, что она любила его, когда они поженились; но, по моему убеждению, она полюбила его. Конечно, наша переписка оборвалась, когда боевые действия стали слишком тяжелыми. Твои родители скрылись сразу после окончания школы, и тогда мы почти не общались. Я говорю тебе это не для того, чтобы сказать, что твои родители не любили друг друга, потому что я верю, что они любили, а чтобы объяснить, насколько прагматичной была Лили, особенно для магглорожденной».       Гарри не был уверен, как на это реагировать. Поэтому он не стал этого делать; он промолчал, ожидая услышать больше, и сомневался, что Горацию понравилось бы, что он перебил его в этот момент.       «Магический мир - это не магловский. Здесь люди ведут дела со своими друзьями, и сообщество волшебников сравнительно невелико. Люди нанимают друзей, друзей друзей или даже детей друзей. Они заключают браки в угоду политике, экономике и любви. Маггловский идеал быть «человеком, сделавшим себя» - это ошибка для волшебников и ведьм. Любой может научиться быть приличным волшебником, каждый может найти доходную работу, но выйти за эти рамки? Выделиться, изучить предания магии у величайших умов предыдущих поколений? Нет, у магглорожденных этого нет. Их не воспитывают в духе магии с колыбели, они не понимают природу волшебства, законы, управляющие миром волшебников, и их сбивает с пути их магловская восприимчивость, - последние два слова он произнес с усмешкой.       Гарри сидел и размышлял над этим. Если это правда, что его мать подписала контракт, то он мог это понять.       «Величайшие палочки никогда не возникают сами собой. Не существовало бы великого Альбуса Дамблдора без его ученичества в Трансфигурации и Алхимии у самого лучшего мастера в этих двух областях. Все его открытия в алхимии были связаны с ученичеством у Фламеля, величайшего алхимика, который когда-либо существовал. А его выдающиеся способности в Трансфигурации? Результат ученичества у мастера трансфигурации. Не пойми меня неправильно, он искусен, почти до невероятности, в магии, но без обучения у величайшего алхимика из когда-либо существовавших? Обучения у Мастера Трансфигурации своего поколения? Он был бы искусен, он был бы хорош, но он не был бы той знаменитой фигурой, которой является Альбус Дамблдор. Именно его академическая и колдовская одаренность дала ему эти возможности, но без базы он не был бы той живой легендой, которую мы знаем сегодня». Искренность убеждения сквозила в его задорном тоне.       Слизнорт подался вперед в своем кресле, его голос понизился, а глаза решительно заблестели. «Наш мир, Гарри, больше похож на феодальный мир маглов, чем на современный магловский; оторваться от магловского менталитета, понять важность альянсов, необходимость политических игр и ту основу, которой являются семьи в мире волшебников, не так-то просто. Тебя не воспитывали в этом понимании, тебе прививали другие идеалы, нормы, черты характера, и отрешиться от них, изменить свою личность, свой образ мышления - задача не из легких. Мало кому это удается, но Лили, твоя мать, смогла. Потребовалась война, разрушенная дружба и потеря семьи ее ближайшего друга, чтобы это по-настоящему задело ее за живое, но это случилось».       «Это очень тяжело принять, особенно такому осиротевшему юноше, как ты, и все же я не могу оставить это просто так. В нашем мире у тебя есть несметные возможности, ты связал себя с влиятельными семьями, и твой магический потенциал исключителен. Позволь мне помочь тебе на пути к величию, позволь мне помочь тебе, как я помог твоей матери; я могу дать тебе необходимую справочную информацию, у меня хорошие связи, и я могу стать твоим наставником. Я хочу сделать это в качестве одолжения своей любимой бывшей ученице, ведь это может стать моим последним шансом на искупление.»

***

      Un, deux, trois.       Un deux trois.       Un deux trois.       Un deux trois, по крайней мере, в этот раз он смог переключиться в нужный момент.       С тех пор как Лакруа стала изводить его, непрерывно считая до трех по-французски, он не мог избавиться от привычки считать тройками. Это совершенно не имело смысла. Ему нужно было четыре раза помешать по часовой стрелке, а потом четыре раза против часовой стрелки. Считать тройками не имело никакого смысла, срабатывала только каждая четвертая итерация! Это было то же самое, что пытаться освоить нелепую музыкальную теорию для отсчета времени 3:4. Три удара в меру, но при этом четыре части? Это так и осталось бессмыслицей; если бы только Дадли не уничтожил тогда все его музыкальные заметки...       