Мост через вечность

–Чем обязан? — спросил принц Сиире. Он источал такое обаяние, которое присуще только высшим, древнейшим вампирам. Обаяние это насквозь ложное, но почему-то природа тьмы решила, что необходимо им наделить вампирскую братию. Защищала ли тьма так? или просто экспериментировала? –Принц! — Влад Цепеш выглядел очень мрачным и даже подавленным. Он знал, что должен посоветоваться с Сиире, но не это убивало его гордость, в конце концов, это нормально, когда слабые советуются с сильными. Убивало его другое. Ему необходимо было признать — доверие к Гриморрэ подорвано. И он сам, что, конечно, много хуже, когда-то ведь поручился перед Сиире в верности и крепости Гриморрэ! И это убивало Цепеша. Он был неправ. Нет, конечно, оставался шанс и шанс немалый, что Гриморрэ не при деле и в этот раз. Но не много ли нашло на него? Не много ли теней навел на него кто-то незримый и опасный? Цепеш пришёл даже не советоваться, а больше каяться. –У меня есть дело. Вернее, даже не дело, а некое досадное недоразумение, о котором я должен сообщить, — говорить было нелегко, но Сиире не перебивал и не торопил Цепеша. Куда торопиться, когда в запасе долгое посмертие? Цепеш вздохнул. Было бы проще, если бы Сиире надавил на него, заставил бы рассказывать быстрее. А так Сиире показывал себя терпеливым другом и от этого Влад всё острее ощущал свою вину. –Я, похоже, ошибался, — наконец изрёк Цепеш и заторопился сам. Быстро, чтобы не передумать и не встретить разочарование в глазах Сиире, и не сбиться, не утаить против воли, Влад рассказал о перемещении Варгоши перед заседанием Совет в распоряжение Гриморрэ и исчезновение вампира. После рассказа он смолк, ожидая кары от Сиире. Но Сиире не разозлился, нет, он был древним вампиром, старше Цепеша и от того лучше знал, как действовать. Внимательно глянув на гостя, принц Сиире тихо и скорбно уточнил: –То есть, твоё поручительство за Гриморрэ не имеет силы? –Я был уверен… — начал Цепеш и осёкся. Уверен или не уверен — это сейчас неважно. Сиире хотел донести до Цепеша глубину его проступка, наполнить его чувством вины и через это чувство полностью лишить его самодеятельности: лучший союзник — покорный союзник. И замысел сработал. Цепеш не закончил своего нелепого оправдания: –Да. Не имеет. –И все тайны, открытые ему мной, могут быть раскрыты? — Сиире хотел закрепить эффект. –Да, — отступать было некуда — сам пришёл! –Плохо дело, — мрачно отозвался Сиире на это и расчётливо отвернулся, изучая стены и своды потолка, на которых посверкивали золотые змеиные узоры. Где-то за тремя-четырьмя стенами отсюда лежал сейчас Роман Варгоши, которого похитил принц Сиире. И герцог Гриморрэ не имел к этому отношения. Впрочем, вся правда здесь ничего не значила. –Я не уверен, что Гриморрэ так глуп, — Цепеш не выдержал этого молчания, этого тихого укора. — А ведь это глупо так подставляться! Варгоши был передан ему и пропал. Это слишком…слишком нарочито. –Или Гриморрэ хотел, чтобы ты так подумал, — заметил Сиире. Он предусмотрел эту нарочитость. — Решил, что герцога подставили. –Гриморрэ? — Влад удивился и хотел было горячо возразить, что он никогда так не сделает! Но не возразил. Что значило бы это возражение? Ничего кроме собственной глупости. Мог ли герцог быть хитрее Цепеша? Могло ли его добродушно-ленивое состояние по жизни быть ложным? Мог ли он иметь свои, скрытые резкие мотивы? Ещё вчера Цепеш, даже зная об утечке информации и подозревающий вскользь в этом проступке герцога, сказал бы, что мотивов у него всё-таки нет. Но вчера прошло. Наступило беспощадное, разочаровывающее сегодня. Сиире же