Птица в золотой клетке

«Мне нужно бежать, пока не стало слишком поздно», — подумала Цубаки Тэндоин, сделав отчаянную попытку вырваться из плена. — Ни шагу! — прогремел приказ Хуань И. Цубаки замерла на месте. В глубине ее глаз загорелся огонь решимости, смешанный со страхом. Она чувствовала, что жизнь, как тонкая нить, может оборваться, но сдаваться без боя не собиралась. — Что ты намерен делать с этой девушкой? — поинтересовался Лэй Ту. — Сперва мне нужно встретиться с командиром отряда Фэй Синь. Отведи ее в мои покои. Цубаки привели в просторный шатер, где он провел минувшую ночь. Мягкий ковер, словно бархатная ночь, укрывал землю под ногами. Взгляд девушки невольно зацепился за изящный столик в центре шатра. На нем, словно на картине, были расставлены яства, поражающие своим великолепием: горы свежих фруктов, дымящиеся куски сочного мяса, белоснежный рис, словно жемчуг. А кувшины с красным вином придавали атмосфере особую изысканность. «Сколько еще томиться в ожидании?» — с тревогой подумала Цубаки Тэндоин, устраиваясь на мягких подушках. Время тянулось бесконечно долго, казалось, оно замедлило свой ход, и каждая секунда была наполнена скучным ожиданием. — Как тебя зовут и сколько тебе лет? — неожиданно прозвучал низкий голос генерала Хуань И. Вопрос застал её врасплох, и она резко обернулась. Рядом с ней, словно изваяние, возник генерал — воплощение дикой, необузданной красоты. На его лице читалось мужество, а весь облик излучал силу. — Меня зовут Цубаки Тэндоин, — ответила она, стараясь сохранить самообладание. — Мне двадцать два года. Хуань И утонул в глубине её лучистых рубиновых глаз, словно в бездонном омуте. Поистине эта девушка была подарком судьбы. — Ты будешь моей любимой наложницей! — На моей родине мужчина должен ухаживать за девушкой, — с достоинством сказала Цубаки Тэндоин. — И только после этого он может предложить ей выйти за него замуж. — Я не беру в наложницы больных девушек, — отрезал он. Цубаки звонко рассмеялась, обезоружив генерала своей непосредственностью. Его серьезность казалась ей забавной. — Разве ухаживают лишь за теми, кто болен? — А разве здоровые нуждаются в заботе? — парировал Хуань И, в его голосе прозвучала едва уловимая усмешка. — Ухаживать — значит стремиться понравиться! — Но я и так тебе нравлюсь, — прошептал он, осторожно коснувшись её подбородка и заглянув ей в глаза. Его черные, как ночь, глаза завораживали, и Цубаки почувствовала, что не может отвести взгляд. Но, вспомнив о доме, она резко отвернулась от генерала. — Нет, это не так. Ухаживание — это игра, в которой мужчина показывает себя с лучшей стороны. Никто и никогда не смел указывать Хуань И, как ему следует себя вести. За подобную дерзость расплачивались жизнью. Однако в сердце генерала не вспыхнул гнев. Напротив, смелость незнакомки его забавляла. Эта девушка словно привнесла в его жизнь глоток свежего воздуха. Даже самые прекрасные наложницы императора не могли сравниться с ней. — Я хочу вернуться домой. Меня там ждут родители… — Если заплатишь мне две тысячи золотых монет, — невозмутимо ответил Хуань И, — я дарую тебе свободу. — Почему я должна платить за свою свободу? — Потому что ты моя пленница. Цубаки смело встретила его взгляд и сказала: — Нет, я отказываюсь! — Я не знаю слова «нет». Я могу быть великодушным, но могу быть и беспощадным по отношению к тем, кто не повинуется моей воле, — ледяным тоном произнёс Хуань И, приставив острие меча к её горлу. — Мне жаль губить столь прекрасную жемчужину, но ты сама сделала свой выбор. — Я не хочу умирать, — ответила Цубаки, вздрогнув от прикосновения холодного лезвия к своей коже. — Поэтому простите мою дерзость. — Неплохо! — довольно произнес генерал и вложил меч в ножны. — А теперь налей мне вина. — Как вам будет угодно, — она подошла к столику, стараясь скрыть дрожь в руках. Мужчина сбросил доспехи и удобно расположился на мягких подушках. В приглушенном свете свечей его тонкие черты лица казались особенно привлекательными. Он с нескрываемым интересом наблюдал, как девушка наполняет его чашу вином. Взгляд генерала скользнул по ее фигуре, отмечая, как под тонкой тканью белого платья плавно поднимаются и опускаются упругие груди. Когда вино в кувшине иссякло, Хуань И раздраженно отставил чашу и приказал: — Снимай одежду, я больше не намерен ждать. — Нет! — Почему ты вечно сопротивляешься? — с напускным гневом задал вопрос Хуань И, властно обнимая юную пленницу. — Что вы собираетесь делать? — спросила Цубаки испуганным голосом, оказавшись на ложе. — А как ты думаешь? — ухмыльнулся он, и без лишних церемоний снял с себя одежду. Цубаки не сопротивлялась, когда его горячие руки коснулись её обнаженного тела. Он медленно вошел в нее, и она не почувствовала боли. Но когда он достиг тонкой преграды, отделявшей ее от женщины, она испытала боль. — Значит, я первый мужчина в твоей жизни, — с торжеством произнес Хуань И и стремительно вошел в нее до конца. Цубаки не смогла сдержать крик от пронзившей её острой боли. Слезы застилали ей глаза. Мужчина крепко держал её за руки и двигался всё быстрее и быстрее. Вскоре он застонал, всё его тело напряглось, а она почувствовала внутри себя что-то горячее. — Не ожидал, что все произойдет так быстро. В следующий раз я постараюсь быть нежнее. — В следующий раз?! — расплакалась Цубаки Тэндоин, закрыв лицо руками. — Но… я думала… что… — Нет, — усмехнулся Хуань И. — Мы будем жить в одном шатре, и я буду брать тебя, когда захочу. После этих слов он отвернулся на другой бок и мгновенно уснул. Цубаки поспешно укрылась одеялом, чувствуя себя униженной и опустошенной. Она смирилась с неизбежным, ведь генерал не оставил ей выбора. Долгие часы она неподвижно лежала на скомканных влажных простынях, слушая убаюкивающий шепот дождя. Теперь ей придётся жить с чувством стыда и позора.