Не то чтобы все это имело значение для результатов, которых он добивался. На самом деле он просто думал о случайных вещах, чтобы занять свой разум, пока учился варить зелья получше. Сейчас он варил технически сложное зелье, и с первой попытки все шло именно так, как и должно было идти, или так казалось Гарри. Если судить по восторженному выражению лица Слизнорта, э-э-э... Горация, как его просили называть, он думал так же.       Он занимался этим уже четыре часа подряд, и работа по варке была близка к завершению. Оставалась сложная дистилляция, но этим он заниматься не будет. Гораций присмотрит за завершением приготовления зелья.       "Охо! Превосходно, Гарри! Просто чудесно! Такой талант, прямо как у твоей матери". Вышедший на пенсию мастер зелий сиял, глядя на него.       Гарри не мог не почувствовать удовлетворения от похвалы этого человека. Может, он и был полным отстоем на фоне тех, кто обладал талантом, властью и престижем, но нельзя было отрицать, что он был прославленным мастером своего дела. Сам он уже не занимался исследованиями, но по-прежнему был в первых рядах, и его мнение было востребовано.       После ужина, на котором Гарри узнал больше о его матери, после предложения о наставничестве он согласился снова посетить дом этого человека, чтобы получить урок зельеварения. В ходе совместной беседы за ужином Гарри рассказал ему, что совершенствуется сам, а затем мужчина почти требовательно поинтересовался, насколько сильно он прогрессировал по сравнению с матерью, поэтому они отправились к нему домой, и Слизнорт заставил его варить зелья до семи часов. Это был довольно неожиданный ужин с таким поворотом событий. Его целью было узнать побольше о Томе Реддле, но эта тема казалась ему неподходящей. Интуиция подсказывала, что он совершит ошибку, надавив на профессора. Вместо этого он получил неожиданные результаты: уроки зельеварения и возможность поучиться у этого человека, если он захочет.       Слизнорт мог быть... ну, слизняком, мерзким и склизким, но, тем не менее, слизни - важная часть экосистемы, они имеют свое применение, даже если они не самые приятные в общении. Гарри собирался относиться к нему именно так. Он может сыграть решающую роль в его дальнейшем развитии, а может и нет, это еще предстоит увидеть. Пока такая возможность есть, он будет уверен, что не оступится в их развивающемся союзе. Он знал, что, возможно, в конце концов он окажет этому человеку некоторые услуги, но и сам выиграет от этого. Их совместное времяпрепровождение уже принесло свои плоды. Он узнал о своей матери больше, чем за предыдущие годы своей жизни. Открытие, что ее последние близкие друзья умерли, имело смысл. Марлин Маккиннон, убитая на войне, и Алиса Лонгботтом в палате длительного лечения, причем Алиса стала ей близкой подругой благодаря дружбе Фрэнка и Джеймса.       "Спасибо, и за это тоже спасибо, здорово было поучиться у вас, лучший урок зельеварения в моей жизни". Он мог представить, как обучение у Горация сделало бы его пребывание в подземелье намного лучше, возможно, ему даже стали бы нравиться зелья. Мерлин, это была странная мысль.       Педагогика Салазара была хороша, и он всегда подозревал, что он лучше, чем показывали его предыдущие оценки, но было так трудно проникнуться интересом к этому занятию. Снейп всегда ставил ему ужасные отметки и делал все возможное, чтобы подавить его настрой, так какой смысл было даже пытаться? Он не мог придумать хорошего ответа на этот вопрос. Если ему действительно нужно было что-то сделать по зельям, он обращался к Гермионе - ленивая практика, конечно, но она работала. Хотя сейчас.... Он не испытывал ненависти к варке зелий для ритуалов, и это было даже забавно, к тому же довольно полезно.       "Я знал, что Северус очень талантливый зельевар, но я всегда сомневался, что мальчик сможет преподавать, у него никогда не было ни подходящего характера, ни терпения по отношению к детям... но судя по твоему таланту....". Он прервался, бормоча, внимательно наблюдая за действиями Гарри.       "Эээ... вы не ошиблись..." Гарри дал ему понять, неуверенный, что это хорошая идея - снять его розовые очки.       "Нет?" спросил он немного ошарашенным взглядом.       