Look at me

      Хёнджин, кажется, никогда в жизни себя так плохо не чувствовал. Он еле открывает глаза, такое ощущение, что его сознание находится за пределами тела, так как его он не чувствует, а нет, чувствует, к сожалению. У него затекли ноги, поясница безбожно ноет, а сам парень первое время не находит себя в пространстве. Проснувшись после долгого сна, до него медленно доходит, что вчера вообще было. Дом, университет, дом, дом Феликса, Минхо. Ага, вот оно что. Веселились вчера пара Ли, а с похмелья как будто тут он. Так вышло, что Хвану сложно засыпалось, где-то вне дома. Поэтому для него было удивительно, что он так вырубился у блондина дома, на диване в позе буквой зю.       Лёгкое замешательство прошло, заменив себя на раздражение. Во-первых, почему его вчера не разбудили и не отправили домой? Хотя сам парень понимает, что если его и разбудили, то тому, кто это сделал, мало не показалось бы. Ведь ехать ночью куда-то в очко, если сравнивать с расположение места жительства Феликса, ему навряд-ли бы захотелось. Во-вторых, сколько сейчас времени и где вообще хозяин квартиры?       Хёнджин потихоньку приподнимается, поворачивает голову и замечает свою вещь, лежащую на столике, смотрит позади себя и видит цветную подушку небольших размеров, вроде бы, он видел похожую на кровати Ликса. Взяв подушку в руки, парень принюхивается, от подушки приятно пахнет ванилью и слегка слышимым шоколадным ароматом. Это точно та самая подушка с феликсовой кровати. Взгляд опускается на колени, удерживающие на себе объёмный плед, что почти уже свалился на пол. «Он что положил подушку мне под голову и укрыл пледом пока я спал?» — Хван грузно вздохнул, не зная как реагировать на такие действия. Без пледа он почувствовал лёгкий холодок, который проскользил по его привыкшему к теплу телу.       Он встал, попутно разминая свои затёкшие конечности, которые отдавали лёгкой тянущей болью. Ему бы там, ну, в туалет сходить всё-таки, да и умыться было бы не плохо. Хёнджин посмотрел на себя в зеркало и оценил свой видок как «крайне плачевно», а потом покосился на дверь, думая, что весь вечер тут просидел может и ещё посидеть. Но всё же, ему придётся выйти.       Он вышел. И ничего страшного не произошло. Вообще ничего не происходило, в квартире была гробовая тишина, будто тут был только один Хван. Что же, ладно. Парень прошоркал дальше на кухню, где также никого не было. Но это ему не мешало, налив себе стакан воды, он облокотился о кухонный гарнитур бёдрами, а взгляд его невольно упал на не закрытое мусорное ведро с банками из-под пива, кажется, там было примерно шесть или больше. Хёнджин усмехнулся, он узнает своего друга, тот всегда любил выпить, правда в этот раз они, видимо, обошлись без соджу, который Минхо тоже очень любил.       Сложив два плюс два, он понял, что с вероятностью в сто процентов, блондин ещё спит. Как бы то не было, Хван сам понимал, что совершил огромную ошибку, не зарядив свой мобильный до конца, пока был дома. В телефоне хранились все карты, обычный пластик он с собой не носил, а наличными почти не пользовался. Поэтому куда бы вчера парень ушёл, он не понимал, рискнул и пошёл пешком, ещё не ясно добрался бы он до дома в таком случае. А вообще, чего он тут распинается, вина лежит на младшем, что позвал его к себе, абсолютно забыв о встрече с Минхо.       Кстати о младшем. Надо бы разбудить эту пьянь несчастную и потребовать зарядку для своего телефона или пусть вообще такси вызовет со своего.       Хёнджин поставил стакан воды на стойку и выдвинулся к спальне Ли. Открыв дверь, он видит как парень спокойно спит, свернувшись калачиком под одеялом, взору представляет себя только блондинистая макушка, больше напоминающая птичье гнездо.       Парень как-то замялся у входа, не зная куда себя девать. Подойдя ближе, он начал звать младшего, однако тот не подавал никаких признаков жизнедеятельности. Старший решил, что потрясти того будет отличной идеей, но как же он ошибся. Только начав своё действо рукой, качая спящего из стороны в сторону, как тут, внезапно проснувшийся Феликс резко освобождается от одеяла и опрокидывает красноволосого на кровать, нависая сверху.       