Мост через вечность

У Амара был, пожалуй, только один серьёзный недостаток — он был абсолютно преданным существом. Нет, вообще-то и во времена его жизни, и во времена его посмертия это считалось добродетелью, воспевалось и поэтами, и бардами, но всё-таки это было недостатком, потому что преданность Амара была фанатичной. Если бы его господин — Влад Цепеш, вампир ли, или ещё человек, предложил бы ему убить себя, или убить самое невинное существо на свете, просто так, без повода, Амар сделал бы это. Так он был создан. Так он жил. Ко двору Цепеша Амар попал совсем мальчиком. Он готовился стать в ряды солдат Влада, воевать и прожить, может быть, даже в чём-то счастливую жизнь. Но потом он увидел своего господина не с его балкона, вышедшего приветствовать войско, а так, просто, среди военного же лагеря. И не только увидел, но и страшно подумать — говорил с ним! –Как твоё имя? — господи Цепеш первым заговорил с ним. Как знать, может быть и Цепешу, тогда ещё человеку, стремительно набирающему свою славу, почудилось что-то очень нужное в Амаре? –Амар, господин, — от нервов у юнца пересохло в горле. Влад Цепеш кивнул, принимая ответ, затем спросил опять: –О чём ты мечтаешь, Амар? Амар растерялся. Он не мечтал. Он знал, что должен найти какой-нибудь кусочек, чтобы не умереть с голода, чем-нибудь укрыться, чтобы не замерзнуть ночью, и, пожалуй, всё. Он пришёл из нищеты, но вот странность — он не мечтал о сытом и богатом столе, о монетах, о власти — он словно бы с самого детства запретил себе думать об этом и не думал, заранее решив, что это всё слишком недостижимо, чтобы делать мечтой. Мечта, в простом представлении Амара, должна быть возможна. А что он, ничтожный, мог? –Мечтаю служить вам, — ответил тогда Амар и с тех пор ни разу не изменил своего мнения. Он действительно проникся своей мечтой, понял, как был прав, выбрав её, восхитился много раз решительностью и храбростью своего господина и всюду следовал за ним. Влад Цепеш, тут надо отдать ему должное, умел ценить преданность. Он вскоре и сам отличил Амара, убедившись, что тот не посягает на монеты и добытые почести. Тот всегда держится в стороне, и тенью, словно ничто мирское его не тревожит. Влад Цепеш умел награждать за верность, и сам наделил Амара небольшим земельным наделом, поставил ему весьма приличное жалование, но… Есть души, которые тяготятся тишиной и находят бесприютство в самостоятельности. Амар оказался из таких. Ему нравилось служить, нравилось следовать, и он при первой же возможности покидал свой надел, и с удовольствием присоединился к походам Цепеша. А потом он увидел богопротивное зрелище: его господин, его мудрый владыка пьёт кровь из поверженного врага. Амар не должен был этого видеть, это не было назначено судьбой, но это случилось. И как только Амар увидел это, так сразу же понял в чём причина некоторых странностей, которые он наблюдал в Цепеше последнее время: тот стал мало есть, редко выходил из замка в дневные часы, часто скрывал лицо… –Беги…– предложил Цепеш, скрывая окровавленные губы рукой. — Беги, я понимаю как это выглядит. Амар покачал головой. Он всегда следовал за своим господином. Как мог он сбежать теперь? Как мог оставить господина в тот момент, когда того ждало явное презрение света? –Как стать таким? — спросил Амар. –О чём ты? — Цепеш отшатнулся от этого человека, напуганный его решительностью. –Как последовать за вами? — Амар отдавал отчёт своему слову и своей клятве. Что ж, в эту минуту он был действительно серьёзен и рад тому, что не последовал примеру многих своих сослуживцев и не завел семьи. Вообще ничего не завел. Даже хозяйства. Его надел был бесплоден и держался природой. –Ты не знаешь о чём говоришь, — Цепеш покачал головой. — Я и сам не знал долгое время, но это ад. Здесь кончается власть