Странно, но это выражение почему-то напомнило ему Добби. Он подавил усмешку: может, уже просто поздно... Отмахнувшись от этой дурацкой мысли, он ответил пожилому человеку. "В основном он ставил на мне оценки "отвратительно" и "тролль", хотя, кажется, один или два раза я получал "слабо", и он возненавидел меня с тех пор, как я впервые переступил порог его класса, он даже пялился на меня во время приветственного пира на первом курсе, если подумать". Он почесал затылок, не забывая продолжать считать: un deux trois.....       "Не с твоим врожденным талантом, разумеется, это невозможно!" воскликнул он. Было трудно понять, от чего покраснело его лицо - от гнева или от постоянного употребления вина: мужчина не был в стельку пьян, но несколько кубков он точно выпил.       Гарри улыбнулся: "Я ему никогда не нравился, и он никогда не штрафует студентов со своего факультета. Если кто-то бросал что-то в мой котел, он не обращал на это внимания и отчитывал меня за то, что я сварил испорченное зелье. После трех лет подобного я забросил Зелья. Правда, только после того, как я начал заниматься самообучением, я действительно стал достойным".       Был ли он все еще обижен на Снейпа? Теперь уже не так сильно. Он понимал, что его мать и Снейп были близки. Если Слизнорт был прав, а он предполагал, что это так, то Снейп должен был ненавидеть его отца, и все эти комментарии о том, что он похож на своего отца, теперь имели смысл. Он все равно полный ублюдок, раз вымещает на нем то, что по наследству досталось от родителей, но что ему было с этим делать? Снейп был злобным, жалким человеком. Казалось, он ненавидел собственное существование, не говоря уже обо всем остальном. Это было достаточным наказанием, зачем ненавидеть и пытаться отомстить, если этот человек и так был разбитой оболочкой. Он и так мучился, живя прошлым, если одно лишь внешнее сходство с соперником школьных времен все еще вызывало такой гнев.       "Позор... полный позор. Ее талант, но внешность твоего отца... мы не можем такого допустить". Приняв решение, Слизнорт выпрямился и хлопнул в ладоши, почти выбив Гарри из ритма иррационального французского счета.       "Этого не может быть! У твоей матери не было шанса расцвести, но у тебя будет!" Он мрачно упомянул Лили, но закончил и начал свое предложение с апломбом.       "Э... что вы имеете в виду, Гораций?" Это все еще казалось странным - называть профессора, даже отставного, по имени, как будто они были друзьями.       "Я буду обучать тебя Зельям тоже! К концу года ты будешь на уровне ЖАБА или даже выше! Я возьму тебя в ученики, и мы дадим прессе понять, насколько ты хорош, благодаря моей поддержке, конечно же". Он расхохотался, когда закончил, его глаза загорелись от предвкушения, ответ был более бурным и взволнованным, чем Гарри желал, но помощь в другом предмете...       "Спасибо!" Он попытался правдоподобно улыбнуться, даже если внутренне скривился. Ему нравилось узнавать о своей матери, но этот человек любил позадирать нос. "Я дам вам знать, как только определюсь".       ""Отлично!" воскликнул он, и в своем волнении, не говоря уже о состоянии опьянения, он споткнулся, когда попытался протянуть руку Гарри, чтобы скрепить соглашение между ними. Гарри удалось схватить его за запястье и удержать, когда тот споткнулся.       " Все в порядке?" спросил он, помогая мужчине вернуться в вертикальное положение.       "Да, да", - ответил тот, восстанавливая равновесие, - "Но, может, нам стоит посидеть, и еще один кубок вина..." Последнюю часть он пробормотал достаточно громко, чтобы Гарри мог легко ее разобрать.       Слизнорт увел Гарри из комнаты, где варилось его зелье, после того как тот по неосторожности выпустил свою палочку и что-то сделал с процессом варки.       Он провел его по своему роскошному дому. В коридоре висели его фотографии с разными людьми. Гарри бросилась в глаза фотография игрока в квиддич в спортивной форме и более молодого Слизнорта. Молодая темнокожая ведьма сжимала свою метлу и биту Загонщика рядом с его более молодой версией, они оба ухмылялись от уха до уха.       Гораций заметил, как глаза Гарри задержались на фотографии, и остановил их спуск по коридору. "Это Гвеног Джонс, загонщик и капитан «Холихедских гарпий"" пафосно заявил он. "Я представил ее менеджеру, и это фото было сделано сразу после того, как она подписала с ними свой первый профессиональный контракт. У нее всегда есть билеты для меня, целая ложа, если я попрошу". В его глазах появился блеск, от которого Гарри стало не по себе.       "Да, мы должны сходить! Ты ведь тоже ловец, не так ли? Гарпии - команда одних девушек, знаешь ли", - он толкнул Гарри локтем, сочтя это несколько забавным. "Я мог бы пригласить и Линча, Крам мог бы его затмить, но он первоклассный Ловец, к тому же хороший друг, задолжал мне за ту работу по зельям, которую я для него сделал... да, это может сработать..."       