Хёнджин смотрит тому в ореховые глаза, снова теряя себя. Но тут ему не дают забыться. Ликс резко приближается к его лицу, а Хван от этой резкости вжимается головой в подушку. Но младший обходит его лицо и наклоняется ниже, сильно кусая того за шею с такой же, как у него, правой стороны.       — Бляяять, ты что делаешь, отпусти! — Завопил Хван, вцепляясь в нагие плечи Феликса, правда не понятно зачем, ведь он толком не пытается оттолкнуть его. А Ли удерживает укус явно подольше, чем вчера это сделал старший.       — Мы не договорили, это тебе за вчерашнее. — Феликс отцепляется и произносит это своим низким после сна голосом прямо в ушко красноволосому от чего, у того мурашки разбегаются по всему телу. А после младший перекатывается на спину, укладываясь рядом со старшим на кровати.       Вот сейчас Хёнджин в полном ахуе. Укус саднит, вызывая приятную пульсирующую боль. Ушки приобрели розоватый оттенок, а тело будто снова онемело. Парень так и остаётся лежать и смотреть в потолок до того момента, пока не слышит тихое сопение с боку от себя. Он резко поднимается, оставаясь в сидячем положении, и поворачивается, видя перед собой вновь уснувшего блондина. Он снова ахуевает. То есть, Хван его будил, пожертвовал своей шеей, а он преспокойно уснул?       — Вот же мелкий пиздюк. — Зло прошептал парень, чтобы в этот раз уж точно не нарваться.       Так, ему тут нужно хотя-бы поставить на зарядку свой телефон. Хёнджин встаёт и осматривает комнату в поисках зарядного устройства. «Этому тоже нужно заряжать телефон, навряд-ли он оставлял бы его где-то вдали от себя, а значит, нужно смотреть поблизости…» — Приходит он к логическому выводу и устремляет свой взор на прикроватные тумбочки, выполненные из светлого дерева. Проверяет с одной стороны, там ничего не находит, направляется к другой, к которой тело Ликса лежит ближе, выдвигает ящик и наконец находит спасительную вещицу. Только взяв её в руку, перед ним появляется светлый лик этого недодемона.       — Блять! — Хёнджин громко ругается из-за неожиданности, уже второй раз за последние полчаса, кажется, чуть не потеряв сознание, — ты всегда такой по утрам?       — Какой? И не ори, и так башка раскалывается, — просипел Ли, сощуренными глазами смотря на то, что делает Хван, — о, точно, я вчера телефон на зарядку не поставил, — он не даёт ответить и выхватывает у оторопевшего старшего проводок.       — Ебанутый. — Красноволосый смотрит на то, как Феликс проводит махинации над своим телефоном, и думает, что убийство человека лучше не совершать у него же в квартире.       — Иди нахуй, ты вообще зачем здесь?       — Хотел телефон подзарядить и съебать. — Хван говорит это, пытаясь не смотреть на полуголого парня перед собой. Спасибо, что блондин был хотя-бы в домашних шортах.       — И зачем? «В каком смысле зачем?» — сегодня вселенная явно пытается забуллить Хёнджина, и это у неё хорошо получается.       — Сейчас час, а договаривались о встрече мы на полчетвёртого, ты тупо не успеешь. — Смотря на озадаченное лицо старшего, Феликс решает пояснить за свой вопрос.       — Ох, ну конечно, и что же тогда ты предлагаешь? — В его голосе появились саркастические нотки. Конечно, он немного расстроен, что в теории может опоздать на гулянку с друзьями, единственный из всех он жил вообще в другой точке города, в отличие от остальных.       — О, не знаю, могу, к примеру, предложить тебе остаться тут.       — Мне нужно будет умыться и переодеться? Или что, не боишься осквернить свою квартиру и шмотки мной? — Ох, Хёнджин прекрасно понимает, что остаться тут на лишний часик, будет лучшим вариантом в этой ситуации, но лишиться возможности вынести мозг похмельному Ли будет его большим упущением.       — Какой ты душный, — Феликс откидывается на спинку кровати и откладывает телефон, шевеля своими шестерёнками в голове, — на вещи похуй, хоть сожги потом, и ты был в зале, так что квартира уже осквернена. А вообще, хули ты выёбываешься, я сейчас выключу свою благодетель, и пойдёшь ты до своего дома пешком.       