Gremlin

Когда Чэвон вернулась домой, из кухни доносился голос британского певца. Странный выбор для Минхо, но раз звонил с чужого номера, видимо, он вовсе не его. Пак готова поставить всё на то, что теперь у неё был контакт Криса. — Незаконное проникновение? — хмыкнула она и облокотилась о дверной косяк, заметив за столом Бана. Тот метнул затуманенный взгляд в её сторону, после чего девушка внимательнее присмотрелась к следам чужого веселья. Несколько пустых бутылок виски стояли на полу, початая — возле Чана рядом с нарезанным на тарелке лимоном. — Какой повод для пьянки? — полюбопытствовала Чэвон, оглядев внешний вид мужчины, сидевшего вместе с Дори. — И где ещё один? — она кивнула на второй стакан, предположительно принадлежавший Хо. Крис собирался ответить, но отвлёкся на мелодию, заигравшую из динамиков колонки. Девушка тоже узнала песню и силилась сразу вспомнить слова, пока исполнитель её не опередил. Когда Бан стал читать строчки рэпера вместе с ним, Пак растерялась, глупо уставившись на пухлые губы, открывавшиеся в такт музыке.

Иногда ты переживаешь из-за того, что он не может тебе дать.

Смысл слов запоздало доходил до неё. Сбитая с толку, она отрицала то, что успела вспомнить из куплета дальше. Только Чан продолжал признаваться чужими рифмами в чём-то, к чему Чэвон оказалась не готова.

Каждый раз, оказавшись рядом с тобой, я оживаю.

Сразу в голову пришла мысль, что это ничего не значило. Может быть, Крису просто нравился этот трек? Ей не следовало искать скрытые смыслы там, где их нет. Однако в груди что-то предательски сжалось и зашевелилось роем трепета от ситуации, в которую попала.

Я, наконец, разобрался со своими чувствами к тебе,

Хотя я знаю твоего парня, и, поверь, он жизнь за тебя отдаст.

Мужчина не сдвинулся с места, но одним лишь пронзительным взглядом позволял почувствовать, что подобрался очень близко. Непозволительно близко. Не стеснялся показать это прямо, пусть и случайной песней. Ему не требовалось повода, чтобы заявить о том, что испытывал, или о правах на девушку, которые у него вдруг появились. Каждый из них подумал, что появились. Пак усмехнулась тому, не взял ли Бан себе ещё один псевдоним — слова подходили им двоим слишком хорошо.

Я видел тебя на вечеринке: нежные губы, нежные слова,

Я подошёл к тебе и заговорил, но тут влез мой братан,

Представил тебя как свою девушку, моё сердце разбилось.

Покачав головой, девушка прикусила губу в попытке вернуться в реальность из плена фантазий, в которые успела погрузиться. Пусть тот заканчивает, иначе она примет всё за чистую монету. Чэвон не понимала, откуда в ней появилась потерянная с годами наивность, приправленная странным чувством, окрылявшим в присутствии мужчины.