Гарри наблюдал за тем, как мужчина, казалось, потерялся в своем оцепенении, бормоча про себя.       "Барнаби может прийти... Адриан, Гвеног, Барнабус, да, да... и еще несколько... заполним всю ложу..."       Может, денег он и не потратит, но таскаться по мероприятиям, которые скорее были политическими и выставляли его напоказ, чем что-либо еще, не казалось привлекательным. Если бы только этот человек не был для него такой прекрасной возможностью. Сегодня он уже многому научился, и это еще не считая того, что он узнал, что слишком быстро размешивал и слишком глубоко погружался в зелье при таком специфическом способе размешивания. Разные методы и схемы требовали точных движений, которые он уже знал, но не делал в совершенстве. Гарри полагал, что сможет стать грамотным зельеваром по записям Салазара и дополнительным текстам, но Слизнорт мог научить его быть отличным зельеваром. Более чем вероятно, что он никогда не станет вундеркиндом, как Северус Снейп или его мать, но он не планировал заниматься исследованиями или получать мастерство в зельеварении.       Слизнорт начал ходить, потерявшись в своих мыслях и планах, и привел их в свою гостиную. Он уселся в кресло, которое было ему впору после многих лет щедрого использования.       По взмаху палочки к нему подлетела еще одна бутылка вина, он откупорил ее и налил в свой уже не пустой кубок. Непринужденное проявление магии поразило Гарри до глубины души. Дело не в том, что это была какая-то новаторская магия или что-то в этом роде. Это была просто легкость тонкого контроля и манипуляций, даже после того, как мужчина хорошенько приложился к своему стакану. Мужчина не был в полном сознании, он все еще бормотал, но даже тогда его магия была сильной, решительной и, прежде всего, точной. Она была для него второй натурой, обусловленной повторяемостью этого конкретного задания, и в этом был смысл.       Многое из того, что Гарри делал в свое время, он делал как магл. Он сам завязывал шнурки на ботинках, руками. Он застилал постель руками, чистил зубы, мылся в душе и так далее. Все эти рутинные дела можно было сделать с помощью магии. Конечно, у него вошло в привычку призывать книги, но как насчет того, чтобы перевернуть страницы, взять книгу в руки и положить ее на стол? Поговорка "практика делает все совершенным" не давала ему покоя. Возможность расширить свои возможности была огромной.       Это могло стать одним из лучших уроков, которые мог дать ему этот человек.       Каждое обыденное упражнение могло стать обучением его намерению, силе воли, творчеству и совершенствованию магической силы.       Гарри вернулся от своего озарения и привлек внимание мужчины, прежде чем задать ему вопрос, который может помочь ему немедленно. "Сэр, есть ли разница между базовой Сывороткой правды и той, что используется для допросов?"       "Гораций, мой дорогой мальчик, Гораций. Ты можешь учиться у меня, но мы будем друзьями, а не мастером-учеником, у тебя уже есть учитель", - слегка отчитал он Гарри. "Но я отвлекся, да, разница есть, так как базовая Сыворотка правды - это зелье, которое позволяет человеку говорить только заведомые истины, в то время как в зелье, используемое ОМП, подмешано болтливое зелье, заставляющее человека отвечать по подсказкам вопрошающего, - усмехнулся он, - хотя зачастую они получают больше, чем ожидали".       "Что вы имеете в виду?" спросил Гарри.       "Ну, когда человека допрашивают, и он принял даже легкую форму болтливого зелья, он часто добавляет то, что выходит за рамки вопроса. Например, если тебя допрашивает ОМП и спрашивает, что ты знаешь об Альбусе Дамблдоре, то ты расскажешь все, что считаешь правдой об этом человеке. Ты скажешь, что он директор Хогвартса, Верховный президент МКМ, он старый, у него длинная белая борода, у него необычная мода на мантии, он любит кислые сладости, и так далее, и тому подобное. Теперь ты понимаешь, в чем суть?"       Гарри кивнул. ""Болтливое зелье" будет влиять на них, заставляя говорить о вещах, которые не интересуют вопрошающего", - промурлыкал Слизнорт. "Но что вы имеете в виду под заведомыми истинами?" Он наклонил голову и нахмурил брови, когда говорил.       "А, обратная сторона Сыворотки правды. Называть ее сывороткой правды - неправильно; магия может делать много чудесных вещей, но у нее есть ограничения. Сыворотка правды не может дать проглотившему ее человеку знаний. Если у него есть фактически неверное убеждение, он может утверждать его как истину до тех пор, пока горячо верит в то, что это правда. Болельщик "Пушек Педдл" может обманывать себя, считая, что они являются одними из фаворитов на победу в лиге по квиддичу, в то время как любой нейтральный наблюдатель скажет тебе, что это может произойти только в том случае, если в каждую команду одновременно ударит молния, что сделает "Пушки" победителем по умолчанию."       Гарри рассмеялся, прекрасно понимая шутку, так как Рон всегда настаивал на том, что у них есть шанс каждый год, прежде чем провести очередной ужасный проигрышный сезон. "Значит, если кто-то верит в то, что что-то правильно, он может сказать это под сывороткой правды, но это не изменит того факта, что его убеждения неверны?"       "Именно так". Он снова похвалил его, покрасневшие щеки натянулись в еще одну широкую улыбку.       "Тогда Сыворотку правды используют для уголовных процессов?" спросил Гарри, удивляясь самому себе.       "Нет." Он покачал головой: "Нет. Польза для правоохранительных органов заключается в том, чтобы убедиться, что человек говорит то, что считает правдой". В сочетании с болтливым зельем они получают все, что допрашиваемый считают правдой. Таким образом, вопрос остается открытым: их показания верны или нет?"       "Показания под действием Сыворотки правды не являются абсолютными. Как и в случае с воспоминаниями в омуте, вещи не всегда такие, какими кажутся. Кроме того, чтобы получить разрешение на использование Сыворотки правды на ком-либо не по своей воле, требуется одобрение Визенгамота. Добавление болтливого зелья так редко одобряется, потому что может привести к выдаче несвязанных секретов, а никто не хотел бы оказаться в таком положении. Лишь в редких случаях его разрешается навязывать кому-то".       "О, это имеет смысл..." ответил Гарри, больше размышляя о том, что Наталья дала ему верную информацию о зелье и добровольно согласилась использовать обычную версию.       " А люди могли бы использовать стандартную Сыворотку правды, чтобы попытаться обмануть суд?" спросил он, снова подумав о Наталье и ее предложении.       "Да, конечно, используют!" проурчал в ответ Слизнорт. "Причина, по которой было добавлено болтливое зелье, в том, что шанс обмана без него слишком велик. Рассказывая частичную правду и намеренно утаивая ее аспекты, можно нарисовать картину, сильно отличающуюся от реальности. Вопросы должны быть прямыми, иметь ограничители, оговорки и часто требовать специальных знаний, чтобы быть эффективными. Многие обвинители пытаются загнать их в клетку, заставляя отвечать только варианты "да" или "нет"".       "Поэтому они не просят их говорить о чем-то, например, "Что вы думаете о мороженом?", вместо этого вы бы спросили: "Вы любите мороженое?"", - облек Гарри свои внутренние мысли в слова.       "Да... это общая мысль, но твой пример может быть недостаточно конкретным, клетка слишком свободная. Они могут ответить "нет", что не любят мороженое, думая о вкусе, который им не нравится, или "да", что любят его, даже если не любят, если в этом есть доля правды". Слизнорт объяснил подробнее.       "Сработает ли это для такого что-то вроде: Вам нравится мороженое с шоколадной крошкой?" спросил Гарри, пытаясь свести на нет все шансы на неправильное понимание этого ценного знания.       "Нет, нет, нет. Не совсем", - усмехнулся Гораций. "Еще более конкретно, лучше спроси еще более специфично: Нравится ли вам фирменное мороженое с шоколадной крошкой от Haagen-Dazs? Если бы вопрос не был конкретным, они могли бы подумать о бренде, который они не пробовали, и честно ответить, что он им не нравится, так как они его не пробовали, опустив этот момент".       Гарри вздохнул: "Я понимаю, как это может быть хлопотно. На первый взгляд все так просто. Вы заставляете человека говорить только правдивые вещи, но на самом деле все гораздо сложнее. Это может быть полезным подспорьем, но только в правильных обстоятельствах".       " Истинно так, мой мальчик, истинно так. Молодец!" Гораций одобрительно посмотрел на него.       Гарри улыбнулся ему в ответ в знак благодарности за искреннюю похвалу. Он увидел, что тот смотрит куда-то вдаль, его мысли были заняты другим.       "Умнее, чем я думал... В чем-то менее наивен, а в чем-то более... Посредственные оценки, в основном, до этого года... Дремлющий талант, который очень напоминает, оба змееусты... Магическое наследие, но маггловское воспитание, средние оценки до СОВ, окружение себя влиятельными семьями и такой потенциал... Почему Том, почему?" Он осушил стакан и с помощью своей палочки налил еще один, немедленно.       