Уроки любви для короля мафии

      Вечер, плавно перетекающий в глубокую ночь, они провели в тихих объятиях. Разговоры сменялись тишиной, редкие шутки — долгими взглядами, а прикосновения казались важнее любых слов. За окном мерцали огни ночного города, а в комнате царил уютный полумрак, в котором они, казалось, забыли о времени. Лишь под утро усталость наконец взяла верх. Сон накрыл их мягкой волной, и оба, не разжимая объятий, погрузились в сладкую дрему. Когда первые лучи солнца пробились сквозь шторы, они упали на их переплетающиеся тела, выхватывая из полумрака линии плеч, изгибы спин и лёгкие движения дыхания. Хантер, сонно приоткрыв глаза, увидел прямо перед собой лицо спящего Хакурона. Его волосы, цвета пламени, слегка упали на лоб и закрывали глаза, но сквозь пряди всё равно угадывались длинные ресницы. — Впервые вижу, как он спит… — тихо, почти шёпотом, произнёс Хантер, боясь нарушить эту хрупкую картину. Он задержался ещё на мгновение, позволяя себе рассмотреть каждую черту — расслабленные губы, ровное дыхание, едва заметную тень улыбки на лице. И только потом осторожно высвободился из объятий, поднялся и начал собираться на работу. Выходные пролетели как одно мгновение. Теперь они остались позади, а о них напоминала разве что неприятная тяжесть в пояснице и ниже, которую Хантер с иронией списывал на «последствия активного отдыха». Он уже успел одеться, заправить рубашку и тихо пройти в прихожую, стараясь не разбудить Хакурона. Тот же, едва выбравшись из сна, сквозь полусон слышал приглушённые звуки — шелест одежды, тихий щелчок замка, негромкое движение по квартире. Через щёлочку приоткрытых глаз он успел увидеть силуэт Хантера в дверном проёме, и это мгновение было странно тёплым. Сон снова накрыл его, и когда Хакурон проснулся окончательно, мужчины в квартире уже не было. На столе лежала аккуратно сложенная записка и ключи. — Прямо дежавю… — усмехнулся он, читая пару строк, пока на ходу натягивал штаны. Дорога до колледжа прошла для него в редком приподнятом настроении. Сегодня казалось, что всё вокруг изменилось к лучшему — даже лица людей, которые раньше вызывали только раздражение, теперь не казались такими неприятными. Он почти позволил себе поверить в это ощущение… почти. Но, как всегда, появилось то самое «но». Оно проявилось резким, противным писком телефона в кармане. Хакурон, доставая трубку, мысленно умолял, чтобы это был обычный звонок, не тянущий за собой никаких неприятностей. — Хаку, мы нашли поставщика, — бодро сообщил в трубку Ник. — Сейчас вышлю координаты. Мужик с гонором, грозится адвокатами. Такого клоуна ещё не встречали, — и он тихо рассмеялся. Ник был из тех людей, кто мог шутить, даже вытирая пол от свежей крови. Из всей команды именно ему Хакурон доверял чуть больше, чем остальным. — Понял, — коротко ответил он, машинально почесав лоб. В отражении лобового стекла автомобиля уже показался силуэт кампуса, но планы пришлось менять. В это время Хантер уже заканчивал первую лекцию. Мысль о том, что Хакурон сегодня должен быть в его аудитории, мелькнула где-то на фоне, пока он закрывал конспект. Звонок возвестил о перемене, в кабинет вошла новая группа студентов, но одно место так и осталось пустым. — Может, просто опаздывает… — пробормотал он вполголоса. Однако на вторую лекцию Хакурон тоже не явился. Никто из студентов не знал, где он и что с ним — впрочем, неудивительно. Хакурон не был тем, кто строит близкие отношения в группе, и на пары ходил больше для галочки. День шёл, лекции закончились, наступил большой перерыв. Хантер уже достал телефон, собираясь набрать Хакурона, но его опередили. На экране мигнуло уведомление — сообщение от Беннета. О встрече с ним Хантер почти забыл или, по крайней мере, не ожидал, что она состоится так скоро. Открыв сообщение, он увидел короткий адрес и, не откладывая, вызвал такси. Поездка заняла меньше времени, чем он ожидал. Таксист высадил его и сразу уехал, оставив Хантера одного среди