бога. Но Амар был непреклонен. Цепеш обратился в Высший Совет и получил исчерпывающий ответ: –Если смертный настоятельно просит о том, чтобы упасть в мир крови, да будет исполнена воля смертного! — маркиз Лерайе сам объявил это решение Цепешу, но не удержался от ехидства: — впрочем, это в порядке исключения, так как мы не можем позволить всяким псам следовать за хозяином. Так маркиз Лерайе подчеркнул то, что Цепеш теперь его личный должник. И пусть с тех пор прошло много лет, которые не может пройти ни один смертный и Цепеш сам уже вошёл в Совет, и имел право голоса, всё же одно не менялось: Амар был псом. Псом, следующим за хозяином. Став вампиром, Амар терпеливо обучался самообладанию, вампирской силе и скорости. Он не жаловался никогда на то, что его мучает вечный, отвратительный, жгучий вампирский голод, и что его слуху тяжело выносить звуки мирной жизни, и что его травит солнечный свет… Он не жаловался. Он нёс свою службу, ставшую теперь вечной. Надо сказать, что круг его обязанностей стал иным. Теперь Амар не должен был следить за одеждой своего владыки — на это были вампиры куда более мелкого порядка, за едой (вовремя доставлять свежую плоть, да Цепеш и не упивался кровью, он поддерживал себя в полуголодном состоянии, как и все вампиры, что научились себя контролировать), и прочими мелочами, которыми раньше был бы загружен. Нет, Амар был слугою иного порядка. Он разбирал поданные прошения и письма от тех, кому был господином Цепеш и от знати, которая знала его суть, но не была против того, чтобы вести с ним дела, проверял все счётные книги, что вели управляющие землями, на самом деле принадлежавшие Цепешу, а формально находящиеся во владениях каких-нибудь смертных. Распорядок одного дня Амара начинался с того часа, как сходило солнце. Только-только занимался закатный час, а Амар уже был в своей службе. Он выползал из своего гроба, в котором хранилась приятная прохлада земли, приводил себя в должный вид (негоже слуге являться перед хозяином в дурном виде), и принимался разбирать почту, прошения, бумаги. К тому моменту как поднимался из гроба Влад Цепеш, у Амара уже была краткая сводка о том, что нужно сделать, кому ответить и кому чего надо. Так, например, Амар мог «обрадовать» своего господина тем, что на сегодня назначено совещание Высшего Совета, и спросить — собирается ли тот явиться. В зависимости от его решения, Амар составлял ответ, который утверждал Цепеш, и отправлял его в Совет. Совещания Влад не любил, но быть в неведении он не любил больше, и пусть большая часть заседаний сводилась к разбору мелких нарушений Тёмного Закона тем или иным вампиром, и не имела откровенной ценности, Цепеш по возможности посещал их все. Если же он не мог посетить заседание, то через Амара просил передать ему протокол проведённой встречи. Сегодняшний вечер начался вполне обычно. Амар пробудился раньше своего господина, разобрал бумаги. В хлопоты добавился только заточённый накануне Цепешом Варгоши, которого нужно было немного ободрить. Впрочем, сам Амар не был к нему расположен. Он прекрасно знал о том, что этот мерзавец творил, и, самое главное — кем был его отец. И пусть дети не несут ответов за грехи родителей, в глазах Амара Варгоши был ничтожным и отвратительным существом. Наверное, из-за этого чувства, из-за этого отвращения ко всей персоне Варгоши, Амар и не подал ему половину стакана тёплой крови. Уходя спать, Цепеш велел подать половину стакана крови Варгоши к пробуждению, но он не уточнил какой крови, и Амар не мог удержаться от мелкой мести. Он спустился по каменным холодным ступеням вниз, где жили пленники, ожидавшие своей участи. Они не плакали. Многие на самом деле здесь были даже по своей воле — спасали родных, любимых. Цепеш обещал за жизнь одного спасение семьи, например, от