de Melkweg is alleen voor ons | Млечный путь только для нас

Ik geloof niet meer.

Я больше не верю.

      Лина стояла на краю площадки, смотря на Йоста, который с увлечением слушал о своей натальной карте. Каждый его жест, каждая улыбка казались ей теперь не просто проявлением характера, а тщательно продуманной игрой. Когда он упомянул, что у него есть отношения, её сердце сжалось от боли. Как гром среди ясного неба, эти слова выбили её из равновесия, и в голове пронеслась лавина мыслей.       — Что? — Лина, пошатываясь, отошла от толпы, её глаза наполнились слезами. — Мы были так близки... Разве он не говорил, что любит меня?       Она шагала прочь, не слыша смеха и аплодисментов позади. Её разум был заполнен беспорядочными мыслями и воспоминаниями, которые теперь казались лишь иллюзией.       — Вот почему он никогда не предлагал встречаться, — Лина прошептала себе под нос, её голос дрожал от горечи. — Все ответы были у меня под носом.       Гроза грянула внезапно, как будто природа разделяла её боль. Небо потемнело, затянувшись тяжелыми серыми облаками, и первые капли дождя упали на её лицо. Она шла, не замечая, как погода портится. Лишь гулкий удар грома и яркая вспышка молнии привели её в себя. Дождь хлынул с неба, холодные капли пробирались сквозь её одежду, пронзая тело до костей.       — Почему он не сказал мне раньше? — Лина кричала, но её голос тонули в шуме дождя и ветра. — Почему я была так слепа?       Ветер загибал деревья, сгибая их до земли. Он был настолько силён, что Лина почувствовала, как её тянет назад. Волны дождя били в лицо, смешиваясь со слезами. Тело промокло насквозь, но холод ощущался не только на коже, но и глубоко внутри, в сердце.       Она не замечала никого вокруг. Прохожие спешили укрыться от ливня, но Лина продолжала идти, не видя пути перед собой. Грязь под ногами скользила, но ей было всё равно.       — Я любила его... — шептала она, закрывая глаза от дождя. — Я доверяла ему...       Гроза становилась всё сильнее. Молнии разрывали тьму, озаряя мрачные улицы яркими вспышками. Лина ощущала, как ветер пытается сбить её с ног, как природа словно насмехается над её болью.       Она остановилась под большим деревом, чувствуя, как дрожит от холода. Пальцы закоченели, а сердце билось как бешеное. Лина обхватила себя руками, пытаясь хоть как-то согреться.       Дождь хлестал её лицо, заставляя щуриться от боли. Ветер рвал одежду, но она стояла неподвижно, как статуя, позволив стихии терзать её тело. Все страхи и предрассудки оправдались. Её интуиция была права, она не достойна любви. И сон стал в одно мгновение вещим.       — Как он мог? — Лина сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. — Как он мог лгать мне все три годы в лицо?       Молнии продолжали освещать её силуэт, и казалось, что тьма вокруг поглощает её душу. Лина чувствовала себя как сломанное стекло, разлетевшееся на тысячи осколков, которые невозможно собрать обратно.       — Я, сука, была никем для него... — она всхлипнула, её голос утонул в шуме грозы. — Просто блядской куклой...       Холодные капли дождя стучали по её лицу, смывая слёзы и оставляя только пустоту. Ветер выл в ушах, принося с собой эхо её собственных страданий.       Лина подняла глаза к небу, которое казалось бесконечно далёким и чужим. Она чувствовала себя как маленькая, беспомощная точка во вселенной, которую никто не замечает и которой никто не поможет.       Дождь становился всё сильнее, превращая улицы в реки. Лина почти бежала, стараясь укрыться от неистового ливня, который охватил город. Она заметила уютное кафе на углу улицы, и, не раздумывая, зашла внутрь. Тепло и аромат свежего кофе обволокли её, когда она вошла, и звуки бурлящего молока за прилавком сразу же смягчили её расстроенные мысли.       Помещение было небольшим, с мягким светом, который делал атмосферу ещё уютнее. Деревянные столы и кресла, обтянутые тёплыми тканями, располагались так, что посетители могли наслаждаться уединением даже в таком небольшом пространстве. На стенах висели картины с изображениями местных пейзажей, а в углу стоял старый проигрыватель, играющий тихую джазовую мелодию.       