И всё пламенем горит

То есть, ты хочешь сказать, что у тебя есть проблема, которая полностью твоя проблема, но ты хочешь, чтобы твоя проблема стала моей проблемой, проблема в том, что это не моя проблема. т/с «Клиника (Scrubs)»

      Не то, чтобы Эскель не думал об этом. Скорее, просто считал чем-то из ряда вон выходящим. Нет, конечно, драконы существовали и несли в себе ту еще зверскую угрозу, с которой не справился бы ни один ведьмак. Это было чем-то вроде попытки потыкать в гнильца палкой и надеяться, что он не взорвется рядом с тобой.       Только вот драконы были еще большей проблемой. Обычно, если где-то о них пролетали слухи, то любые очевидцы были уже мертвы, а деревни сожжены до основания. И речь шла об обычных огнедышащих змеюках, которые были громадными и смертоносными настолько же, насколько горяч их огонь.       Сейчас же Эскель наблюдал за тем, как пьяненькая девушка продолжала тыкать в свою руку уже погнувшейся вилкой и довольно улыбалась. Если это был дракон, то сам ведьмак — роскошная чародейка. Тяжело вздохнув, мужчина забрал прибор из рук Ив и швырнул тот рядом на стол.       — Прекращай, — то и дело можно было заметить, как окружающие люди с любопытством поглядывали на нечто блестящее в полумраке таверны. Еще и это… Если Ивори и была огнедышащей бестией, то далеко не самой обычной, а Эскель никогда не верил в сказки про золотых драконов, которые могли принять облик любого живого существа, на которое у них хватило бы фантазии. Уж точно не тогда, когда девушка перед ним выбрала в качестве зверька — обычного хорька. Никак у ведьмака не складывался образ грозного ящера, когда он смотрел на юную особу, которая с любопытством осматривала корчму золотисто-янтарным взглядом.       Слишком уж она казалась потерянной, будто и впрямь не знала ничего о том, что происходило вокруг нее самой. Ко всему прочему… особенно остро ощущалась тяжесть вины, которая таилась на глубине ее сверкающих от алкоголя глаз.       И если, будучи ведьмаком, мужчина мог поверить в любых тварей, которые так или иначе упоминались в сотнях фолиантах, хранящихся в Каэр Морхене, то золотые драконы красовались на страницах детских сказок, отчего вера в них по своей правдоподобности приближалась к нулю.       — Почему я не подумала об этом раньше? — вопрос, скорее, звучал риторически и не требовал ответа от Эскеля, однако тот саркастично усмехнулся. В первую очередь потому, что Ив должна была знать, кто она такая, а не удивляться своей собственной находке. Пожалуй, бестия, сидящая напротив ведьмака, была самой странной и противоречивой среди всех, кого мужчина вообще когда-либо встречал. Тут даже раздражающие допплеры нервно курили в сторонке. Ведь они при всех своих навыках не пытались прибить Эскеля в образе милого хорька.       — Иногда полезно думать, — скрыв смех за кружкой пива, прошептал мужчина, но отчего-то совершенно забыл о том факте, что его новая знакомая обладала нечеловеческим слухом. Так что после своего высказывания был вознагражден едким взглядом золотистых глаз. Да еще и ко всему прочему Ив, пьяная ее голова, сверкала во всеувидение вытянутыми по-змеиному зрачками. Нет, конечно, необразованный люд просто бы принял ее за коллегу Эскеля. И не важно, что женщины-ведьмаки были еще большей сказкой, чем золотые драконы.       — Я думала, что ты более сдержанный и тактичный, — кто ж знал, то драконы были подвержены алкогольному опьянению? Вот Ив точно не знала, отчего сейчас заметно чувствовала, как ее язык стал заплетаться. Да и мысли как-то уж слишком свободно летали в ее захмелевшей головке. Еще бы немного, и я она бы начала сравнивать своего собеседника с Ламбертом, о котором по всем законам этого спектакля она знать пока не должна.       Но девушка вовремя успела прикусить свой язык, иначе беды можно было бы не миновать. Громкий стук из противоположного угла корчмы быстро привлек внимание Ивори. Хотя… сейчас все, что угодно могло переманить ее внимание. И пусть источником грохота была пьяная туша мужика, упавшая на пол, это все равно вызвало улыбку на лице ново провозглашённой бестии. Нет, ну а что? Незнакомец был похож на смешную хрюшку, которую пнули к дальней стене амбара.       — Окажись я менее сдержанным и тактичным, ты бы была уже мертва, — с этими словами Эскель поднялся из-за стола. Слишком уж шумным становилось их окружение, что и без того раздражало уставшего ведьмака. Хотелось уже тишины и покоя, пусть оно ему только снилось. По крайней мере, скучно ему точно не будет, пока рядом было «нечто», что так активно и с любопытством разглядывало посетителей корчмы янтарным взглядом.       