Мы не знаем, чем это закончится

             Вечеринка началась совсем недавно, а все уже искрились радостью и весельем. Сотрудники «Милкович Секьюрети» плотно расселись на бордово-винных велюровых диванах прямо напротив лестницы, ведущей на танцпол бара «Джой»[1]. Они смеялись и общались, наслаждаясь напитками и закусками, расставленными на коричневых деревянных столиках прямо напротив зоны посадки гостей.              Каждый раз после закрытия контракта о проверке тюремного учреждения и получения денег за выполненную работу от ФТУ, Микки устраивал вылазку сотрудников компании. Он считал, что каждый работник должен отметить их общий успех. Поэтому здесь были все: от уборщика до главного бухгалтера.              Милкович, не сказать, что был каким-то тусовщиком, но он любил повеселиться и хорошо провести время, когда был на воле. На горизонте уже мелькал новый контракт, Карл несколько дней вёл переговоры и обсуждал новые условия. Да, Микки, решил взять отпуск хотя бы на полгода, это не полный уход в тень, но и передышка ему явно нужна. Последние 5 лет он только и занимался, что сидел в тюрьмах, полностью игнорируя свою жизнь и жизнь сестры.       Кстати, ему всё-таки удалось убедить Мэнди отложить свадьбу хотя бы на месяц, поскольку он хотел помочь ей с организацией и подарить праздник, который та заслуживала.              Краем глаза он замечает, как Джастин, их менеджер чистоты (так они его называют) протирает столешницу бара. Микки встаёт со своего места и направляется к нему:       — Эй, чувак, ты не должен этого делать. Ты здесь гость, как и все мы, — Милкович забирает салфетки у него из рук и взглядом ищет бармена, чтобы указать тому на мокрую столешницу.              — Да, ну, я пролил коктейль и не видел ничего плохого в том, чтобы убрать за собой, — Джастин опускает глаза и смущённо пожимает плечами. Парню около 25, и он уже несколько лет занимается уборкой их офиса.              В чём-то он прав, каждый должен убирать за собой, но именно сейчас Джастин гость заведения и Микки хочет, чтобы тот просто повеселился, поэтому забирает у него промокшие салфетки и самостоятельно завершает уборку.              — Спасибо, сэр, — Джастин всё ещё смущён произошедшим и явно не влился в коллектив, хоть и работает с ними достаточно давно, но друзей, видимо, так и не завёл.              — Просто Микки.              Они затевают неспешный разговор, что-то о покупках в продуктовых магазинах и как подорожал бензин. Микки непрофессионал в праздных беседах, но что-то умеет даже он. Кажется его сотрудник расслабляется и выглядит уже более непринуждённым, поэтому Милкович зовёт его с собой в зону диванов, чтобы тот не стоял один, как бедный родственник.              Карл тут же берёт парня в оборот, а Микки просто наблюдает за остальными сотрудниками.              Музыка гремит достаточно громко, заставляя всех пританцовывать, сидя на местах, и подпевать. Воздух наполняется ароматами алкоголя и духов, создавая атмосферу вседозволенности и беззаботности. Уже совсем скоро первые добровольцы отправятся на танцпол и будут отрываться до закрытия заведения.              [Рэд]: Я дома. Как вечеринка?              Микки посмотрел на часы, уже 21:17, что-то сегодня Йен долго. Его куратор — Трэвор, последнее время постоянно даёт ему лишнюю нагрузку и новых подопечных. Они встречаются всего (а для кого-то «уже») пару недель, но Микки сразу же выучил его расписание. Да, он безнадёжен.              [Микки]: всё путём, подрабатываю болтливым уборщиком              [Рэд]: Напиши, когда будешь дома              [Микки]: Если буду в состоянии 😏😂              Микки не планировал напиваться до потери сознания, но всякое бывает. Предупреждён — значит вооружён.              Джейсика, его главный бухгалтер, и Триш, второй юрист компании, недавно отправились на танцпол. Микки решает проверить, как у них дела и направляется к лестнице. Он поднимается на второй этаж заведения и даёт глазам привыкнуть к освещению. Световые лазеры порхают над веселящейся толпой. Метрах в двадцати от себя он видит девушек, оценивает контингент вокруг и удовлетворившись решает вернуться вниз.              Спускаясь, он встречает Карла, который хватает его за локоть и тащит в сторону:       — Надо поговорить, — говорит он, волоча его за собой.              На улице уже прохладно, летние ночи — любимые ночи Микки. Карл прикуривает две сигареты за раз и передаёт одну Микки. Выглядит он нервным, что немного беспокоит Милковича, поэтому он спрашивает:       — Что? Говори.              — Я болтал с Джастином, и он упомянул одну неприятную ситуацию. Я бы не хотел пока поднимать шумиху или что-то выяснять, но думаю нам нужно будет в понедельник заглянуть в офис детектива и узнать, что тот нарыл на семью Рэнделла.              — Насколько неприятной была ситуация? — Микки решает уточнить, потому что его дело немного подвисло в прокуратуре, а детектив завуалировано переносил встречи из раза в раз, ссылаясь на различные обстоятельства.              Карл оглядывается по сторонам и наклоняется к Микки:       — Похоже Рэнделл на работе смотрел детское порно.              — Ты хочешь сказать, что он был педофилом? — Милкович в ахуе. — Какого хера Джастин так долго молчал?              — Рэнделл сказал, что это имеет какое-то отношение к работе, а тот связан соглашением о неразглашении, поэтому Джастин ему поверил и никому не сказал.              — Ёбаный пиздец, Джастин до сих пор работает у нас, думая, что мы занимаемся детским порно?              — Видимо так, но с одной стороны — это плюс, — улыбается Карл, а потом быстро добавляет: — Ну, что он держит рот на замке. А педофилия ещё не доказана, нам нужно разобраться. — Карл пожимает плечами.              Микки не знает, что и думать, поэтому говорит то, что актуально в данный момент:       — Пошли напьёмся.       