Кафе было почти пустым. Несколько человек прятались от бушующей стихии, погружённые в свои книги и разговоры. Лина села за один из столиков у окна, наблюдая, как капли дождя стучат по стеклу, оставляя причудливые узоры.       — Латте, пожалуйста, — Лина сделала заказ, стараясь согреться и прийти в себя.       Как только она устроилась поудобнее, к ней подошла девушка. На вид ей было около двадцати пяти, с длинными тёмными волосами, заплетёнными в косу, и живыми зелёными глазами. Её лицо было украшено лёгким макияжем, подчёркивающим натуральную красоту.       — Привет, ты Лина, верно? — начала она, с лёгкой улыбкой на губах. — Я Эмилия.       — Да, а что? — Лина недовольно посмотрела на незнакомку.       — Я хотела поговорить с тобой о твоих отношениях с Йостом, — Эмилия села напротив Лины, не дожидаясь приглашения, доставая блокнот и камеру.       — Ты ебанутая? — Лина грубо оборвала её, чувствовала, как злость вновь начинает подниматься в груди. — Ничего я не скажу.       Эмилия не смутилась. Она спокойно продолжала смотреть на Лину, её глаза сияли решимостью.       — Я была на шоу, и я знаю, как подтвердить твои страхи, — Эмилия говорила уверенно.       Лина, вздохнув, опуская свое тело на спинку диванчика, начала слушать её, хотя внутри всё ещё кипела от негодования. Эмилия вытащила телефон и показала фото, на котором Йост целуется с другой девушкой. Внутри Лины что-то сломалось, но она постаралась не выдать своих чувств.             Она вспомнила, как однажды они сидели в машине Мартина, когда ехали по городам Нидерланд.       Это был тёплый вечер Роттердама, когда воздух был напоён ароматом цветущих деревьев, а город замирал в ожидании ночи. Йост был за рулём, его сильные руки уверенно держали руль, но взгляд был устремлён на неё. В его глазах было столько нежности, что Лина чувствовала, как её сердце начинает биться быстрее.       — Ты знаешь, что ты для меня значишь, Лина? — Йост спросил тихо, его голос был хрипловатым, наполненным искренностью.       Она кивнула, не в силах найти слова. В тот момент всё, что имело значение, было здесь и сейчас, в этой машине, в этом мгновении.       Йост наклонился к ней, и их губы встретились в мягком, но страстном поцелуе. Лина ощутила тепло его дыхания, нежность его прикосновений. Он обнял её, его руки осторожно скользили по её спине, а она ответила на его ласки, почувствовав, как мир вокруг них исчезает, остаётся только их близость.       — Ты так красива, — прошептал он, его губы касались её шеи, вызывая у неё дрожь по телу.       Она закрыла глаза, наслаждаясь моментом, ощущая, как его пальцы переплетаются с её, как его губы находят самые чувствительные места на её теле. Его прикосновения были одновременно нежными и настойчивыми, как будто он хотел впитать каждую её частичку, запомнить каждую её эмоцию.       Но эти воспоминания, такие тёплые и нежные, внезапно превратились в нож, вонзавшийся в её сердце. Лина почувствовала, как ком в горле становится невыносимым, как на глаза наворачиваются слёзы. Всё, что было таким близким и реальным, теперь казалось недостижимым и разбитым на тысячи осколков.       Ей стало тошно. Она схватилась за край стола, пытаясь унять внезапно нахлынувшее чувство тошноты. Её тело начало дрожать, как в тот момент, когда она впервые осознала, что все эти моменты были обманом, иллюзией, созданной для того, чтобы разрушить её.       Блядь. Блядь. Блядь.       — Я могу помочь тебе отомстить, — сказала Эмилия, заметив реакцию собеседницы.       — Я тебе не верю, — Лина отвернулась, пытаясь игнорировать показанное фото.       — Тебе будет выгодно принять моё предложение, — Эмилия подсела ближе, её голос стал тише, но не менее настойчивым.       — И что ты хочешь взамен? — Лина спросила, приподняв бровь, пытаясь понять, что задумала эта девушка.       — Только слив информации, — Эмилия улыбнулась, её глаза блестели хитрым огоньком.       Лина коротко усмехнулась.       — Зачем мне это делать?       Несколько секунд Эмилия хотела что-то сказать, но их прервал официант, принёсший латте Лины. Она взяла чашку, наслаждаясь ароматом горячего кофе.       — Из женской солидарности, — сказала девушка, когда официант отошёл.       Лина сдержала смех, попивая латте.       — Такой бред ещё нужно придумать. Какая женская солидарность?       