ждал реакции Цепеша. Цепеш ему не возразил и только опустил глаза. Виноват, он виноват! –Я допускаю, — Сиире не отрицал возможностей, — допускаю, Влад, что Гриморрэ оказался вмешан против воли во что-то дурное. Допускаю, что кто-то мог бы и зла ему пожелать и пожелать вас рассорить. Но до того момента, пока мы не знаем кто это и вообще — так ли это… Сиире развёл руками, показывая, как неприятно ему договаривать. Цепеш был полон скорби и снова не возразил. Вина жгла его. Сомнение не щадило. –Мне жаль, Цепеш. Мягкость пропала из голоса вампира. Он играл. Он сменил мягкость на стальной тон — сейчас Влад Цепеш должен был почувствовать, что и доверие к нему подорвано. –Я не с ним, — промолвил Цепеш, угадав и это. — Принц, я не с ним! Сиире не ответил. Конечно, ему же надо было сыграть размышление! Изобразить сомнение и получить от Цепеша заверение в преданности. –Принц, — Влад понял и это, — я докажу, при первой же возможности докажу, я не с Гриморрэ. Нет! Я хочу ему верить, и прошу о следствии для него, но пока нет никакой возможности опровергнуть его причастность, я не с ним. Это было то, что нужно! –Ступай к себе, Влад, — вздохнул милосердный Сиире, — ты устал. Тебе нечего делать здесь с этими горестными мыслями. Впереди и тебя, и меня ждут дела. Ступай, тебе нужно привести мысли в порядок. Сиире не торопился бы избавиться от общества Влада Цепеша, но он услышал мысленный зов от прислужников. На пороге его владений был новый гость. Даже гостья. Вероятность того, что Цепеш её знает — была минимальна. Но всё-таки она была: гостья эта была любовницей Гриморрэ, вампиршей Агнессой. Сиире не любил лишних встреч и потому заторопился избавиться от присутствия Цепеша. Впрочем, сейчас вышло даже удачно: Цепеш ушёл не до конца успокоенный, в самом нужном для податливости всем планам Сиире состоянии. Сам Сиире вышел к Агнессе. Агнесса — гречанка по происхождению, была очаровательна и при жизни. Посмертие вампира сделало её ещё более выразительной и превратило её в роковую обольстительницу. В своё время именно она подсказала Гриморрэ медленно убивать жертв, дать оттенок ритуальности их смертям. Всё для того, чтобы получит удовольствие. Об удовольствии она знала всё что только можно. Но Сиире интересовала не она, не её плоть, а имущество, которым она владела. Полученное от князя Малзуса — недавнего покровителя Агнессы — украшение. Связь Малзуса и Агнессы была тайной, и Сиире не полагалось об этом знать. Но он владел шпионами и знал. И это украшение интересовало его — оно давало ключ к самому Малзусу, к ещё одной тайне, о которой Сиире пока только подозревал, но которая в лучшем исходе открывала ему новую дорогу и давала новую ступень к цели. Малзус был достаточно умён, чтобы не хранить стол важную вещь у себя. И достаточно мудр, чтобы передать ключ так, чтобы его подарок воспринимался простым украшением. Агнесса приняла его. Как сообщали шпионы Сиире — Малзус заколдовал украшение так, что оно не могло сняться без ведома Агнессы. Глупость? Может быть для неискушённого человека или вампира это и было глупостью. Но Сиире мог лишь поаплодировать такому решению. Агнесса была красавицей, но это не выдвигало её из ряда ничтожеств, с которыми можно не считаться. Кто подумал бы, что легкая и несдержанная, невладеющая моралью вампирша — хранитель какой-то тайны? –Принц! — Агнесса была восхитительна. Как и всегда. Она облачилась ради встречи с принцем, который до этой поры не баловал её вниманием и не привечал, в облегающее фигуру узкое платье с глубоким вырезом на груди. Агнесса склонилась перед ним и вырез заколыхался. Сиире