***

      После встречи с Микки Йен не любил проводить ночи один. Он боялся упустить время вместе, зная характер деятельности своего парня. Галлагер не питал иллюзий, что тот решит бросить работу и станет примерной домохозяйкой, ну, только если отчаянной. Он понимал, что рано или поздно Микки получит интересный контракт и сядет в тюрьму. Но лучше бы это было поздно, чем рано. Они не обсуждали это, но Йен не был дураком.              Сегодня вернувшись с работы, он не знал, чем себя занять. Галлагер пытался вспомнить, чем занимался раньше, когда у него не было отношений. Хоть и прошло всего пару недель, но он действительно уже забыл ту одинокую жизнь.              Йен убрался в квартире, а затем приготовил обеды и ужины, разложив их по контейнерам. Закинул стирку, перемыл всю посуду, параллельно проверив раз 30 телефон, ожидая сообщение от Микки, но тот видимо просто приятно проводил время.              Сейчас он лежал в кровати, после принятия ночных лекарств, и бесцельно листал Шортсы на Ютубе.       Он никому не рассказывал, но безумно любил ролики в стиле ТруКрайм, где голос за кадром рассказывал о запутанных делах убийств и похищений, раскрытых только спустя какое-то время и имеющих неожиданный финал.              Его уже начало клонить в сон, а Микки так и не отписался, но Йен не волновался, потому что там был Карл, он умел держать себя в руках и никогда не допускал никакой хуйни в адрес близких.       Глянув на время, 23:49, он включил ролик о Селин Дукран, поступившей в больницу Лондона 19.07.2017 с раной на шее и сообщившей, что она и её подруга были похищены.              Кто-то скажет, что это сумасшествие, но он заснул под монотонный голос диктора.              Громкий звук в наушниках напугал его и вырвал из сна. Йен уставился на экран телефона, он проспал чуть больше 5 часов.              — Карл, я сплю, какого хуя?              — Ну, приезжай и забирай своего парня, он отказывается ехать один на такси, а у меня нет желания возиться с его пьяной задницей.              Когда его младший брат стал вести себя как старший?              Йен, конечно, расстроился, что его прервали и он не смог набрать идеальных для него 8 часов сна, но перспектива продолжить с Микки окупала всё втройне.              Он быстро надел серые спортивные штаны, белую футболку и белые кеды, взял телефон, бумажник, закинул жвачку в рот и на выходе у зеркала быстро расчесал мятые после сна волосы. Спускаясь по лестнице, он скопировал адрес, полученный в смс от Карла, и заказал такси. Его жилой комплекс находился в не очень удобном для подъезда на автомобиле месте, поэтому он всегда заказывал машину на остановку общественного транспорта на соседней улице, куда путь занимал 3-4 минуты, так не нужно было объяснять водителям куда завернуть и где лучше развернуться. Опыт.              Вырулив за угол, он уже увидел своё такси и быстро запрыгнул внутрь. Дорога заняла 20 минут, которые Йен благополучно раздумывал чем займётся сегодня со своим парнем. Абалдеть. Микки Милкович — его парень. Он улыбался, глядя в окно на предрассветные улицы.               Немного повздорив с вышибалами у дверей, поскольку заведение уже давно было закрыто на вход, Йен всё-таки добился разрешения войти внутрь, но не без помощи Карла, конечно.       Микки и ещё несколько коллег миленько спали на диванчиках барной зоны, на которых ранее располагался весь коллектив.              — Последние выжившие или не очень, — пробормотал Карл, обведя рукой коллег и созваниваясь с мужем одной из спящих девушек.              Йен воздохнул, присел на корточки перед лицом свой парня и нежно погладил его по волосам:       — Просыпайся, пьянчужка, — прошептал он в ухо Милковича и несколько раз чмокнул в висок.              