Некоторые говорят про какую-то там любовь с первого взгляда,

Сказать напрямик, я не знаю, верю ли я в неё,

Но, если она есть, скажи, прав я или нет,

Если влюбился в тебя, даже ещё не зная

Она сглотнула, всё ещё прикованная к карим глазам напротив. Сколько Чан выпил? Возможно, Ли здесь и не было, Бан сам опустошил все бутылки с алкоголем. Проще сейчас засомневаться в здравости его рассудка, хотя что-то подсказывало, что опьянённым тот мог быть даже откровеннее. Тёмная рубашка отлично подчёркивала крепкое телосложение, а расстёгнутые у горла пуговицы сделали мужской образ привлекательнее в нарочитой небрежности. Пак облизнула пересохшие губы, едва сдерживаясь от наглого разглядывания. Только Крис всё равно заметил, хитро улыбнувшись, и исподлобья скользнул глазами по ногам. Сделал это нарочито и дерзко, не стесняясь смотреть на женскую фигуру. — Милые шортики, — промолвил он, как в их первую встречу, и девушку захлестнуло ощущение дежавю. — Ты повторяешься, — напомнила Чэвон, проходя дальше в кухню, и остановилась прямо перед мужчиной, посмотрев на того сверху вниз. Их разделял метр деревянной поверхности, показавшийся одновременно нестерпимо большой преградой, но в то же время, будто никакого расстояния не осталось вовсе из-за откровенного взгляда, вонзившегося в неё и припечатывавшего к этому же столу. Словно Чан давно раздел её, и его не интересовало обнажённое тело. Он полностью захвачен блеском в глазах, точно паре драгоценных камней. — Может, я просто хочу продолжения? — лукаво произнёс Бан и подался вперёд, вынудив кошку с недовольством спрыгнуть. Нависнув над столом, провёл пальцами по тонкому предплечью, когда та облокотилась на ладони. Девушка не стала убирать руку, лишь наблюдала, как тот водил своей по её коже. Рядом с Крисом чувствовала земное тяготение сильнее, и тяготела она к нему. Пак молчала, в растерянности хлопая ресницами. Мужчина наклонился ближе, и оба понимали, что Крис сейчас сделает, но никто не отодвинулся. Чэвон помнила их пылкие поцелуи в машине, язык до сих пор жгло от одного только воспоминания, свежего в памяти. Чан ещё больше подался вперёд, потянув за подбородок навстречу его губам. Девушка прикрыла глаза, и через мгновение её лицо опалило чужое дыхание. Ощутила невесомое прикосновение на устах и податливо двинулась навстречу, не находя ни сил, ни желания на сопротивление. Нуждалась в поцелуях, без слов говоривших о смутных и необъяснимых эмоциях, жертвой которых стала по собственной вине. В груди не хватало воздуха, будто его нарочно выкачали оттуда. Она бы задохнулась от переизбытка чувств, когда сердце застучало в бешеном ритме, пугая её саму. Когда этот мужчина успел ей так сильно понравиться? Контролировать тело не удавалось, со скоростью света реагировало на малейшую близость и касания Бана. Захотелось остановить момент, создать временную петлю и навсегда остаться в ней. Не думать, что теперь будет с их жизнями. Суждено ли переплестись им или это единственные дни, когда их судьбы встретились на улицах Бостона? Пак не хотела сталкиваться со сложностями, обязательно появляющимися в новых отношениях, она прошлые даже не закончила, как следовало. Ей просто хотелось остаться с Крисом в этом мгновении навсегда, не задумываясь о последствиях и о том, что ждало их дальше. Даже переводя дыхание, встречались взглядами, продолжающими безмолвное признание. Признание в необходимости быть рядом хотя бы в эту минуту. — Мой отец всегда говорил: «Просто наслаждайся». Кажется, прежде я потерял смысл его слов. Всё делал неправильно, — вымолвил Чан ей в губы, в упор смотря в агатовые глаза, желавшие сейчас лишь его. Ему до чёртиков понравился этот взгляд. Чэвон думала, что будет сравнивать, что неизбежно проведёт параллель с близостью с Минхо. Девушка уже делала это тогда в гримёрной. Неосознанно, но неизбежно. Заметила разницу от сносящих крышу прикосновений, дурманящего голову парфюма, который полностью заполнял собой пространство, заставляя жаждать большего и отдаться во власть страсти. Сейчас Пак не сравнивала, будто речь шла о разных вещах. Разных ощущениях. В них терялась, забывала, кто она, и это чувство прельщало. Ни единой лишней мысли, всё внимание сосредоточилось на одном единственном человеке перед ней. В этом мгновении прекрасно всё: тяжелое мужское дыхание, опалявшее нежную кожу ключиц, несдержанные касания груди, от которых Чэвон совершенно сносило голову. Даже успела позабыть, что прелюдия может быть лучше секса, совсем не уверена, что когда-либо знала это. Она терялась в сладостной и тягучей истоме от потемневших карих глаз, смотревших прямо, проникая глубже, чем смогли другие. Расстояние, ставшее последней преградой, быстро испарилось, когда мужчина обогнул единственное препятствие, разделявшее их. Прижал женское тело к своему, блуждая хаотичными движениями по одежде и проникая под неё. Гладил бархатную кожу, чудом сдерживая вожделение, застилавшее взор. Бан давно никого так не хотел. Плевать на Ли, который вышел в магазин за сигаретами. Плевать на всё на свете кроме яблочного аромата, в котором он готов задохнуться. Отчётливо почувствовав чужое возбуждение, когда Крис