Хорошее умение: вовремя заткнуться. Чему Хван и следует, не всегда, конечно, но сегодня день такой. Хуёвый.       Ли корит себя за это решение. Это вообще говорил за него ничего не вдупляющий Феликс, что ещё толком не отошёл от сна. Но, что сделано, то сделано, а посему приходится немного поухаживать за этой шпалой. С горем пополам и со смущением на лице блондин даёт старшему новое нижнее бельё и чистое полотенце, отправляя того в душ, не по своей воле, а потому что Хван начал ныть, что он грязный и потный.       Пока Хёнджин был в душе, Феликс приготовил смесь для брауни и разлил на противень, после запихивая в духовку. Сегодня, ближе к вечеру, они должны всей толпой завалиться к Бан Чану домой, для просмотра какого-то фильма, и поэтому младший готовил вкусность на вечер, он знал, что друзья будут рады.       Пока блондин стоял на кухне, прибираясь за собой, Хёнджин уже закончил и вышел. Но, вот, вышел он в том, в чём мать родила и с повязанным полотенцем на бёдрах. Ликс как увидел, сразу отвернулся. Видеть эти руки и подтянутые плечи, на которых ещё оставались редкие капли воды, и одновременно дышать было сложно.       — Ты хоть в трусах? — И это единственное, что смог выдавить из себя младший, браво.       — Не волнуйся ты так, полотенце, чтобы тебя не смущать. И на что ты надеялся, когда не дал мне ничего из одежды? — Ладно, Феликс с ним согласен, его ошибка, — ты что-то готовишь? — Этот вопрос явно волновал старшего больше всего, и не только его одного, потому что живот того издал урчание на мысль о еде.       — О боже, зачем я предложил, — задав риторический вопрос в пустоту, младший, не смотря напрямую на Хвана, обходит его, направляясь на выход с кухни, — ты идёшь или тебе голым нормально?       — Я в трусах!       — Вот в трусах и иди, у полиции точно будут вопросы. — Феликс остановился напротив огромного шкафа-купе, который стоял по длине всего коридора, он был первым, что видел любой входящий в его квартиру. Парень снова смотрит на Хёнджина, пытаясь не зацикливаться на его теле, а вспомнить какие вещи подойдут красноволосому.       Недавно он заказывал себе широкие джинсы серого цвета, но они оказались ему длинноваты, а вот на Хвана сядут идеально, к сожалению для блондина. Ли достаёт эти джинсы из шкафа, закрывая его, а после идёт в спальню, где также есть шкаф, но в разы меньше. Открывает и снимает с вешалки лонгслив в чёрно-белую полоску и передаёт одежду старшему.       — Мрачно. — Констатирует Хёнджин.       — Мне похуй. — Говорит Феликс, а сам выбирает себе голубые джинсы и белый свитер. Всё-таки за окном осень, нужно утепляться.       Брауни ещё не готово, и Ликс решает быстренько принять душ. Выходя из ванной, попутно подсушивая кончики волос полотенцем, он замечает Хвана, уже будучи полностью одетым, который стоит посреди кухни и смотрит на духовку, что вот-вот и издаст звук о готовности пирожного.       — Я точно знал, что ты долбаёб.       — Это же то, о чём я думаю?       — Я не знаю, о чём ты думаешь, и знать не хочу. — Блондин закатывает свои глаза, терпеть этого парня он не может.       — Не выёбывайся ты, на всю квартиру шоколадом воняет. — Хёнджин переводит свой взгляд на младшего и замирает. «Демон в обличье ангела» — вот так, абсолютно вульгарно описывает парня Хван. Почему-то именно сейчас ему хочется смотреть на него, чтобы увидеть. Точно не понятно, почему именно сейчас и именно этот человек. Для него это слишком странно. Странно, что он вообще сейчас находится рядом с ним, в его квартире, в его вещах. Странно, что он же и допустил это, а сейчас допускает эти мысли. Не пытается пресечь, они сами по себе мелькают у него в голове, не находя места. Но не успевает пройти достаточно времени, чтобы эти гляделки перешли с обычно брошенного взгляда на слишком долгие для обычного, потому что духовка наконец даёт о себе знать, а Хёнджин моментально отвлекается.       Феликс сильно внимание не заостряет на странность Хвана, просто проходит и открывает дверцу духовки, доставая противень средних размеров с помощью прихваток. Вкусный аромат усиливается приятно щекоча рецепторы. От одного этого запаха у Хёнджина уже слюнки текут.       — Ты это на вечер? — Обыденно спрашивает красноволосый, а у самого глазки блестят.       — Да. Сейчас это всё остынет, я нарежу и переложу в контейнер, чтобы всё дожило в целостности и сохранности. — Объясняет словно ребёнку, честное слово.       — Всего один кусочек.       — В целостности, Хван.       — Да ладно тебе, им то что будет от того, что я возьму пару кусочков?       — А с какого хуя тебе такие привилегии? — Действительно, что-то он слишком много пользуется добротой Феликса, а поэтому блондин решил поставить того на место.       — Я же до этого не ел ни разу при других, потому что они были от тебя. — На словах Хвана звучит очень логично, и говорит он это с таким тоном, как будто это самая примитивная вещь в мире.       — И что это меняет? Это всё равно я приготовил.       — Мы тут одни.       Хёнджин почему-то смущается своих же слов, но виду пытается не подавать. Зато ярко показывает разочарование на своём лице, когда Ли, тяжело вздохнув и ничего не сказав, начинает нарезать и укладывать шоколадное пирожное. А потом искренне радуется, когда Феликс протягивает ему открытый контейнер с брауни, безмолвно разрешая взять несколько.       Хван не теряется и берёт, пока дают, радостно жуёт, а Ликс убирает остальные пирожные в сумку.

~~~

      Двое парней вышли пораньше, дабы успеть прийти до назначенного времени. Хотя оба понимают, что вероятнее всего половина, если не больше, их компании просто пошлют куда подальше точный час встречи, придя позже. Отчасти, это было им на руку, ведь они, вроде как не должны были прийти вместе.       От дома Феликса до нужного места идти недалеко, в принципе, как и всем остальным, кроме Хёнджина. Как бы не было абсурдно, но ребята просто обожали гулять именно по этому парку. У него была своя атмосфера, свой уют и свобода. А ещё это место навевало всем о тесном начале общения всей компании. Когда ребята только недавно познакомились, начали по-настоящему узнавать друг друга, когда все познакомились с Ли-младшим, что позже также часто гулял с остальными и особенно крепко сдружился с некоторыми. Возвращало в то время, когда между Хёнджином и Феликсом были бесконечные срачки, ещё до их договора о ведении холодной войны. Как бы друзья двоих не разрывались между ними, переживали о разладе, пытаясь помирить, всё равно им было местами приятно, что есть некая живность в их общении. Когда же те перестали обращать друг на друга какое-либо внимание, казалось бы, конфликт исчерпан, но для остальных произошёл чуть ли не раскол компании, потому что до этого они хотя-бы знали, что оба парней чувствуют и хотят в данный момент, а после внезапного тотального игнора, парней было не разговорить, особенно в самом начале. Но потом всё устаканилось, все привыкли, да и парни со временем оживились, и в их компании воцарилось спокойствие.       Им повезло, они пришли первые. Встав недалеко от главного входа, если это так можно назвать, потому что сам парк не имел чётких границ, ограждённых забором, и имел несколько похожих входов-выходов, парням ничего не оставалось, как просто ждать своих друзей. Хёнджин уже даже успевает задуматься, что вообще он и мог бы метнуться кабанчиком до дома и сюда, но не вариант, что он опоздал бы хотя-бы на полчаса, как минимум час опоздания и пиздюли Сынмина, как самого пунктуального, были обеспечены.       Если говорить о Сынмине, то вот он, сейчас идёт по направлению к парням, успев прямо минута в минуту.       — Привет, а вы чего тут? — Просто Ким впервые их видит вот, чтобы они стояли вот так вместе-вместе, да и ещё раньше положенного времени.       — Да ничего, просто выйти пораньше получилось. — Говорит Феликс и приобнимает друга.       — Я думал, что опоздаю, а получилось наоборот. — Копирует действия Ликса Хван.       — Понятно всё с вами, сейчас должны Минхо с Джисоном подойти, а Чан забирает Чанбина и Чонина, так что они тоже скоро подъедут, — проговаривает Сынмин, глядя в телефон, — вы то сами как?       — Да всё как обычно. — Выжимает из себя улыбку Хёнджин. У него друг с машиной, а он долбаёб поддался на искушение блондина. «Мелкий утырок»       — Действительно, мы как будто вчера в универе не виделись. — Не натянуто, в отличие от некоторых, улыбается Феликс.       — Ну да, виделись вчера, однако ты уже успел бухнуть с Минхо, а Чанбин чуть не сломал ноут Чана со всеми демками, ноут цел и отделался обычной вмятиной на крышку, а рука Бина нет, — убирая телефон в карман своего пуховика, говорит Сынмин, — не смотрите так, насколько мне известно, это он случайно задел ноут рукой так, что заполучил вывих кисти.       — Пиздец, узнаю Чанбина. — Хёнджин за своего друга волнуется, конечно, но если с ним и может что-то случится, то это будет из похожего репертуара.       — Жаль его, а вообще, ты то откуда знаешь?       — Птичка напела, — Одна такая птичка просто не ответила пятничным вечером на сообщение Сынмина, который в отместку позвонил тому в семь утра и вежливо попросил объясниться. Минхо был крайне недоволен и вывалил всё как на духу, а после лёг досыпать свои законные часы, выключив уведомления. На сообщение так и не ответил, но Ким про это не забыл и ждёт момента встречи со старшим лицом к лицу. А вторая птичка просто перепутала чаты и случайно отправила голосовое сообщение не маме, а Сынмину, которому нельзя ничего отправить просто так, не разъяснив ситуацию. Короче, он слишком дотошный в этом плане и всегда требует подробностей.       Остальные вскоре прибыли, и они целой оравой выдвинулись в путь.

~~~

      В целом, всё было просто замечательно. Это была обычная их прогулка. Они ходили, разговаривали и шутили. Обсудили все насущные проблемы и новости, которые их касаются. Минут двадцать, а может и больше, ребята не могли успокоить свой вырывающийся смех из-за ситуации Чанбина. Джисон всё называл того эмо-боем за его поддерживающую перчатку, которая выглядела один в один, как у вышеупомянутых. Похоже, что в этой компании его только эта перчатка и поддерживала. Сам Чанбин сильно не обижался, особенно на такого неугомонного как Хан, только бухтел что-то и говорил, что вторая рука у него вполне рабочая, так что двоечку он не пробьёт, но по носу кто-то получить может. А Чанбин парнем был крепким и подкаченным, поэтому таким как, к примеру, Джисон, нравилось подтрунивать над Бином, зная, что тот ничего ему не сделает.       А после того, как Сынмин, несмотря на то, что Минхо его хён, отчитал его по полной, Минхо стал вести себя чуть тише обычного. Естественно, не совсем уж забито, его такие мелочи не сильно задевают. А так он ходит, да смотрит вокруг: на окружающую среду, что вот-вот и покроется снежным покровом, на своих друзей, на Феликса, на Хёнджина. Так, просто поглядывает на длинный ворот Ликса и на заклеенную бежевым пластырем шею Хвана. Красноволосый, сказал, что ударился, показывая тонкую кромку синяка, которую не прикрывала клеющаяся плоска. Благо для Хвана, ему поверили, а Сынмин назвал дебилом, что умудрился ударится шеей. Минхо тоже посмеялся, но заметил переглядывание двух парней после обсуждения синяка Хёнджина. Сегодня утром-днём       — У тебя есть тоналка или консилер? — Говорит Хван уже почти перед самым выходом.       — Есть, но тебе не дам. — Ещё бы, косметика у Феликса была люксовая, а он итак уже слишком много уступал старшему.       — Ты сам меня цапнул, так что отвечай за свои поступки!       — Пиздишь, я не мог.       — Ахуел? Думаешь я сам себя утром укусил? — Хёнджин на этих словах больше показывает свою шею Ликсу, акцентируя внимание на едва видной кромке зубов.       — Ладно, — Ли признаёт, что это может быть он, хоть и не помнит. Идёт в ванну за аптечкой, выуживая от туда широкую полоску плыстыря, — лови. — И кидает её в Хвана, чтоб не расслаблялся.       — Всю малину обосрал. — Шёпотом произносит Хёнджин, стоя напротив зеркала и заклеивая укус на шее.       Минхо чует, тут точно что-то не так. Вот только, что же творится между этими двумя пока-что остаётся загадкой. Узнать жуть как хочется, потому что наблюдение за тем, как то один, то второй периодически кидают взгляды в сторону друг друга, вызывает неподдельный интерес. Минхо задаётся вопросом: «Что же они скрывают»