Эмилия тихо, но резко стукнула рукой по столу. Лина еще больше расплылась в улыбке, подмечая, как та выходит из себя.       — Это связано с твоим отцом, — намекнула она.       Лина поперхнулась кофе, её глаза расширились от шока. Она чувствовала, как жар стыда и гнева поднимается по её телу.       — Ты не знаешь, о чём говоришь, — Лина прошептала, пытаясь держать голос ровным.       Эмилия слегка наклонилась вперёд, её взгляд был пронзительным и серьёзным.       — Я знаю больше, чем ты думаешь. И если ты хочешь узнать правду, тебе придётся довериться мне.       Лина сидела в замешательстве. В голове роились вопросы, но одно было ясно: эта встреча изменила всё. Снаружи бушевала гроза, но внутри кафе началась своя буря, в центре которой оказалась Лина.       Девушка медленно отпила ещё глоток латте, стараясь собраться с мыслями, но слова Эмилии звучали в её голове как ядовитый шёпот. Девушка, казалось, наслаждалась её ступором, наблюдая, как Лина борется с собой.       — Ты зря пытаешься шантажировать, — сказала Лина, её голос дрожал от внутреннего напряжения. — Мой отец в тюрьме, отбывает приличный срок.       Эмилия хлопнула в ладоши, её глаза светились зловещим огоньком.       — О, Лина, — пробормотала она с сарказмом. — Твой отец уже давно на свободе. Если ты хочешь знать, где он, тебе стоит пересмотреть своё отношение к моему предложению.       Лина замерла, её лицо побледнело.       — Ты лжёшь, — произнесла она, стараясь сохранить спокойствие. — У тебя плохо получается играть роль опасности.       Эмилия победно ухмыльнулась, сложив руки в замок и опершись на локти.       — Я не лгу, Лина, — её голос был тихим, но настойчивым. — Если хочешь узнать, где он, придётся пойти на сделку. Мне нужна информация о невышедших песнях Йоста. У меня есть свои когти.       — Увы, когти приобретаемы со временем, — оскалилась Лина, уверенно подкалывая её. — В отличие от клыков, а они не всем даны.       — Лучше перейдем к сделке, а не к колкостям.       — Невышедшие треки? — Лина попыталась отнекиваться. — Это невозможно. Я не могу выдать его секреты.       Эмилия лишь усмехнулась, глядя на её смятение.       — Ты можешь и должна. Или ты предпочитаешь оставаться в неведении о своём отце? Разве ты не хочешь знать, где он сейчас? — девушка склонила голову вбок, подмигнув. — А как же медальон, ты ведь ему обещала..       Лина впилась ногтями в нежную кожу ладоней, её зубы вонзились в нижнюю губу. Воспоминания Лины, как призраки прошлого, нахлынули на нее, как только Эмилия упомянула медальон. Она снова увидела тот день, когда её жизнь навсегда изменилась. Ей было всего шесть лет. В темном, уютном уголке их дома, отец передал ей маленький черный медальон. Его руки слегка дрожали, но голос оставался спокойным.       — Лина, милая, — он говорил тихо, стараясь не выдать своё беспокойство. — Это медальон нашей семьи. Здесь, внутри, фотография, чтобы ты никогда не забывала нас, кем бы мы ни были и что бы ни случилось. Храни его всегда, пусть это будет твоим сокровищем.       Лина смотрела на медальон с недоумением и страхом. Она не понимала, что происходит, но видела тревогу в глазах отца. Она еще не знала, что их жизнь вот-вот разрушится.       — Папа, что происходит? — спросила она, голос её дрожал, в глазах блестели слёзы.       Отец обнял её, прижимая к себе, как будто хотел защитить от всего мира. Его поцелуй на её макушке был тёплым и нежным.       — Ничего, моя девочка, — прошептал он, пытаясь скрыть слёзы. — Мы всегда будем вместе в твоем сердце. Никогда не забывай, как у нас всё было хорошо. Пусть эти воспоминания живут вечно.       В этот момент раздался грохот. Дверь с шумом выбили, и в дом ворвались полицейские. Лина в истерике закричала, её слёзы лились рекой.       — Папа! Папа! — она тянулась к нему, но её маленькие руки были бессильны.       Полиция схватила отца, повалив его на пол. Они оттаскивали Лину, как игрушку, её крики эхом разносились по всему дому.       Мать, проснувшись от шума, выбежала в комнату. Она поняла всё мгновенно, но не стала утешать Лину. Вместо этого она закурила сигарету прямо посреди комнаты, наблюдая, как увели её мужа.       — Ты во всем виновата, — холодно сказала она, её глаза были полны злобы. — Если бы не ты, его бы не поймали.       Она подняла руку и ударила Лину. Девочка упала на пол, чувствуя боль не только от удара, но и от слов матери.       Лина сидела, её руки всё ещё дрожали от этих воспоминаний. Её сердце было разбито, но она должна была узнать информацию о ее отце. Даже если это значило предать Йоста.       — Только он и я знали об этом медальоне, — прошептала Лина. — Откуда ты в курсе?       — Я же говорю, Лина, я могу помочь тебе. Ты ведь чувствуешь себя брошенной после смерти мамы и поступков отца, правда? — Эмилия склонила голову, её взгляд был пронзительно серьёзным. — Просто помоги и мне.       — Что тебе конкретно нужно узнать? — наконец, спросила Лина, её голос был тихим и надломленным.       Эмилия победоносно улыбнулась.       — Абсолютно все не вышедшие песни Йоста, — повторила она. — Все черновики, текстовые наброски, всё, что он планирует выпустить. Ты дашь мне эту информацию, и я расскажу тебе, где твой отец.       Лина чувствовала, как её сердце сжимается. Она знала, что предать Йоста — это последнее, что она хотела бы сделать, но он сам обманул её. Она разобьет ему сердце так же ,как и он ей.       — Ладно, похер, — наконец, сказала она, её голос звучал пусто и безжизненно. — Я дам тебе эту информацию.       — Отлично, Лина. Вот моя почта, — она протянула ей визитку с данными. — Скидывай сюда все, будем общаться только таким образом. Чтобы тебя не вычислили сразу все не сливай мне, а то у меня будет огромный соблазн.

***

      Лина стояла перед зеркалом в ванной, в руках держала ножницы. Её отражение казалось ей чужим, отрешённым, и мысль о том, чтобы обрезать свои длинные волосы, была навязчивой и настойчивой. Но в последний момент она остановилась. Руки дрожали, но она отложила ножницы в сторону. Глубокий вдох, холодная вода на лице – и вот она уже в чистой и опрятной одежде, с высушенными волосами, готова к новому дню. Она поняла, что сейчас важнее позаботиться об отце. Ведь он – единственный выживший родственник, и ради него стоит идти на любые жертвы.       Выйдя из своего номера, Лина почувствовала, как тихий, но всё ещё тяжелый воздух холла отеля обволакивает её. Она заметила Клейн, сидящего в одиночестве. Его взгляд блуждал где-то вдали, но, заметив её, он мгновенно оживился.       — Лина, ты уже здесь, — он улыбнулся, его глаза сияли. — Я как раз собирался тебя искать. Ты резко пропала со съемок, я переживал.       — Привет, Йост, — Лина улыбнулась, стараясь скрыть напряжение за наигранной любезностью. Она подошла ближе, стараясь не выдать своих истинных эмоций.       Он встал, его взгляд был наполнен нежностью и теплом. Он хотел обнять её, но она ловко уклонилась, остановив его легким движением руки.       — Клейн, я тут подумала... — начала Лина, её голос звучал мягко, но внутри неё бурлило чувство предательства. — Я хочу поговорить о нашем следующем концерте.       Йост посмотрел на неё с удивлением и радостью.       — Конечно, Лина. Что хочешь выведать, куколка?       Лина села напротив него, скрестив ноги, и сделала вид, что ей действительно интересно.       — Я хотела узнать о треклисте. Думаю, на некоторых новых песнях я тоже могла бы петь. Как ты смотришь на это?       Йост ослепительно улыбнулся.       — Это отличная идея! Ты знаешь, что я всегда рад, когда ты участвуешь в моих песнях. Ты хочешь взглянуть на список?       Лина кивнула, её сердце билось учащённо. Она должна была лгать дальше несмотря ни на что.       — Да, хотелось бы знать, какие песни будут на концерте, чтобы подготовиться, — искусно врала девушка, стреляя глазками в парня, который был этому только рад, хоть и потрясен её резким интересом.       Йост достал свой телефон и начал показывать ей треклист. Лина внимательно изучала его, запоминая каждую деталь. Она заметила пару песен, которые ещё не вышли. Это были те самые новые треки, о которых шла речь.       — Эти песни... — Лина указала на незнакомые названия. — Ты о них ничего не говорил, говнюк! Ну-ка, колись.       Йост засмеялся, положив свою руку ей на плечо.       — Ах, эти... Мы собирались их выпустить позже, но я думаю, они отлично подойдут для концерта. Это будет сюрприз для наших фанатов после Евровидения, — пояснил с ноткой искренности в голосе парень, приобняв Лину рукой.       