безлюдной промзоны. Перед ним возвышалось старое, заброшенное здание рыбодобывающей компании, стены которого выглядели так, будто ещё одно зимнее ненастье — и они рухнут. Хантер огляделся — вокруг не было ни души. Ситуация вызывала вопросы: зачем Беннет выбрал именно это место? Неужели всё настолько серьёзно, что приходится встречаться в таких условиях? Сжав телефон в руке, он набрал номер Беннета, прислушиваясь к тишине, в которой даже шаги отдавались глухим эхом. — Я на месте, но тебя не вижу, — Хантер вглядывался в пустынное пространство перед зданием, чувствуя, как холодный ветер пронизывает его до костей. — Заходи внутрь, но тихо, — голос Беннета в трубке звучал серьёзно и немного приглушённо, словно он говорил издалека. — Чтобы никто тебя не заметил. То, что я хочу рассказать, не для посторонних ушей. — А это вообще безопасно? — Хантер оглядел фасад. На каждой стене висели ржавые металлические щиты с надписями «ОПАСНО. ЗДАНИЕ ПОД СНОС». — Здесь вон всё трещит по швам. — Я уже внутри и, как видишь, жив-здоров, — в голосе Беннета мелькнула лёгкая насмешка, но тут же пропала. — Хантер, тут холодно, и я хочу помочь. Ты мне что, не веришь? — Ладно, — Хантер вздохнул, понимая, что спорить бесполезно. — В каком корпусе ты? — Второй. Заходи с восточной стороны. Хантер положил телефон в карман и медленно пошёл вперёд, позволяя глазам скользить по мёртвому пейзажу вокруг. Земля под ногами была усеяна щепками, ржавыми гвоздями и клочками когда-то белой краски. Слева лежала куча старых рыболовных сетей и снастей, настолько потрёпанных временем, что они уже больше напоминали мусор, чем рабочий инструмент. Чуть дальше — стопка аккуратно сложенных кирпичей, словно кто-то когда-то собирался реставрировать это место… но передумал и бросил. Однако одно зрелище заставило его сердце пропустить удар. Среди груды битого кирпича и металлического лома тёмными пятнами выделялись свежие следы крови. Запах железа и разложения ударил в нос, а над ними, лениво жужжа, кружили мухи. Хантер сглотнул и невольно ускорил шаг. Каждый новый скрип и отзвук в пустоте заброшенной территории теперь казался ему подозрительным. Второй корпус, о котором говорил Беннет, выглядел ещё хуже, чем остальная часть комплекса. Его стены были испещрены трещинами, на окнах — пустые чёрные проёмы без стекла, а изнутри доносился слабый запах сырости и пыли. Хантер, стараясь ступать тихо, перешагнул порог. Внутри царил полумрак, где-то с потолка медленно капала вода, отдаваясь глухим эхом в пустых коридорах. Он осмотрелся, но Беннета нигде не было. Только пустота. И гнетущее ощущение, что за ним кто-то наблюдает. — Беннет?.. — Хантер окликнул почти шёпотом, чтобы звук не разнёсся далеко по пустому цеху. В ответ из темноты донёсся голос, холодный и насмешливый: — Для учителя ты какой-то не пунктуальный. Слова отразились глухим эхом от бетонных стен, будто сам цех решил подыграть в этой неприятной сцене. — Ты же знаешь, у меня нет машины, пришлось брать такси и… — Хантер прищурился, пытаясь разглядеть силуэты впереди. — Кто это с тобой? — Группа поддержки, — голос Беннета звучал почти без эмоций. — Мы решили устроить маленькое представление. Ты ведь хочешь узнать, какова настоящая суть твоего любимого.. ёбыря? Хантер нахмурился. — Слушай, я не знаю, что произошло между тобой и Хакуроном, но всё это мне уже не нравится. Особенно это место. — О, не переживай, — Беннет говорил размеренно, словно рассказывал что-то обыденное. — Если будешь вести себя послушно, очень скоро покинешь здание. Но сейчас будь хорошим мальчиком, присядь вон на тот стульчик, а я сделаю один звонок… — Беннет, либо ты всё рассказываешь прямо сейчас, либо я ухожу, — в голосе Хантера зазвенела жёсткость. — У меня ещё лекции сегодня. Я приехал только потому, что ты тогда попросил поверить тебе. — Для учителя ты ещё и не особо понятлив, — в голосе Беннета проскользнула раздражённая усмешка. — Ты уйдёшь, когда я разрешу. А сейчас — сел на стул! Последние