скользнул по нему взглядом, и Агнесса истолковала это как добрый знак, решив, что Сиире пригласил её для того, чтобы предложить ей своё покровительство. Агнессе до ужаса хотелось влияния и власти, поклонения и восхищения. Ей хотелось пленять. Но она была глупа. Она не знала и не могла предположить, что Сиире интересует не её вырез, а колыхнувшаяся на её шее цепочка с медальоном. Подарок, о котором Агнесса никому не сказала, который грел её самолюбие, ведь был он князя Малзуса! И намётанного короткого взгляда Сиире хватило, чтобы увидеть его знак на крышке медальона — свечу и крест, и увидеть заклинание, держащее медальон. Да, Малзус был прав, выбрав Агнессу для своей тайны. Но Сиире всё же решил, что если бы дело касалось его, он бы надел медальон на шею какой-нибудь менее заметной особи. Или сделал бы медальон менее заметным. –Спасибо, что почтили меня так скоро, — Сиире с трудом сдерживал брезгливость. Тут не помогала даже древность его лет. –Когда мой принц призывает меня, я прихожу, — ответила Агнесса. Не надо было быть пророком, чтобы понять — она это говорила всем. Меняла лишь титул. –Я не ваш принц, — заметил Сиире. –Но можете им стать, — она не смущалась. Стыд — изобретение человека, вампирам он ни к чему. –Пройдёмся? — предложил Сиире. Она кивнула. В молчании выскользнула на улицу и покорно последовала за ним. Он вёл её к пруду, но не предложил ей руки, хотя она ожидала этого. Но Агнесса терпела и ждала — что же скажет ей Сиире? Куда приведёт? Что предложит и самое главное — как не продешевить? Она терпела, погружалась в мысли и фантазии, в которых Сиире умолял её, стоял перед ней на коленях и обещал место в Совете… Она так увлеклась, что едва не пропустила, как Сиире свернул к пруду. Тут было даже красиво — пруд, созданный по воле принца, был кристально чист, безмятежен, нетронут. У пруда гнулись мягкие травы, выложены белым песком дорожки, уложенные по сторонам гладким разноцветным камнем: камешек к камешку! К пруду клонилась тяжёлыми ветвями мудрая, спокойная ива, её корневища выступали из земли толстыми змеями, демонстрируя твёрдость древа. Сюда принц Сиире и привёл свою спутницу. Он чуть отступил, позволяя ей пройти вперёд, и вспомнил о манерах, снял с плеч плащ и положил его на белый песок. –Садитесь, — предложил он. Агнесса покорилась. Она с удобством и изяществом разместилась на его плаще, сверкнула красноватым блеском глаз, показывая свою заинтересованность, и приготовилась слушать. Сейчас всё должно было разрешиться! –Вы меня заинтриговали, мой принц! — сказала Агнесса, уверенная в своей обворожительности. Ей не терпелось услышать его слова, признания и предложения. –Я не ваш принц, — напомнил Сиире и сел на песок. На плаще было место и Агнесса демонстрировала ему, что он может сесть рядом с ней, но он упорно не замечал этого. Он сел на песок. Холод был не страшен ему. Он не хотел приближаться к ней ближе, чем это необходимо. — Но вы это и без того знаете. Сиире просчитал несколько вариантов по пути сюда. В первом — самом очевидном — он выводил её через подкуп или страх на правду о Малзусе. Но это не давало никакого результата. Сиире не сомневался, что Агнесса может быть и отдаст ему медальон, но сразу же направится к Малзусу. Зачем этот лишний шум и её убеждение? Второй вариант был грубее. Он включал в себя убийство Агнессы сразу после того, как она отдаст ему медальон. Но и это требовало лишних затрат энергии и времени. Так что Сиире выбрал третий. –Вы знаете легенду об иве? — спросил принц. Этого Агнесса точно не ждала. Она отвыкла от легенд, сама став той силой, что иногда появляется в