долгов. Ещё забирал преступников. Правда, он стал переборчив в людской крови, от того не принимал всех и каждого в свои владения даже на смерть. Это новоявленным вампирам всё что жрать, вампиры древнее знают толк в крови. Для Варгоши Амар выбрал женщину — лицом она была уже немолода, как и руками, но глаза были молоды. Она состарилась раньше от тяжёлого труда и тревоги. И пришла сюда, ища заступничество для своих детей. –Господин, спасите моих детей! — заклинала женщина, рыдала и обнимала ноги Цепеша. Но тот остался спокоен — жить так долго — это значит омертветь к привычному страданию. Цепеш спас детей. Он отправил их за счёт своих доходов их в столицу, обучаться и служить — одного в армию, другого — в кабинеты. Но вот женщина, нет, она осталась здесь, в его владениях. Осталась, надо сказать, без раздумий, так как в первую очередь она была матерью. И теперь Амар шёл к ней. Она встретила его с равнодушием, глянула тихо и печально, ничего не сказала, только отвернулась, пока Амар делал надрез на её запястье. Это было больно, потому что Амар сохранял ей жизнь, а значит — боль не могла уйти. Амар нацедил нужное количество, умело придерживая рану, чтобы капала кровь. Всё это время женщина терпела. Что ей оставалось? Она не удивилась и тогда, когда Амар приложил к её ране примочку. Та мгновенно пустила целебный сок в кровь, в ране защипало, но и тогда женщина лишь плотнее сжала зубы. А Амар уже умело перевязал ей запястье, и сам разогнул и согнул ей руку… За века и не такому научишься. Уходя, Амар попросил: –Сейчас вам принесут еду, поешьте, пожалуйста. Она не отреагировала. То ли не слышала, то ли обессилела. Амар же, выйдя, распорядился: –Ирэн, принеси ей печень, перепелиных яиц, ячневой каши, кукурузного хлеба, яблок, орехов и сыра…и молока, да, — всё это должно было восстановить кровь. А пока её, конечно, никто не станет трогать, благо, она не одна, а убивать каждый раз очень бесчеловечно. Никто ведь не убивает корову ради того, чтобы выпить молока… вот и здесь пока рано ей умирать. –Поняла, — кивнула прислужница, жадно глядя на стакан в руках Амара. Молодая ещё. Но уже воспитана и держится. Да и дёрнись она — Амар её отшвырнет так, что вампирша вылетит в окно. –Только не сырое, — спохватился Амар, вспомнив, что отвыкшие от пищи вампиры забывают и носят пленникам сырое мясо и рыбу. Ирэн кивнула, шумно сглотнула слюну. Амар усмехнулся, демонстративно принюхался к стакану с остывающей кровью: –Ещё свежая… Ирэн шумно вздохнула и отвернулась. Молодец, далеко пойдёт. Амар видел, как не выдерживали вампиры, как рвало им сознание, как голод переворачивал их великую сущность в звериную. Между тем, по мнению Амара, это было неправильно. Голод не должен вести того, кто встал над смертью. Проследив, как Ирэн входит к пленнице, Амар пошёл к Варгоши. Смысла выжидать, если честно, не было, Ирэн явно не нападёт на пленницу, просто проверит её и известит о том, что сейчас принесёт ей еды. Амар подождал не для того, чтобы проверить Ирэн, он ждал для того, чтобы остыла кровь… Вампирам пить холодную, пусть и живую кровь — это всё равно, что дразниться. От голода не спасёт, а жадность не даст отказа. Да и вкус, честно говоря, как гнилостный. Всё равно что затхлость глотать. –Господин Цепеш велел вам дать, — объявил Амар, появляясь перед пленником. Варгоши повёл носом, принюхался, покачал головой: –Я не хочу. –Меня не волнует, — честно сказал Амар. — Я выполняю приказ своего господина. –А где он сам? — спросил Роман Варгоши, он всё же проявил немного интереса к приходу доверенного слуги. –В своих владениях, — ответил искренний слуга. –Он обманул меня…– Роман Варгоши заметался по своей клети. Амар знал, что клеть эта была весьма комфортабельная, по крайней мере, Варгоши был здесь один, а ещё тут имелось