Микки что-то промычал и немного пошевелился под его прикосновениями. Он открыл глаза и прошептал:       — Хранитесь от бесполезного ропота и берегитесь от злоречия языка, ибо и тайное слово не пройдёт даром, а клевещущие уста убивают душу.              Йен был немного шокирован цитированием Библии, но Микки рассказывал ему, что однажды, чтобы совершить побег, ему удалось втереться в доверие к тюремному священнику:       — Что это значит? — спросил он.              — Хуй знает, — Микки закрыл глаза и захрапел.              Йен не видел другого выхода, кроме как закинуть Милковича себе на плечо и понести к выходу под смех Карла и недоумевающие взгляды сотрудников бара.       

***

      Микки проснулся в одних трусах, в пустой постели и незнакомой обстановке. Он судорожно пытался вспомнить, чем закончился вечер, но в голове была лишь пустота. Последнее, что он помнил, как они с Триш поспорили, кто больше соберёт коктейлей у посетителей бара.              Она утверждала, что геи ходят только в заведения БойзТауна, но Микки прекрасно понимал, что это бред и решил вступиться в неравный бой.              Неужели он так напился, что уехал с кем-то домой?       Бля. Нет, нет, нет. Йен его убьёт.              Микки быстро проверил рукой трусы, но никаких следов сексуальных действий обнаружено не было, и он немного успокоился.              Из-за двери доносились звуки включённого телевизора или радио. Он выскользнул из кровати, взял свои вещи, заботливо сложенные на спинке кресла. Быстро надел бежевые брюки-карго, зелёную рубашку, которая уже изрядно помялась и огляделся в поисках кроссовок [2].       Не мог же он прийти босиком? Наверное, они в прихожей.              Микки взял свой телефон, который давным-давно разрядился и тихо выругался себе под нос. Блясукабля.              Он тихонечко приоткрыл дверь и выглянул из-за неё.       Всё чисто, нужно просто незаметно проскочить в прихожую.              — Микки? — позвал его голос… Йена?              — Эээ, да, привет, — он смущённо остановился, как кот, которого засекли на месте преступления.              — Почему ты оделся? — Йен вошёл в коридор и оглядел его с ног до головы.              — Я… эм, просто… не знаю, — Микки смущённо отвёл глаза и не знал, что бы такого сказать.              Йен в ответ непонимающе смотрел на него, ожидая каких-то пояснений.              — Не узнал обстановку и решил, что надо сваливать, прости, — Микки уже немного расслабился и решил не скрывать от Йена противоречивости ситуации.              — Ты думал, что проснулся… где?              — Не знаю, ничего не думал, — Микки знал, что Йен понимает, но не хотел произносить этого вслух.              — Так ты предположил, что с кем-то уехал из бара? — Галлагер был расстроен и Микки видел это, поэтому ему нужно всё срочно исправить.              — Нет! То есть да… То есть нет! — Микки решил не стоять, как придурок, и обнять своего парня. — Прости, я просто испугался, — он поцеловал веснушчатую щёку.              — Просто для уточнения: мы эксклюзивная пара или ты…?              — Да, конечно, какой ещё может быть пара? — Микки был смущён этим разговором, ведь теперь Йен может подумать, что он какая-то пьяная шлюха. Господи. — Не знаю, подумал, что может я у кого-то из коллег или так напился, что меня похитили, — попытался он перевести всё в шутку.              — Ладно, но… — начал Йен, но Микки прервал его, чмокнув в губы.              — Прости, Рэд, я не стал бы тебе изменять. Клянусь, я просто не знал, что и думать, — пытался успокоить своего парня Милкович, всё ещё крепко обнимая его за талию.              — Я понял, — Йен положил свои руки на его плечи и крепко прижал к себе.