сказках в самом разном виде. А тут…принц и вопрос об иве? Необычно, романтично, странно! И пугающе. Но это было похоже на авантюру с большой ставкой. Агнесса решила, что подыграет и ответила честно: –Не знала даже, что про иву есть легенда, мой принц. На этот раз Сиире пропустил «мой принц» и ответил: –Про всё в этом мире есть легенда. Если позволите — я вам расскажу одну. Она позволила. Интрига заменила ей всё. Понемногу даже вытеснила и настороженность — как бы плохо ни знала она Сиире, а всё же есть черта, за которой становится ясно: дело нечисто! Но Агнесса привыкла к своей силе, показной, на самом деле, ничего общего с настоящей силой не имеющей. –В старые времена, — начал Сиире, — в такие, когда власть первых королей ещё не пришла, и главнее всех были охотники и жрецы, в семье старейшины одного из людских племён родилась дочь…настоящая красавица. Сиире посмотрел на Агнессу. Вампирша решила что «красавица» — это к ней и в легенде будет зашифровано признание. Она даже решила что это умный ход! –Многие мужчины племени, — продолжал Сиире, — зная о красе её, приходили просить её сердце. И сам старейшина был бы рад достойному союзу, но красавица эта уже отдала своё сердце. И кому? слабому, самому слабому юноше этого племени, у которого не было ни власти, ни ловкости охотника. Это тоже Агнесса могла истолковать. Сиире говорил или о её связи с Малзусом (видимо узнал?) либо о прочих её покровителях. И намёк был ясен — они слабы. Во всяком случае, так толковалось Агнессе. Она была этим толкованием очень довольна. –Отступали мужчины, не понимали, упрашивали, но она была непреклонна. Твердила одно: либо с ним, либо ни с кем, обещала броситься в воду и утопиться. «Ясно, намекает на то, что сторона должна быть выбрана правильно!» — поняла Агнесса. Она всё больше веселела. Её поразила холодность Сиире, но теперь она решила, что он покорён ею полностью. –Старейшина уже готов был смириться, когда появился в племени заезжий охотник и ловкий воин, — Сиире не сводил с неё взгляда. Он не спешил переубеждать Агнессу, ему нужно было, чтобы она потеряла бдительность. И она её теряла. –Этот охотник пришёл к старейшине и сказал, что заберет его дочь с собою, что за ним есть власть, что племя его богато. Старейшина сказал, что видит перед собой человека достойного, но неволить дочь не хочет. И тогда гость заявил, что неволи не будет, что поедет она сама с ним. Это тоже было понятно Агнессе. Её не неволят, ей настоятельно рекомендуют. Соблазнительно! Но больше условий не помешает. –Гость замыслил убить слабого юношу. Вот здесь Агнесса вздрогнула. Сиире обещал нечто поразительное! Неужели он так далеко протянул свою власть, что может убить того же Малзуса? –И сделал это. Он рассчитывал, что красавица, узнав о смерти любимого, вернётся к жизни, вспомнит что юна и сделает верный выбор, — продолжал Сиире. Он незаметно переместился к ней ближе. Теперь они делили его плащ. Агнесса почувствовала давно забытый жар, к которому взывала бесконечно долго, ища удовольствий. –И что она? — Агнесса чувствовала нетерпение. Рука Сиире коснулась её щеки, нежно, осторожно. Сам вампир не сводил с неё взгляда, завершая историю: –А она бросилась в воду, как и обещала. Лента упала с её волос на землю, когда она метнулась в воду и зарыдало само небо, проливая слёзы по её любви и по её жизни. И из слёз и той ленты поднялось тонкое дерево… Сиире не отводил руки, он не отводил и взгляда, заставляя и Агнессу не замечать ничего вокруг. И это было её ошибкой. Принц одним движением свободной руки рванул её за шею, и резко потянул назад, открывая доступ к