Гарри внимательно слушал. Он сомневался, что мужчина вообще сказал бы что-то подобное, если бы не выпил так много вина.       "Гораций, не могли бы вы рассказать мне о семьях Поттеров и Блэков?" Если мужчина говорил, что может помочь с экономической и политической стороны, то он хотел узнать, какого рода помощь он может оказать. Алкоголь развязал ему язык, и это могло быть полезно. Мужчина не казался менее проницательным даже после выпитого вина.       "Блэк? Ах да, Сириус Блэк! Мы же собирались поговорить о нем!" спросил Слизнорт, оживившись.       "Собирались?" переспросил Гарри, внутренне скривившись: он забыл, что в самом начале их ужина облажался и упомянул двух друзей своего отца.       "Ну конечно же! Два живых "лучших друга" твоего отца, которые знают о нем и твоей матери? Хотя месье Делакур был знаком с семьей Поттеров, они не были особенно близки. Учитывая, что в то время шла война, Франция отдалялась, и я бы поставил на то, что их дружба поддерживалась посредством сов. Так что он не был бы источником, но это не совсем убедительный аргумент". Даже в остекленевшие глаза вернулся острый блеск, его рассудок еще не до конца притупился от алкоголя.       "У твоего отца было мало друзей. Те, кто у него был, были яростно преданны ему и были ему как братья. Он был единственным ребенком, и, учитывая близость его друзей по Хогвартсу, трудно сказать, что он не понимал, каково это - иметь несколько братьев. В частности, Питер Петтигрю, Римус Люпин и Сириус Блэк. Эти четверо сблизились с первого дня обучения в Хогвартсе и дружили до последнего".       Его ухмылка стала хищной: "Исходя из этого, я могу сделать вывод, кто эти двое. Питер Петтигрю давно мертв, Римус Люпин был твоим профессором в прошлом году; в том же году Сириус Блэк оказался беглецом на свободе. Прошло больше года, и охота на Сириуса Блэка, по большому счету, прекращена. Самое шокирующее - после того, как он успешно проник в Хогвартс, а затем был схвачен. Результат? Он сбежал из-под стражи министра внутри Хогвартса. Может быть, я постарел, может быть, мне уже пора заканчивать пить, но ты не сможешь убедить меня в том, что Альбус Дамблдор, директор Хогвартса, не приложил руку к тому, чтобы Сириус Блэк сбежал из-под стражи, сохранив свою жизнь. Я уже знаю, что он стоял за тем, чтобы замять охоту на этого человека".       Он тяжело откинулся в кресле, положив обе руки на подлокотники. Он поднял свой бокал в тосте: "Тост за Сириуса Блэка, беспринципного негодяя, невинного беглеца и, самое главное, крестного отца Гарри Поттера". Он осушил остаток своего бокала и уселся в кресло с самодовольным видом.       Гарри сидел с пустым лицом, широко раскрыв глаза. Он сидел ошеломленный и изо всех сил пытался понять, как Слизнорт обо всем догадался. Скорее всего, ему рассказали о том, что Сириус был его крестным отцом. Сложнее было решить вопрос с невиновностью. Зачем гадать, если можно просто спросить?       "Моя мама рассказала вам о том, что он был крестным". заявил он. Слизнорт дважды медленно кивнул и жестом показал, чтобы он продолжал.       "Я понимаю, почему вы считаете, что Дамблдор замешан в этом, если знаете, что он также приостановил охоту на него, но я не учел и не собрал воедино тот факт, что его больше не расклеивали повсюду, разыскивая живым или мертвым. На самом деле в газетах о нем почти ничего не писали, если не считать событий после чемпионата мира по квиддичу", - он остановился и задумчиво потер подбородок.       " У тебя получается. Ты думаешь и устанавливаешь связи, но ты не в состоянии собрать все воедино. Сириус Блэк невиновен и был невиновен с тех пор, как его не судили. Он держал в руках дымящийся пистолет и был таким легким козлом отпущения. Вот почему я говорю тебе, что политика важна, ты должен ее изучить".       Гарри кивнул и уставился в ответ, он уже достаточно хорошо знал этого человека, чтобы понять, что сейчас ему дадут больше информации. Слизнорт любил поговорить.       "Барти Крауч тогда был главой ОМП. Отсутствие суда над Блэком случилось сразу после того, как после показаний Игоря Каркарова в Визенгамоте его сын оказался в камере для Пожирателей смерти. В камере для Пожирателей смерти вместе с Регулусом Блэком". Слизнорт отпил еще вина и дал своим словам проникнуть в голову Гарри.       