Лина кивнула, стараясь не выдать своего волнения. Она должна получила то, что хотела.       — Звучит здорово, — сказала она, её голос был полон энтузиазма. — Можешь скинуть мне в личку файл, хочу подготовиться.       Йост, не подозревая ничего, наклонился к ней, чтобы поцеловать.       — Конечно, — отвечает он, чмокнув в щечку. — Я так рад, что ты разделяешь мои интересы. Я люблю тебя. Всегда любил.       Лина, шокированная, не могла ничего сказать. Клейн нежно приподнял её подбородок и их губы встретились в трепетном поцелуе. Она поддалась его нежности, ощущая, как её сердце бьется быстрее от неожиданности.       — Я скучал по тебе, — прошептал он между поцелуями.       Он аккуратно поднял её на руки, и они вместе направились к лифту. Лина, несмотря на внутренний сумбур, не могла удержаться от смеха. Их смех эхом разносился по пустым коридорам. Йост крепко держал её, не отпуская, даже когда они подошли к его номеру. Клейн открыл дверь, закрывая её ногой, и снова начал целовать её, как никогда ранее. И каждый поцелуй был похотливее и лучше, чем прошлые.       — Йост, — прошептала Лина, она не сопротивлялась.       Она лишь подскочила и обхватила его тело ногами, чувствуя, как его руки уверенно держат её за ягодицы. Их поцелуи становились всё глубже, они жадно искали друг друга. Парень прижимал её к себе, их тела почти сливались в единое целое. Лина чувствовала его горячее дыхание на своей коже, когда он начал ставить засосы на её шее. Она отвечала тем же, лаская его грудь и плечи, почти теряя контроль.       — Лина, я так сильно скучал по тебе, — прошептал Йост       Клейн аккуратно донес Лину до кровати и нежно повалил её туда, оставаясь сверху. Его губы не разрывали поцелуя, и он продолжал жадно и страстно целовать её.       — Йост... — едва выдохнула Лина, чувствуя, как её дыхание становится рваным.       Парень дерзко отодвинул бюстгальтер, обнажая её грудь, и стал осторожно трогать её, большим пальцем нежно прижимая соски. Лина задрожала от его прикосновений, её ноги снова обвили его тело, придавая ощущению близости новую силу. Она приподнялась, ставя засосы на его шее, покусывая нежно его горячую плоть.       Йост был увереннее, чем когда-либо прежде. Его рука скользнула между ног Лины, напористо потирая её через ткань, вызывая у неё волны удовольствия. Впервые в жизни Лина ощущала такие сильные эмоции, это было настолько интимно и сокровенно, что от одной мысли она кусала себя за язык и царапала его спину под кофтой.       Она тихо стонала, ощущая, как его пальцы продолжают ласкать её. Её тело откликалось на каждое его движение, её сердце билось в такт его дыханию. Йост нежно прижал её к себе, их тела сливались в единое целое, их прикосновения становились всё более страстными и глубокими.       В какой-то момент Лина осознала, что происходит. Её разум, затуманенный страстью, внезапно прояснился. Она вспомнила о своём отце, о том, что должна сделать ради него. Что она делает с изменщиком в одной кровати?       — М, — резко остановилась она, глядя ему в глаза. — Я устала... мне нужно идти спать.       Йост, ещё дыша тяжело, посмотрел на неё с удивлением, но затем улыбнулся и поцеловал её в лоб.       — Конечно, милая, — сказал он, его голос был правдив, словно он действительно её любит. — Я срочно доставлю тебя к твоей кроватке.       Они шли молча, но Лина чувствовала, как её сердце всё ещё бьется с бешеной скоростью. Йост остановился перед её дверью, поцеловав её в последний раз.       — Спокойной ночи, Лина.       Он ушел, а все, что она сделала, так это горько расплакалась. Лину сейчас трогал изменщик, предатель, противный человек. А она позволила. Она просто хотела почувствовать себя любимой, но каждый человек в её жизни делал что-то ужасное за её спиной. Девушка думала, что Клейн исключение. А теперь закрывает с гулким звуком дверь, опускаясь на пол в слезах. Она чувствует, будто до неё сейчас домогались. Не ощущает любви, а только мерзость, словно её пытались изнасиловать. Он сука в квадрате. Лина не понимала, почему любит его, но знает, что это последний раз, когда они были так близки       Пора обнажить клыки.