шее. Она охнула, попыталась бороться, но не смогла даже пискнуть — Сиире уже проколол её бессмертие освещённым серебряным ножом, который когда-то приобрёл в знак дружбы в Городе Святого Престола. Чтобы заглушить смрад и не запачкаться пеплом от рассыпающегося тела, Сиире другим резким движением сунул голову вампирши в пруд. Она была лёгкой, к тому же — она умирала и тлела. Слишком много жизни стало ничем. Труп перестал дёргаться быстро. вампирша стремительно истлевала и дальше, чтобы оставить после себя лишь горсти праха, когда Сиире подобрал упавшую на белый песок цепочку с медальоном. Малзус всё-таки не на ту поставил защиту. Да, снять его без ведома Агнессы невозможно, но если Агнесса мертва, кто её об этом уведомит? Пройдёт время, прежде чем Малзус снова придёт к Агнессе. Кого он застанет? Пустоту! Сама Агнесса уже почти истлела и у Малзуса уйдёт время на её поиски. И всё это время будет на пользу Сиире. Получится ли её найти? Получится ли доказать что она навещала Сиире? Это сейчас неважно. Тела нет. есть лишь горстка пепла. По Тёмному Закону вампир не должен убивать вампира, на всё воля суда, воля Совета, но Сиире не желал больше Тёмного Закона. Он помнил твёрдо — Каин пошёл не только против брата, он пошёл против законов Бога. Влад не оценил всего, а ведь Сиире сказал прямо, называясь Каином… Между тем герцог Гриморрэ оказался прозорливее, чем того ожидал принц Сиире. Он понял, что трюк с Варгоши провернул кто-то, кто обладал тремя качествами: знанием о Варгоши, имел силу и был той ещё сволочью. В принципе, все эти три характеристики подходили под описание Гриморрэ, но он был в твёрдом уме и памяти и от того знал — он не имеет к этому отношения. А значит преступник вырисовывался сам собой. Принц Сиире. Ему одному было выгодно внести смуту в дружбу Цепеша и Гриморрэ. Ему одному было удобно забрать себе пленника, раз он его допрашивал. Словом, Гриморрэ твёрдо всё понял и сообразил, что сейчас Влад Цепеш, терзаемый совестью, будет полностью во власти Сиире. Плохо это или хорошо — Гриморрэ не знал. Но знал, что не позволит манипулировать Цепешем просто так. святой свой долг Гриморрэ видел в защите своей чести (вернее того, что от неё осталось), попытке раскрыть истину Цепешу (попытка засчитывается тоже — это Гриморрэ вычитал в Библии), и ещё борьба с тоской (хоть какое-то движение!). Для того, чтобы начать действовать, нужны были союзники. И пока Влад Цепеш искал союза и прощения у того, кто сильнее его, Гриморрэ пошёл к тому, кто был его слабее, к лорду Агаресу. –Слушай сюда, слизняк, — это было вместо приветствия, — я влип из-за твоей гордыни, но если на тебя мне наплевать… Гриморрэ осёкся. Он был плохим дипломатом. Испуганный взгляд замученного ожиданием неизвестного лорда Агареса, это подтвердил. –Тьфу, погань! — сообщил герцог и начал с начала, — короче, ты покойник в самое ближайшее время. Из-за своей тупости и гордыни. Понял? Но есть вариант. Один вариант… ты поможешь мне, а я тебе. Получалось невразумительно, но лорд Агарес и не мог претендовать на что-то лучшее. –Подонок Варгоши куда-то делся. Я подозреваю, что ему кое-кто покровительствует. Ты поможешь мне это доказать, а я не допущу, чтобы Совет тебя казнил. Ясно? По мнению Гриморрэ предложение было щедрым. –Не очень, — честно признал Агарес. — Я очень хотел бы…но я не понимаю. Как и что я должен делать? Этого не знал и герцог. Но он полагал, что это должно быть не только его задачей, но и задачей Агареса, если тот хочет продолжить своё существование. –Надо найти Варгоши. Пожалуй — это было единственное, что они могли сделать. Не идти же к Сиире