слова он выкрикнул уже с угрозой, дёрнув подбородком в сторону единственного стула посреди помещения. Два здоровяка, стоявшие рядом, медленно двинулись к Хантеру, их шаги глухо отдавались по пыльному полу. В этот момент всё стало очевидно — никакого дружеского разговора не будет. Хантер заметил окровавленные верёвки, валявшиеся под стулом, и его внутреннее чувство опасности зазвенело на полную мощность. Первый удар летел прямо в лицо, но Хантер успел резко отшатнуться в сторону. Он не собирался стоять и ждать, пока его свяжут. Однако силы были явно неравны. Хантеру удавалось уйти от серии ударов, пока в драку не вмешался второй противник. Два громилы действовали слаженно, отрезая ему пути отхода. Беннет тем временем со скучающим видом опустился на штабель пыльных коробок и закурил, словно наблюдал за спектаклем. Костюм стеснял движения, дыхание сбивалось всё сильнее, мышцы горели от напряжения. Удары сыпались один за другим, и Хантер уже не мог так чётко уворачиваться. Он вырвался на пару шагов, переводя дух, но в глазах у противников мелькнуло понимание — жертва устала. — Может, вы уже перестанете тратить моё время? — лениво бросил Беннет, стряхнув пепел и отбросив окурок. Один из громил поднял с пола увесистый кусок арматуры. Хантер попытался прикрыться руками, но металл врезался в предплечье с такой силой, что он невольно согнулся, упав на колено. Этого хватило, чтобы второй удар пришёлся сбоку по голове. Мир поплыл, звуки превратились в глухой звон. Его схватили за плечи, грубо усадили на стул. Верёвка, ещё недавно валявшаяся в пыли, теперь стягивала ему запястья, впиваясь в кожу. — Я ведь предлагал просто сесть, — сказал Беннет, приближаясь и глядя сверху вниз. — Не стоит игнорировать мою вежливость. Голос доносился до Хантера как через толщу воды. Последнее, что он успел увидеть, — мимолётная усмешка на лице Беннета, а затем темнота сомкнулась окончательно.

***

— В последнее время многие позволяют себе слишком много… — Ник недовольно щёлкнул языком, словно отгоняя неприятную мысль. — Тц… твой старик ещё оклемается и даст им просраться. Они стояли посреди старого, пропитанного сыростью и плесенью ангара, в котором воздух был тяжёлым и холодным, несмотря на лето. С потолка свисали ржавые металлические балки, а под ногами хлюпала застоявшаяся вода. В стороне мелькали люди — кто-то курил, кто-то с азартом закреплял ремни на грузах, кто-то подталкивал тележки с коробками. Все работали чётко, без лишних разговоров. Разговор с накосячившим поставщиком был быстрым, но отнюдь не мирным. Итог этого «делового общения» сейчас упаковывали в плотный чёрный полиэтилен, словно в дорогое одеяло. Двое грузчиков аккуратно, почти уважительно, подняли свёрток и поволокли к чёрной машине, где распахнутый багажник ждал свою бессловесную добычу. — Ты слишком много думаешь, Ник, — тихо сказал Хакурон, не отрывая взгляда от тёмного проёма ворот. — Но… твои опасения всё же не совсем беспочвенны. Ник удивлённо повернулся к другу. Его обычно насмешливые глаза сейчас встретились с тяжёлым, отстранённым взглядом Хакурона. Тот стоял, слегка нахмурив брови, словно мысленно был где-то очень далеко. — Хаку? — Ник осторожно тронул его за плечо. — Мм… — рассеянный ответ был больше похож на выдох, чем на слово. — Что-то случилось? — Ты сегодня видел Беннета? — Хакурон наконец оторвал взгляд от ворот и повернулся к собеседнику. — Нет… Сегодня он не появлялся, — Ник пожал плечами, но в голосе прозвучала нотка настороженности. Хакурон молча достал телефон. Дисплей был пуст — ни одного нового сообщения, ни пропущенных звонков. Лекции у Хантера должны были уже давно закончиться. Он набрал знакомый номер. Тишина. Только монотонные, холодные гудки в трубке. Они казались бесконечными и с каждой секундой всё сильнее сжимали нутро Хакурона. Он медленно выдохнул, сглотнув ком в горле, и, не убирая телефон, перелистал контакты. Пальцы чуть дрожали, когда он остановился на имени «Беннет» и нажал вызов.