Было чертовски сложно уследить за тем, как быстро Ивори «скакала» между своей человеческой натурой и… монструозной. Вот она сидела и легко улыбалась, строя из себя невинную деву, а в следующую секунду уже смотрит на тебя так, будто готова была вырвать твой хребет зубами, при этом запуская когти в самое сердце.       — Тут даже не поспоришь, — тяжелый вздох девушки будто бы так и говорил о всех тех мыслях, которые кружились в ее голове в последние дни. Невысказанная благодарность так и витала в воздухе между ней и мужчиной. Впрочем, высказанной она так и не стала даже после того, как Ив смерила ведьмака долгим взглядом и встала вслед за ним. В корчме становилось душно, отчего среднесортное пиво с еще большей силой ударяло в голову. — Здесь должно быть спокойно.       Деревня выглядела обычно. Примерно такие Ивори и ожидала увидеть на Континенте, когда читала книги. Деревянные дома, покрытые мхом с северной стороны, запах мокрой древесины, хлева и приготовленной еды. Только вот не учла она одного. Что будет обладать куда более чутким носом, который помимо всего прочего подкинет девушке нелицеприятные запахи деревенского туалета, немытых тел и болезни. Отчего-то именно она ощущалась особенно непривычно и мерзко.       Так что находиться в пути девушке нравилось куда больше, чем быть окруженной людьми. К тому же… они все были не сильно рады незнакомым путникам, искали в каждом из них врага или проклятого ворошку, будто у сельчан было что красть.       Проходя мимо компании шумных солдат, Ив недовольно цокнула языком. И, судя по гербам на их груди, они были лирийцами. М-да, несколько дней в дороге не вывели Эскеля и Ив из Лирии, что несколько удручало. Но чего девушка ожидала? Что Континент был маленьким? Тут придется топтаться действительно долго, чтобы хоть немного продвинуться вперед. К тому же… на своих двоих особо и не приходилось передвигаться.       — Эй! — явно оскорбленный в свой адрес негодованием, мужчина цапнул Ивори за руку, сильно ту сдавливая. И если бы он применил еще хоть немного силы, то смог бы заметить золотую чешую, что проступила бы через кожу. Но на его счастье, злость дракона была ослаблена выпитым пивом. — Не учили уважать старших? — солдат действительно выглядел важной птицей, когда смотрел на Ивори из-под сведенных на переносице густых бровей. И даже седовласая бороденка не скрыла того, насколько плотно незнакомец сжал губы.       — Я просто проходила мимо, — холодно бросила в ответ девушка и дернула руку. Ей не нравилось прикосновение, которое ощущалось на коже маслянистыми разводами. Как он вообще додумался хватать Ив после того, как отрывал кусок курицы от кости? Это чертовски злило. Да настолько, что где-то в глубине снова ощущался разгорающийся пожар. Теперь-то Ивори понимала, что это была сущность дракона, пламенем разгорающееся в груди. И от этой информации даже становилось проще жить. Не приходилось гадать. Впрочем… в идее о золотом драконе нравилась только девушке, Эскель же до сих пор считал это крайне неправдоподобным.       — Решила, что если водишься с мутантом, то тебе все можно? — мужчина не пытался больше схватить Ив за руку, но кинул взгляд, в котором так и читалось отвращение, в сторону ведьмака. И если бы не золотистый взгляд самой девушки, обращенный на незнакомцев, то она бы точно еще услышала много лесных слов в свой адрес. Но что-то, что превращало ее в опасного хищника, заткнуло лирийцев в считанные мгновения. Парнишка помоложе даже подавился куском помидора, когда злобный прищур Ив дошел до него.       — Мне и без него все можно, — ощетинилась девушка, явно теряя тормоза, так что присутствие «мутанта» было прекрасным решением всех проблем. Эскель схватил незадачливую Ивори и чуть ли не пинками выдворил ту из корчмы. Мужчина буквально физически ощущал, насколько быстро накалялась ситуация в таверне. Не прошло бы и пары минут, как именно ему пришлось бы разбираться с толпой лирийских солдат, которые бы без каких-либо раздумий вынули бы свои мечи. Или кое-что другое, что Ив понравилось бы еще меньше.       — Включай иногда мозги, — рыкнул на юную особу ведьмак, оттаскиваю ту подальше. — Или хочешь, чтобы тебя солдаты отымели прямо у корчмы, где в грязи копаются свиньи? — ох, да, Эскель чертовски злился. Только пока не понимал почему. То ли из-за того, что ему приходилось возиться с неразумной девчонкой. То ли на самого себя. В любом случае, его никто не заставлял помогать Ив. Это было сугубо его личное решение, которое было ему также непонятно. Одного дитя неожиданности ему будто бы не хватило на свою шею. Теперь нашел девку, которая попадала в неприятности с такой частотой, будто от этого зависела ее жизнь.       — Они, конечно, могут попытаться, — но что-то Ив подсказывало, что солдатики бы в таком случае потеряли бы не только гордость и свои драгоценные причиндалы, но и головы. Девушка отгрызла бы их к чертов матери, чтобы больше не одной одно не слетело с их мертвых губ.       — Кем бы ты не была, но с шестью вооруженными солдатами ты бы не справилась, — они были уже на окраине деревни, где Эскель оставил коня и свои скромные пожитки. И, как всегда, их никто не тронул, ведь все знали — трогать вещи ведьмака было паршивой идеей. Никто не хотел испытать на своей шкуре гнев охотника на чудовищ. Пожалуй, это было одним из немного, что нравилось мужчине в его профессии.       — Тебе-то какая разница? — у Ив включалась ее колючая сторона, которая была готова изранить даже тех, кто помогал ей. Гребанная самостоятельность и гордость поистине подходила золотому дракону. Не говоря уже о том, что Ивори быстрее бы потерялась где и умерла от голода, если бы отправилась прочь. И Эскель был единственным, благодаря кому девушка еще не умерла. Если кто-то, вроде нее, вообще мог умереть. — Из-за меня лихо сожрало целую деревню! — чувство вины съедало ее все последние дни, отчего сейчас мужчина мог заметить слезы в уголках золотистых девичьих глаз.       — Оно бы и без тебя это сделало, — у ведьмака не было никакого желания успокаивать девушку. Это и без того выматывало. И он не был сердобольным юнцом, который спешил помогать каждой попавшей в беду леди. Впрочем, он и сволочью последней не был, поэтому рывком усадил Ив в амбаре на какое-то перевернутое ведро и всучил в ее руки шматок вяленого мяса. — Ешь, — это было далеко не просьбой. Точно не тогда, когда Ивори заставляла глаз мужчины нервно дергаться. Вот бы она побыстрее протрезвела и снова стала своей язвительной версией себя.       — Мне иногда кажется, что я все еще чувствую запах крови, — совсем тихо добавила девушка, набив рот. Сейчас она была похожа на хорька еще больше, чем раньше.       — Тебе стоит привыкнуть к этому, — Эскель подошел к коню и снял с него седло с сумками. Стоило уже готовиться ко сну несмотря на то, что теперь он снова был не один. — Война не за горами, отчего кровью несет на много миль вокруг, — что ж, теперь хотя бы Ив могла не думать о том, что у нее поехала крыша. Уже хорошо, значит, ей не чудилось. — Твоя задача сейчас протрезветь и больше не лезть на рожон, — спасать Ив от лихо было частью его работы, но, если девчонка снова начнет нервировать солдат, ведьмак ничего не сможет с этим сделать. Убивать людей Эскель не торопился.       — Не очень-то и хотелось, — мужчина успел только заметить, как Ив доела кусок мяса, после чего пушистый комок шерсти метнулся в сторону сена. Пока Эскель не понимал, умела Ивори пользоваться своими силами или делала это неосознанно. Впрочем, ночевать на сеновале с хорьком было менее странно, чем с девушкой, которая одним своим присутствием привлекала беды.       Впрочем, ведьмак еще не знал, что несчастья и впрямь липли к Ив, как мухи на мед.       Когда за воротами амбара царила беспросветная и лунная ночь, Ив проснулась от жажды. Пиво сказалось на ней самым отвратительным образом, отчего сейчас она чувствовала не только головокружение, но еще и отвратительный привкус во рту, будто туда кто-то нагадил. Ситуацию облегчало разве только то, что девушка все еще очнулась в тельце хорька, а тут, как не крути, падать было не так чтобы высоко в случае, если перед глазами окончательно все поплывет.       «В следующий раз нужно остановиться на одной кружке», — переставляя маленькие лапки, зверек юркнул в травы за пределами амбара. Не то, чтобы Ивори хотела найти воды, просто нужно было проветрить мозги. А они-то как раз отказывались функционировать посреди ночи.       Да ещё и жуткий гул стоял в висках, смутно напоминая перезвон маленьких колокольчиков. И как бы сильно Ивори не говорила себе, что идти на странные звуки в темноте — плохая идея, но нечто неизвестное подталкивало ее двигаться все дальше.       Туда, где зрели поля, а в эту самую секунду они завораживающе и, можно сказать, волшебно освещались полной луной. Серебристый свет будто бы источал тот самый звук, который привлекал внимание хорька. И стелился протоптанной тропинкой прямо перед носом любопытного зверька.       