окно — то есть воздух и свет. Но какой смысл объяснять пленнику, что его тюрьма гораздо лучше той, чем та, которую он на самом деле заслуживает? Варгоши ещё молод и не знает, что тюрьма бывает очень разной. А вот Амар видел. Он много походов провёл в армии Цепеша, и видел, как тюрьмой служили вырытые в сырой земле ямы, ничем не прикрытые, под небом; и как служили тюрьмами узкие гробы, поставленные вертикально; и промасленные лодочки, к которым приковывался человек, обмазанный молоком и мёдом… –Он не защитит меня. Я хочу его видеть! Я много думал…– Роман метался по своей очень комфортной тюрьме и не предполагал даже, какие мысли одолевают Амара. — Да! Я должен его увидеть! Скажите ему! Ну да, конечно. А ещё что сделать? Амар докладывает не по просбе какого-то пленника, а потому что должен докладывать. –Ваша кровь, — повторил Амар мрачно, протягивая стаканчик пленнику. — Примите. Варгоши коснулся стаканчика, и с отвращением заметил: –Но она холодная! –Пейте, — предложил Амар, — мы здесь не имеет привычки жаловаться. Мы мало пьём крови. И мы ценим её. А вы как? Вы цените кровь? Это была провокация. Сказано в Тёмном Законе: «цени кровь, вставший над смертью! Цени кровь, ибо она есть жизнь твоя. Цени кровь и не допускай и капли крови, что тебе дана в дар жизни, пролиться на землю…» Амар издевался над Варгоши просто потому что мог это сделать. Варгоши в его глазах был ничтожеством и Амар сомневался, что за него кто-то заступится. –Ценю, — хрипло отозвался Роман Варгоши и принял стаканчик с кровью из рук Амара. Амар жадно смотрел на то, как Роман пьёт. Нет, не голод и не зависть заставляли его вглядываться в это, совсем нет, а властолюбие и чувство произошедшей справедливости. Слишком много числилось за обоими Варгоши, так хоть чем-нибудь унизить бы их алчные рты! Варгоши выпил начавшую задыхаться кровь, и даже смог промолвить: –Спасибо господину Цепешу за заботу… –Я передам, — усмехнулся Амар. Он не собирался скрывать от господина и то, как унизил Варгоши. Честно говоря, он не отважился бы на это, если бы не видел, как сам Цепеш относится к этому недоумку. –Мне нужно видеть его, скажите ему об этом! — взмолился Роман Варгоши. Если бы он говорил с кем-то менее радикальным и фанатичным, то, может быть, получил бы жалость. Но Амар не испытывал к нему жалости, потому что её не испытывал его господин. –Скажите! — Роман видел, как равнодушно мёртвое лицо Амара, как спокойны и тихи его шаги, как легко он уходит прочь, оставляя Романа терзаться безызвестностью и безысходностью. Могло ли быть иначе? Мог бы Роман Варгоши уйти от плена Цепеша и от следствия? И что будет дальше? очевидно, что Цепеш его использовал втёмную, но что будет дальше? ведь если дойдёт до суда, то Варгоши есть что рассказать Высшему Совету, про договор с Цепешом, про его желание утопить лорда Агареса. И всего этого Цепеш не может не понимать! Не допустит же он скандала о себе из-за Романа? Придёт договориться. И тогда надо точно выбить всё, что ещё можно. –Что нового, Амар? — спросил Влад Цепеш, появляясь в привычной для себя зале. Здесь он принимал всех гостей и разбирался с бумагами. Амар его, конечно, ждал. –Получено письмо от короля Стефана, — с готовностью доложил Амар. — Он сообщает о жестоком убийстве своей дочери и грозится сжечь всех вампиров, ведьм и вурдалаков, которых только встретит. О той же готовности сообщает король Больдо — сосед короля Стефан и давний друг его земель, как я понял, принцесса должна была породниться с родом Больдо, а теперь их планы нарушены. –Что ещё? — Влад Цепеш сел в резное высокое кресло. На взгляд Амара оно не было удобным, но Цепеш чувствовал себя в нём привольно, значит, это кресло было нужно. –Король Стефан, как сообщили ваши друзья из знати…– Амар сделал значительную паузу, позволяя