***

— О, смотри-ка, очнулся наконец, — голос Беннета прорезал туман в голове Хантера, как ржавое лезвие. Беннет сидел всё на тех же потрёпанных деревянных ящиках, будто они были его троном. В пальцах лениво тлела свежая сигарета, и сизый дым струился в холодный, пропахший сыростью воздух. Хантер попытался оглядеться, но всё вокруг расплывалось в вязком мареве. Силуэты людей у стен, шорохи и приглушённые голоса сливались в глухой, давящий гул. — Ты лучше не дёргайся, — лениво бросил Беннет, стряхнув пепел на пол. — Так легче переносить действие наркотика. Понравилось? Это новая поставка… экспериментальный продукт. Местная гордость. Тебе даже повезло — эксклюзивный обезбол. Слева кто-то мерзко заржал, и этот смех отозвался в висках Хантера глухим ударом. Беннет поднялся и пошёл к нему. Его движения в глазах Хантера были какими-то рваными, как будто кадры фильма заедало. Лицо собеседника вдруг растянулось в неестественной, кривой ухмылке, и мужчине стало тошно. Он закрыл глаза, пытаясь хоть немного удержать сознание. — Не переживай… скоро твой ненаглядный будет рядом, — вкрадчиво произнёс Беннет, приближаясь. — Угораздило же его… А ты? Ты хоть знаешь, с кем делишь кроватку, принцесса? Держу пари, тебе никто ничего не рассказал. Такие, как он, не задерживаются с такими, как ты. Хантер с трудом сфокусировал взгляд, но слова всё равно прорывались сквозь пелену, как едкие искры. — Что ты скажешь, если я скажу, что твой любимый, едва выйдя от тебя, идёт и перерезает кому-нибудь горло? М? Ооо, этот взгляд… я угадал. Хахахах! Он просто игрался в счастливую парочку. Он наклонился ближе, и в его тоне проскользнула почти нежная насмешка: — А знаешь, ты мне правда не безразличен. Я до последнего надеялся, что ты не связан с Хакуроном… но ты оказался его очередной игрушкой. Резкий металлический грохот разнёсся по помещению, и Беннет оборвал монолог. Входная дверь, до этого плотно закрытая, с треском ударилась о стену. — Какого хрена тут происходит, Беннет?! — сквозь наркотический туман Хантер услышал знакомый голос. Он повернул голову почти машинально, язык предательски не слушался. — Хакурон! — в голосе Беннета зазвенела фальшивая радость. — Не подобает джентльмену так долго заставлять ждать. Он распахнул руки, делая шаг навстречу новоприбывшему, но тот уже рванул вперёд, как хищник. — Сука…ты! — сорвалось с губ Хакурона, когда он увидел состояние Хантера. Мужчина выглядел ужасно, кровь уже успела застыть, но её было столько, что нельзя было различить черты лица. — Твои шавки мешают пройти, — рявкнул Хакурон, когда у него на пути встали двое амбалов, преграждая путь. — Сначала разговор, — хмыкнул Беннет. — Потом заберёшь своего учителя. — Это было в силе до того, как я увидел, что ты с ним сделал. Беннет лишь пожал плечами: — Ему ничего серьёзного не будет. Мне нужен только ты. — Никаких дел с тобой я иметь не буду, мразь. — А как думаешь, что скажет твой уважаемый папочка, когда узнает, что ты связался с каким-то учителем? Ему сейчас нельзя волноваться… Хантер, сидевший позади, видел перед собой лишь два расплывчатых силуэта и улавливал только голоса. — Думаешь, этим ты завоюешь авторитет у совета? — голос Хакурона был холоден. — Тебе никогда не стать одним из нас. Ты мусор. Псина, которую ещё с детства сдавал в аренду собственный отец. — О, тщеславный дракон думает, что кому-то нужна его говноимперия? — зашипел Беннет. — Я хочу, чтобы ты остался один, среди руин того, что строила твоя семейка. Вы все - сборище уродов в белых