с обвинениями? А Варгоши…нет, принц похитил его для какой-то цели! Значит, Варгоши должен где-то появиться. И надо этот момент не упустить. Тогда, только тогда может появиться хоть какое-то доказательство того, что Гриморрэ не имеет к похищению Романа Варгоши отношения, и что это дело рук вампира Сиире! –Я в тюрьме, — напомнил Агарес. — И я половины не понял. –Ты тупой? — поитнересовался Гриморрэ. — Надо найти Варгоши. Поможешь мне — буду ходатайствовать о том, что ты невинная жертва. Тебя не казнят. –Это я понял. Но Варгоши ведь был пленником? — это Агарес успел узнать и сообразить. –Я могу тебя убить и твои вампирёныши никогда тебя не найдут, — хмуро ответил герцог. Это сработало. –Я не отказываюсь, нет. я очень хочу помочь. Но мне нужно больше деталей, а ещё… Лорд Агарес не знал, как сказать своему тюремщику о голоде. Он давно не пил крови. Но имели он право на кровь во владениях Гриморрэ? –Стаканчик налью! — хмыкнул Гриморрэ и тут же посерьёзнел — и прибью, если вздумаешь шутить со мной или провалишься. Ну что ж, оставалось только согласиться. плохой шанс — это шанс. Уже есть с чем выйти в мир, уже есть чем отстаивать посмертие. –А детали? — осторожно спросил Агарес. Плохой шанс, которого ещё вчера не было, казался ему спасительным лунным светом. Гриморрэ не ответил, лишь знаком велел подняться Агаресу и следовать за собой. Детали! Этот паршивец ещё хочет детали! Гриморрэ и сам бы не отказался от них. Нужно было, конечно, что-то рассказать — это было понятно и это понимание раздражало герцога больше всего, но нужно было и чётко разделять то, что сказать можно, и то, чего сказать ни в коем случае нельзя. Нельзя, например, и слова сказать о Сиире, даже если хочется. Нельзя, потому что ещё непонятно, что будет с ним, и что будет дальше. Пока же Гриморрэ обретал союз, к которому лорд Агарес не особенно стремился, но за который был вынужден схватиться, Влад Цепеш понемногу успокаивался. Он твёрдо решил, что в отличие от Гриморрэ будет верен логике и будет открыт. Он заключил союз с принцем Сиире и не подведёт его, а до тех пор, пока не установлено отсутствие вины за Гриморрэ, он будет и сам считать его виноватым. Позже, конечно, они смогут ещё поговорить и выяснить все обстоятельства, но это при условии, что герцог окажется ему другом, а не хитрым интриганом! Цепеш, представляя Гриморрэ интриганом, все ещё не мог избавиться от нервной дрожи: а если правда? Вдруг Сиире был прав? Вдруг годы Цепеш обманывался? Влад задумался всерьёз — как долго может жить обман? Если людской может жить всю жизнь смертного, то обман вампира?.. Ну хорошо, допустим! Какая была цель у Гриморрэ? Цепеш предполагал так и эдак, но у него не получалось вменяемой цели. Всякая новая разбивалась о личность герцога. Большая част придумок была бы ему откровенно скучна. Или нет? Влад путался всё больше в мыслях и понимал — так недалеко и до безумия! От того он радостно принял известие от Амара, которого уже успел тайно известить о настоящем исчезновении Варгоши, но не поставил в известность о том, что есть у него и подозреваемый. Писмо верного слуги сердце Цепеша не согрело, но отвлекло его мысли: «Хозяин! Как и велели, продолжаю поиски Романа Варгоши. Все собранные Советов охотники за беглецами держатся друг к другу настороженно. Никто из нас не доверяет друг другу, но не чинит препятствий. Сообщаю о том, что слуги Святого Престола достигли перевала Аман. Король Стефан едет с ними. Пути им — два дня. Ваш верный слуга, Амар». Итак, слуги Святого Престола уже близко. Значит — новый виток игры Сиире близок — в этом Влад Цепеш не сомневался.