прочувствовать это сочетание. Речь, конечно, шла о знатных домах, которым покровительствовал так или иначе (как вампир или как человек с причудами и богатством), и знатных представителях этих домов, которые были повсюду. В том числе и при дворе короля Стефана. –Надеюсь, наш король не спятил? — с тревогой спросил Цепеш. — Он мне ещё нужен. Его бастард слишком мал, и я не горю желанием наводить порядок ещё и здесь! –Он подал жалобу Святому Престолу, — ответил Амар и замолчал, позволяя Владу обдумать это. На такое он не рассчитывал и сейчас должен был понять: это успех или неудача? Лорд Агарес, обещавший усмирить Варгоши, попадал теперь под удар не только Высшего Совета, но и Святого Престола. Но с ним попадал под удар и вампирский мир. Впрочем, велика ли беда? Ну подумаешь — взятки, разборки, скандал. Зато Агареса после такого ветром сдует из посмертия. И если переживёт, гордец несчастный, то заползёт в самую дальнюю яму! –Это сообщение отличается точностью? — спросил Цепеш, рассудив, что пока рано делать выводы. –Это слухи, — пожал плечами Амар, — наши друзья… –Мне надо знать, как близко эти слухи стоят к правде, — решил Влад. — Понимаешь? затевать сейчас что-то, готовить ли Совет и наших агентов у Престола или просто всё ушло в угрозы? Амар понурил голову. Мог бы и сам догадаться! Сколько лет, а всё ещё проседает в логике! –Простите, господин, я выясню! — горячо пообещал Амар. –Здесь нет твоей вины, — мягко заметил Цепеш, — просто выполни это поручение. И ещё я хочу получить подробный доклад о том, как проходят дни у короля Стефана. Хочу знать, в каком он состоянии, чем занимается, как прошли похороны… Цепеш задумался, затем решил: –Амар, а от какого-нибудь нашего друга при дворе короля Стефана мы можем передать в казну какой-нибудь денежный дар? –Мы можем, господин. Это было опрометчиво и опасно. К тому же, король Стефан не идиот. Он может начать подозревать и своих людишек в связи с не той силой. –Опасно, — сам себе возразил Цепеш, — пока подождём. О Варгоши спросил первый. –Как там, кстати, наш кусок несчастья? –О…– Амар хмыкнул и рассказ без утайки и про остывшую кровь, и про Ирэн, шумно сглотнувшую слюну, но не дёрнувшуюся за желанной добычей. –Ай-ай! — Цепеш развеселился и Амар улыбнулся, гордый своим поведением. — Нехорошо издеваться над пленником! И он подмигнул своему слуге, мол, издеваться, конечно, нельзя, но здесь сама тьма велела! Ты молодец, но держи себя в руках. –Он хочет видеть вас, — сообщил Амар, — говорит, что много думал. –Ничего, и ему полезно, — Влад всё ещё веселился. Что делать? Вечность в посмертии накладывает свой след на личность: меняется и чувство юмора, и сама мысль, и взгляд на мир. Сейчас Цепешу было весело от того, что его слуга напоил Варгоши холодной затхлой кровью. А ведь если подумать, то всего сотню-другую лет назад, Цепеш пришёл бы от этого в ужас и надавал бы по щекам Амару за такую придумку. Время, безжалостное время меняет многое! И только верность здесь загустела. –Я не навещу его, — сообщил Цепеш. — Можешь пока ему так и сказать. Или нет, не говори ничего. Ему не нужны лишние фразы, он их не вынесет, ещё начнёт думать, а он непривычен. –Будет исполнено, господин! — этот ответ очень нравился Амару. А еще ему не нравилась последняя часть ежедневной сводки. — Крытка Малоре, господин… –Она сожгла деревню? Её гонят на виселицу? — поинтересовался Цепеш и глубоко вздохнул, — тьма, как мне надоела эта вертлявая неумеха! Почему все умеют скрываться, а она дура дурой! Как только до своих лет досуществовала с такими куриными мозгами?! Амар молчал, ждал, пока господин закончит высказываться о Крытке Малоре и всё-таки снизойдёт до вопроса о том, что там с этим несчастьем опять произошло? Так и случилось. Выговорившись, Цепеш спросил: –Ну что там у