Брови Гарри приподнялись на лбу, когда он услышал это. "Он обвинил Регулуса в вербовке своего сына?" догадался он вслух.       "О-хо! Прямо в точку попал! Барти-младший и Регулус были лучшими друзьями на Слизерине. Они были почти неразлучны. Регулус последовал за остальными членами семьи Блэк под этим ошибочным руководством Поллукса и Ориона Блэков. Вопреки желанию своего Лорда, семья Блэк поддержала Темного Лорда, а у Арктура было слишком слабое здоровье, чтобы что-то с этим сделать. Это было чудо, что он продержался достаточно долго, чтобы увидеть завершение войны".       " В любом случае, я отклонился от основной темы. Сириус Блэк был арестован, причем с достаточным количеством улик, чтобы сразу признать его виновным. Учитывая отсутствие суда, я бы предположил, что доказательств того, что он действительно совершил то, в чем его обвиняли, практически нет".       В этот момент Гарри не мог сидеть сложа руки и слушать. Если Слизнорт знал, что он невиновен, или даже догадывался об этом, почему он бездействовал? Его кровь закипала от этих мыслей, проносящихся в голове, и он должен был их озвучить. "Если вы знали, что он невиновен, почему вы не вступились за него?! Почему вы не помогли моему крестному?" потребовал он.       Слизнорт не возмутился, вместо этого он сохранил неестественно спокойное выражение лица. "Вопрос, который тебе следовало бы задать, мой мальчик, - почему никто больше не заступился за него?"       Гарри заставил себя сдержать ярость. Ему нужно было мыслить здраво. Гораций Слизнорт вводил его в курс дела, пытался научить его. Здесь было нечто большее, чем просто обида на несправедливость более чем десятилетней давности. "Где были его друзья? Почему никто не помог ему?" - спросил он через минуту.       "Действительно, почему? Давай разберемся. Джеймс Поттер, самый верный союзник этого человека, был мертв, предположительно по его вине. Августа Лонгботтом не поддержала его, как это сделали бы ее сын или невестка, если бы они не были в Святом Мунго. Кто еще остался? Римус Люпин, человек без поддержки богатства или политической власти, о котором некоторые знали, что он оборотень? Никто бы не стал его слушать, а выступление в открытую гарантировало бы, что его секрет будет раскрыт. Петтигрю был "убит", а Блэк провел большую часть своей жизни, отвергая свою семью и всех, кто мог бы помочь сыну Дома Блэк. Правда, в конце концов, был только один человек, который мог бы, должен был помочь, и это был Альбус Дамблдор. Если он этого не сделал, то почему должен был сделать кто-то другой? Если Дамблдор не обеспечил суд, будучи главным колдуном Визенгамота, то кто еще сможет?" Слизнорт дал словам осесть в воздухе.       ""Понимаешь ли ты это? Почему политика так важна?" спросил он, ожидая ответа от Гарри.       "Если бы у него было больше политической власти, он смог бы уберечь себя от тюрьмы, но из-за отсутствия политического капитала и союзников его несправедливо посадили в тюрьму из-за обиды на семью?" спросил Гарри, сделав все возможное, чтобы ответить.       Он улыбнулся младшему. "Ты проницателен, ты быстро учишься. Однако ты еще молод, и здесь есть более важный момент".       "Сириус Блэк был первенцем. У Поллукса не было сыновей, а у Вальбурги были. Сириус был в состоянии стать наследником семьи. Было хорошо известно, что Арктур не ладил ни с кем, кроме Дореи и Кассиопеи, к тому времени, когда Сириус учился в Хогвартсе. Он мог бы позиционировать себя как наследника, как человека в семье, которому Арктур мог бы доверять. Вместо этого он отторгал всех, кто носил фамилию Блэк. Он оттолкнул и отвернулся от политики. Сириус мог бы распоряжаться богатством семьи Блэк, он мог бы сделать гораздо больше для своих друзей, против Темного Лорда, если бы не отвернулся от своей семьи."       "Богатство и политическая власть имеют значение на войне. У них была недвижимость для хранения материалов, конспиративные квартиры, богатство, чтобы купить все необходимые припасы, деньги для подкупа и политическая власть, чтобы защитить себя и ослабить позиции своих врагов. Знаешь ли ты, что аврорам разрешалось применять смертоносную силу только в том случае, если она первой была использована против них? Они вступали в каждый конфликт в невыгодном положении только потому, что Блэки гарантировали, что соответствующие законы не будут приняты для решения этого вопроса. Они тянули время и отклоняли законы, которые ухудшили бы положение Темного Лорда. Они даже использовали связи и взятки, чтобы не допустить МКМ к конфликту".       "Если бы Сириус Блэк снискал хоть какую-то благосклонность, используя свое положение, он мог бы избежать Азкабана. Если бы он серьезно относился к своим обязанностям перед семьей, он мог бы оказать друзьям гораздо большую помощь, чем с помощью одной лишь палочки". Арктур с отвращением относился к Темному Лорду после того, как ранее он заключил союз с Поттерами, чтобы объединить усилия и помочь свергнуть Гриндевальда. А потом, спустя пару десятилетий, его собственная семья сводит на нет всю его тяжелую работу? Они отвернулись от него. Но если бы Сириус был ответственным, если бы он был рядом, у Арктура был бы союзник внутри его дома, кто-то, кому он мог бы доверять. Вместо этого он оказался на острове, а помочь ему могли только жена и сестра. Их время прошло, а младшие поколения категорически не хотят или не желают отступать от желаний родителей."       Он пристально посмотрел на Гарри. "Я говорю тебе это из-за твоего нынешнего положения. Ты всемирно известен, происходишь из знатного рода Поттеров, ты - регент Блэк, да, я знаю об этом, - мужчина наслаждался, видя очередное выражение удивления на лице Гарри, - и на тебя имеют виды как минимум две влиятельные семьи - Делакуры и Павловы. Тебе нужно действовать осторожно. У тебя есть потенциал для величия во всем спектре: в магии, богатстве и политике. Обе семьи связываются с тобой по политическим причинам, знаешь ли ты, каким?"       Гарри откинулся на спинку кресла и задумался. Кое-что он уже знал, но ему было очень интересно узнать мнение Слизнорта по этому вопросу. Он решил, что лучше быть честным: он не был уверен, насколько Слизнорт заслуживает доверия, но он уже доказал свою ценность и вполне может продолжать это делать. Его мать доверяла этому человеку, и он должен быть в состоянии проверить контракт с помощью счета Поттеров в Гринготтсе.       "У меня есть кое-какие мысли на этот счет, сэр, но я уверен, что не знаю всех причин", - начал он.       "Хорошо, когда ты признаешь, что не знаешь всего, молодежь часто считает иначе", - быстро прокомментировал Слизнорт, а затем махнул рукой, чтобы тот продолжал, немного смущаясь, что прервал Гарри.       Гарри улыбнулся ему в знак благодарности за комплимент и продолжил. "Я считаю, что у Делакуров есть история с Поттерами. Что они исходят из связи с моим дедом во время конфликта с Гриндевальдом. Я не совсем понимаю, почему Флер так заинтересована во мне в романтическом плане. Она на пару лет старше, невероятно талантлива и необычайно красива".       "А семья Павловых?" Гораций побудил его продолжить.       "Ну, судя по тому, что говорит Наталья, они хотят использовать меня, чтобы реабилитировать свой имидж. Поддержав Гриндевальда, они позже сменили сторону, и с тех пор их поносят и те, и другие. Они по-прежнему сильны, но их семейная репутация могла бы использовать мой образ, чтобы помочь реабилитировать ее. Они предложили заключить контракт между мной и Натальей", - пожал он плечами, не зная, что еще добавить.       "На поверхностном уровне это хороший обзор, но, опять же, тебе не хватает полной перспективы, здесь гораздо больше. Позволь мне начать с недавней истории Делакуров. В политическом плане они терпят поражение с тех пор, как он взял вейлу в жены. С вейлами связана долгая история, в которую я не буду сейчас вдаваться, но достаточно сказать, что она спорная. В политическом плане они находятся в упадке, что также негативно сказывается на их экономических перспективах. Затем у нас есть семья Павловых. Их интерес к тебе совершенно очевиден. Ты - регент Блэк. До своего падения они были непоколебимыми союзниками семьи Блэк. Проще говоря, они были по разные стороны конфликта с Гриндевальдом и не хотели бы ничего большего, чем возвращение их союза с возрождающейся семьей Блэк во главе с Поттером".       Брови Гарри сошлись почти вплотную, и его лицо скривилось в сосредоточенном выражении. "Что ты имеешь в виду под "возрождающейся семьей Блэков во главе с Поттером"?"       Теперь на лице Слизнорта появилась ленивая улыбка. "Для этого тебе придется посетить меня в следующий раз. Я выпил свою норму, и эти старые кости говорят мне, что пора в кровать. Ты просто должен принять мое предложение, возможно, мы сможем вместе посмотреть на "Гарпий", и я могу спланировать званый вечер после этого".       Несмотря на поздний час и щедрое количество выпитого вина, Гарри был обыгран. Он попался на удочку, проглотив крючок, леску и грузило. Будет еще одна встреча- ответ на это они оба знали.       "Я буду ждать вашу сову", - ответил ему Гарри.