И от этого то ли мозг наполнялся кашей ещё сильнее, то ли вся жизнь в целом становилась легче и как-то более понятной. Этого Ивори понять ну как не могла, да еще и похмелье давало о себе знать, словно девушка вернулась в свои школьные годы. Да, она тогда частенько зависала у кого-нибудь на вечеринке, даже если ее туда не звали. Как правило, там было всем плевать, кто приходил и сколько спиртного выпивал. Все поддавались общему веселью и кутили до утра. Ну или до того времени, как соседи вызывают копов.       Ив принюхалась в ожидании, что очередные запахи нечистот ударят по ее рецепторам. Но в носу больше не стоял омерзительный запах затхлой деревеньки, вокруг никто не орал, а свобода окружающих просторов заставляла наконец-то вздохнуть полной грудью. И ароматы, ворвавшиеся в сознание Ив, были ни на что не похожи. Свежая зелень словно после летнего дождя. Испарина ещё пока теплой земли. Свежесть ночи. Такие несопоставимые и будто бы неправдоподобные запахи. Но они все кружились в вихре, только больше опьяняя.       — Стой, окаянная, — тихий шепот не остановил Ив, каким бы странным он не казался в общей благоговейной картине. Ночь выглядела чуть ли не абсолютной идиллией, где не хватало только пения ангелов на заднем фоне.       Последнее, что запомнила Ивори — это перезвон колокольчиков всех сортов и размеров, детский смех и отдаленное ворчание кого-то еще, кто особо не выбирал выражений. В одночасье девушку будто бы выгнали за границы жизни. Что-то щелкнуло, опуская занавес.       И вот ты уже просыпаешься в курятнике, а вокруг летают пух и перья. Не говоря уже о том, что чувствовала Ив себя так, будто всю ночь гоняла куриц, и одна из них каждые пять минут стучала ей по мохнатой макушке. Впрочем… это было даже не исключено.       Хорек на трясущихся лапках поднялся и огляделся.       «Черт, где я», — мысль проскользнула также быстро, как и цыпленок, который рванул из дальнего угла разворошенного курятника в сторону маленького квадратного выхода. Так и что мы имели по итогу? Ивори напилась до синих гномиков, словила ночью белку и пошла жрать куриц?       Почему-то именно так это все и выглядело, если бы не сомнительное «послевкусие» на языке. Кажется, уже стоило выбежать наружу и с громким воплем искать Эскеля. Если, конечно, с момента ее отключки не прошли недели. Но попытаться никто ей не мешал, так что, собрав последние силы в лапки, зверек выскочил на улицу.       Туда, где уже вовсю светило солнце, а сельчане бегали по деревне, словно им подожгли все избы. На самом же деле из нескольких домах какие-то бабки метлами выгоняли крыс, а мамаши вытаскивали за шкирку детей из амбаров, полных заготовленного сыра и зерна. Это выглядело, как начало безобидной шалости. Если бы не тот факт, что у Ивори было просто омерзительное предчувствие чего-то более худшего.       «Эскель!» — не важно, что девушка сейчас была всего лишь пушистым маленьким зверьком (который, скорее всего, убил всех куриц в курятнике), она все же надеялась найти ведьмака, который бы объяснил ей хоть что-нибудь.       Собственно, несчастного охотника за чудовищами Ив нашла неподалеку. Он осматривал ребенка, который неистово чесался и о чем-то несуразно говорил. Что-то про звон и ласковый голос. Обрывки воспоминаний подкинули хорьку звук колоколов. Но не ласковый шепот, а чей-то отборный мат.       Это было больше, чем просто странно.       Зверек юркнул под ноги ведьмака, все еще отплевываясь от перьев. И с наслаждением забрался Эскелю на плечо. Как-то с ним рядом явно было надежнее. К тому же, этот мужчина явно бы остановил Ивори от очередных безумных и необдуманных поступков. Как, например, выбраться посреди ночи и пойти хрен знает куда, чтобы потом, пусть девушка в этом пока и не была до конца уверена, сожрать десятка два живых куриц.       — Значит и ты в этом замешана, — это был далеко не вопрос. Мужчина с большим скептицизмом посмотрел на зверька и, сам того от себя не ожидая, почесал его за ухом. — Тут вся деревня на ушах. Крысы заполонили амбары, хорек распугал куриц, а дети чуть не умяли двухмесячный запас заготовок на зиму, — значит, не сожрала, а просто распугала. Одной проблемой меньше. Отлично!       «Бестия?» — и если сначала можно было заметить то, как расширились глаза ведьмака от удивления, то потом он, взяв себя в руки, кивнул. Так, стоп, он слышал голос Ив в своей голове? Ну нет, это было слишком для обеда. На этом стоило остановиться.       — Видимо, мы здесь задержимся.