***

      [Микки]: попроси службу безопасности передать мне жёсткий диск Хоутона              [Карл]: уже сделал запрос              Милкович раздумывал каким человеком может оказаться Рэнделл. Возможно, тот замешан в каких-то в подпольных делах, о которых никто и не догадывался.              [Микки]: встречаемся через час?              [Карл]: да, без изменений              Прошло уже пару дней со дня вечеринки в баре и Микки старался как мог загладить вину перед Йеном. Ситуация была, мягко говоря, щепетильной, поэтому он не хотел, чтобы его парень сомневался в его верности.       Микки действительно испугался, он никогда не был у Йена, ведь всё свободное время они проводили в квартире Милковича.              После того утра они даже сходили на свидание в ресторан: с тарелками и скатертями, всё как полагается. Много разговаривали о своей жизни: делились неловкими ситуациями и всяким откровенным дерьмом.       Микки пытался показать, что Йен важен и нет никаких сомнений в их моногамности, он даже добавил его лицо в фейс-айди на телефоне и дал ключ от своей квартиры.              Честно говоря, Микки думал предложить им съехаться, но боялся, что это слишком для пары недель отношений и Йен подумает, что Милкович какой-то псих.              Он в который раз за эти дни позвонил Мэнди, но его в очередной раз перебросило на автоответчик. Микки занимался организацией свадьбы и ему нужны были ответы на пару вариантов расстановки столов и выбор цветочного оформления.              Оказавшись в кабинете детектива, он сел на кожаный диван. Микки боялся того, что мог услышать, но и оттягивать было невозможно, нужно сорвать пластырь.              Мистер Гонсалес рассказывал о семье покойного — ничего интересного. О его благотворительной работе — пропустить. Наличие офшорных счетов — стоп, что?              — У мистера Хоутона есть несколько счетов на Кипре суммарно на 800 тыс. долларов, доход никак не задекларирован и тщательно скрыт.              — Откуда поступали эти деньги? — уточнил Карл, тоже явно заинтересовавшийся этой темой.              — Они приходили разными траншами, от разных лиц, связь с которыми мне пока не удалось установить. — ответил детектив, а после открыл одну из папок, что-то выискивая. — Я заметил, что в его личной переписке часто фигурируют отсылки на некоего Белого Лиса, я пока не смог установить его личность…              — Не нужно, — прервал его Микки, опешив, когда услышал знакомое, но давно похороненное в недрах памяти прозвище. — Я знаю кто это. — добавил он, доставая телефон и в очередной раз набирая номер сестры трясущимися рукам.              — Откуда? — Карл и детектив синхронно произнесли вопрос.              — Это мой отец. Терри Милкович.