воротничках, не считаетесь ни с чем и ни с кем. Неужели ты решил, что такой урод как ты сможет просто взять и забыть про свою суть, уйти в страну розовых бабочек вместе с…ним. Последние слова он выплюнул в сторону Хантера. — Я попросил убрать своих громил, — ровно повторил Хакурон. — А если я откажусь? Признай, ты у меня на поводке. — Нет, — Хакурон прищурился, — это ты. Беннет замер, впервые за разговор теряя контроль. Хакурон, ухмыляясь, поднял пистолет на мужчин, стоявших прямо перед ним. Они почти синхронно кинули взгляд на своего босса, как бы спрашивая, ожидая указаний. Но их Беннет уже растерял всю свою уверенность. Он просто стоял, и смотрел на дуло. Громилы явно не хотели заканчивать свою карьеру сегодня. Они не понаслышке знали на что способен Хакурон и даже их преимущество в силе и массе были скорее против них. Амбалы отступили назад, а затем и вовсе направились к выходу. Беннет их не остановил. Вместо этого он подошёл к Хантеру, взял его за подбородок, заставляя поднять голову. — Понимаю твой выбор, — ухмыльнулся он. — Он довольно смазливый, даже сейчас он выглядит… аппетитно. Хакурон стиснул зубы. — Снимай пиджак. — Что? — Ты услышал... Пауза. Нервный смех Беннета эхом отразился от стен, но он всё же потянулся к пиджаку. — Как раньше? — спросил он с ухмылкой. — Нет, — глаза Хакурона потемнели, — уже не как раньше, псина. Драка и близко не напоминала честный поединок — это было хладнокровное избиение, в котором каждый удар нёс в себе ярость и желание причинить максимальную боль. Хакурон двигался быстро, без лишних колебаний, словно его тело подчинялось какому-то глубинному инстинкту. Он был слишком зол, чтобы думать, слишком ослеплён ненавистью, чтобы хоть на миг остановиться. Его кулаки находили цель снова и снова, врезаясь в лицо, рёбра, солнечное сплетение. Он бил так, чтобы ломать, чтобы лишить возможности двигаться, чтобы каждый вдох для противника был пыткой. Беннет уже едва держался на ногах, но для Хакурона это не имело значения — перед глазами у него был лишь образ врага, мерзавца, осмелившегося дотронуться до того, что для него было свято. В голове шумела кровь, подстёгиваемая адреналином и злобой. Каждый вдох был резким, обжигающим. Каждое движение — резаным, почти механическим. Он ненавидел этого человека — не просто врага, а двуличную, скользкую тварь, которая решилась протянуть свои грязные руки к единственному, что напоминало ему о возможности жить иначе, без бесконечных гор трупов и запаха крови. Он не остановился, когда услышал сдавленные, сбивчивые слова мольбы. Не остановился, когда Беннет начал сползать на колени, теряя способность даже прикрыться руками. Не остановился, когда тот повалился на бетон, перестав сопротивляться. Лишь когда волна адреналина схлынула, а в теле появилась тяжёлая, почти вязкая усталость, Хакурон замер, тяжело дыша. Дальше всё происходило как в тумане. Он не помнил, как подошёл к Хантеру, как развязал тугие верёвки, оставившие красные полосы на запястьях. Не помнил, как поднял его на ноги, несмотря на его слабые попытки вырваться, и повёл к машине. В такие моменты он словно переставал быть собой. Сознание будто отгораживала холодная, зеркальная стена. Мысли были где-то за ней, глухие и недосягаемые, а он улавливал только импульсы — короткие, сухие приказы, на которые откликалось тело. Всё происходило на автомате, без эмоций… кроме той, что поглощала его полностью, — жгучей, беспощадной ярости. Он доставил Хантера в больницу и, выйдя в коридор, набрал номер своего дяди.