неё? –Похоже, Крытка связалась с лордом Агаресом, — сообщил Амар и рассказал о том, что Крытка навещала площадь, и была с письмом. Вышла из лавки часовщика без письма. Лавчонка некоего господинчика Эйдиля. А вот это было уже наглостью! мало того что блаженка сама постоянно влипала во все неприятности, словно те её ждали, так ещё и лезла интриговать! И куда лезла? Под руку Цепешу? –Господина Эйдиля арестовать нельзя, — с сожалением сообщил Амар, — он принадлежит земле маркиза Лерайе, хотя и работает ближе к вашему наделу. Но если вы хотите, если доверитесь… –Нет! — строго одёрнул Влад, — нет, не стоит. Конечно, вампир понял, что его слуга предлагал свою помощь в поимке господинчика Эйдиля, лично Цепешу неизвестного. –Это не наше дело, — сказал Цепеш, — но вот Крытка… в последние дни, видимо, в моду вошло разочаровывать меня. И это мне совершенно не нравится. И кто такой Эйдиль? –Он лавочник, но это больше прикрытие. Он скорее связной. И я так понимаю, он работает не только на лорда Агареса, — мгновенно доложил Амар. — Во всяком случае, его регистрация за пределами земли лорда Агареса, но в землях Агареса у его жены есть дом. Понятно, значит, Агарес пользуется людьми. Для чего? Для связи с Крыткой? –Как много потеряет мир, если Крытка пропадёт? — вслух размышлял Влад, — от неё одни хлопоты. От неё одни беды. И шум. Она глупа, но почему-то считает, что она вправе решать великие дела. А у неё нет мозгов, совершенно нет! –Убить её? — с готовностью предложил Амар. Крытку он не жалел. –Нет, зачем так кровожадно?! — удивился Цепеш, — просто доставь её ко мне. И я с ней поговорю уже на другом языке. Другой язык — это язык пытки. Что ж, Крытка сама виновата. Полезла не туда, куда следует, получай! Чего иного ждать от вампира, который явно дал понять, как желательно твоё молчание? В пытках Цепеш был мастером. Он стал им ещё при жизни, всё же ему приходилось быть жестоким, чтобы отстоять своё. Амар это знал и всё-таки не думал даже жалеть Крытку Малоре — в его глазах она была неправа и должна была поплатиться за это. За это и за свою гордыню. –Подведём итог, — Цепеш собрался с мыслями, — ты узнай про слухи о доносе Стефана Святому Престолу. И ещё — о состоянии короля, о его действиях, о чём говорят при его дворе, в его коридорах. И доставь мне Крытку. Про Варгоши и его заточение здесь никому ни слова, ни намёка. Нет его, испарился… Про это было даже лишне. Амар умел молчать и понимал, когда молчать надо. –Да, господин. –У меня всё! — Цепеш махнул рукой, показывая, что Амар может идти. Но Амар не ушёл. — Что-то ещё? –Мой господин, вам пора принять кровь, — заметил верный слуга. — Вы не принимали крови в достаточном количестве уже давно. Цепеш вздохнул. Голод гонит вампира, всегда гонит. Но когда ты живёшь долго, ты учишься в этом голоде сохранять разум, и понемногу разум учит тебя обходиться малым, голодать и не замечать этого. Вампиру нельзя наесться вдоволь, всегда будет пустота в желудке и в душе, так стоит ли губить жизни из-за каждого своего каприза? До этого надо дойти. Влад Цепеш дошёл и сейчас прикидывал: стоит или не стоит ему пить кровь в ближайшие часы? Пожалуй, можно ещё обойтись. Тем более, он не планировал интеллектуальных состязаний и драк, так зачем ему тратить ценную кровь сегодня? –Завтра, Амар, — решил Цепеш. Амар кивнул и покинул зал своего господина, торопясь выполнить его поручения. Цепеш заметил, что Амара качнуло, едва-едва, но он заметил! Это означало, что Амар следовал за своим хозяином даже здесь. Он питался тогда, когда питался Влад. Но между ними была пропасть: Цепеш был древнее и сильнее, ему нужно было меньше сил, он не выполнял бега за Крытками и между «друзей», не вызнавал, не искал. Но Амар упорствовал. Терпел голод в убыток себе. Он всегда следовал за своим хозяином.