сильнее прижал к себе, девушка больше не могла ни о чём думать. Она просто хотела его здесь, не взирая ни на что. Словно заметив, как последние сомнения покинули Пак, Чан подхватил её за бёдра и усадил на стол. Та обхватила торс ногами, несдержанно потёрлась о пах, потеряв всякий намёк на самообладание. Если виной измен Минхо подобные ощущения, Чэвон согласна простить его. Пусть продолжает, делает всё, что ему вздумается, но не мешает ей тоже отдаться во власть сжигающего дотла желания. Нужда в Бане показалась нестерпимой и небывалой. Только бы как можно ближе и как можно сильнее. Мало того, что между ними не осталось ни единого сантиметра. В порыве, о котором не отдавала себе отчёт, она расстегнула последние пуговицы, скрывавшие мужской пресс, и поняла, что в этот момент потеряла остатки себя. Растворилась в пламени, захлестнувшим их с головой, и горела, ни капли не раскаиваясь в содеянном, совсем не жалея ни о чём. — Теперь убедилась? — усмехнулся Крис, сильнее вжимаясь в девушку, чтобы дать почувствовать, как сильно он её хотел. — Покажи наглядно, — с придыханием произнесла Пак, смутно соображая, о чём просила, и сама потянулась к пряжке ремня, задев пальцами ткань штанов, натянутую из-за почти болезненного возбуждения. Тяжёлый вздох сорвался с мужских губ. Он понравился Чэвон не меньше смеха, засевшего на подкорке сознания, вызывая неконтролируемую дрожь и трепет, испытывать которые не привыкла. Не знала или забыла, что способна. — У меня нет с собой… — начал Чан, перехватив её руку, скользнувшую под бельё, стоило расстегнуть ширинку. — Я пью таблетки, — она перебила его, подняв томный взгляд. Зрачки почти сливались с тёмной радужкой, кричали о едва сдерживаемом желании не меньше того, что и так ощущалось рукой. Сдержанность, которой обычно не отличался мужчина, в глубине души её порадовала, но причин для той не нашлось, поэтому быстрее хотелось перейти от разговоров к действиям. Много месяцев у неё не было секса, а тот, что был до этого, давно не тянул даже на троечку. Слишком много посторонних мыслей всегда крутилось в голове, когда они с Ли пытались насладиться друг другом. Им уже нечем наслаждаться, чаще девушка жалела, что вообще на что-то понадеялась и согласилась на близость. Приходилось рассматривать потолок в тягучем ожидании конца. Из-за этого выбирала позы, где мужчина сзади, чтобы не видеть его лица, так проще представлять кого-нибудь другого. Сейчас в этом нет необходимости, Пак упивалась одним видом Криса, тем, как он раздевал её глазами ещё до того, как сделал это в действительности. Когда оказалась перед ним без лишней одежды, спешно скинутой на пол, Бан прошёлся губами по каждой выступающей косточке. Целовал, кусал и зализывал места, где касался зубами. Чэвон плавилась под его требовательным взором, подчинившим себе без остатка, под прикосновениями, которые стали необходимее кислорода, и под самим Чаном, ставшим будто продолжением её самой. От стимуляции чувствительных зон и погружённых в неё пальцев девушка тряслась в нетерпении получить больше. Получить Криса. Не могла сконцентрироваться ни на чём конкретном, лишь хватая урывками, когда мужчина отстранялся: накаченную мужскую грудь, вены, выпиравшие на руках, и потемневшие от вожделения глаза. Безумный танец, которому они отдались, сносил все рамки, границы и принципы, в которых, казалось, девушка уверена. Она думала, что будет верна им, да и не надеялась в полной мере, что подобные способы вообще могут помочь, хотя и прибегла к ним после концерта. Сейчас сомнений не осталось, что своим запахом, отдающим мускусом и деревом, впитывающимся в каждую клеточку тела, Чан Кристофер Бан вытравил последние следы чужого присутствия на женском теле. Остался лишь он, подчинявший себе. От неспешного проникновения, когда мужчина старался быть аккуратным, чтобы не причинить боли, пелена окончательно застелила взор. Наполненность, которой столь отчаянно не хватало, отозвалась по всему организму, скапливаясь в единственной точке, готовой взорваться от малейшего прикосновения пальцами. Мужчина водил ими неспешно, ускоряя движения вместе с темпом, в котором их сбившееся дыхание стало одним целым. Кухню заполнили непристойные звуки соприкосновения обнажённых тел, громкие и протяжные стоны, приглушаемые жадными поцелуями. В этот момент Пак не жалела ни о чём: ни о том, что согласилась пойти с ним в гримёрную после концерта, ни о том, что согласилась поехать вместе на пляж, что привело к поцелуям в машине, ни о том, что позволила стереть все границы допустимого, отдаваясь влечению, лишавшему возможности здраво мыслить. Не жалела, что отдалась в его власть без остатка, смешивая их дыхание в единое целое, давая сердцам забиться в унисон в бешенном танго, которое они устроили в её с Хо квартире. — Кри-и-с, — простонала его имя Чэвон, чувствуя себя на грани от того, чтобы рассыпаться на мельчайшие частицы от неминуемо накатывающего удовольствия. Она сжала пальцы на широкой спине, впиваясь ногтями в кожу, когда тот ускорился, доводя её до сладкого исступления. Нега накрыла стремительно, разрывая последние мостики с реальностью. Девушка задрожала в крепких руках, больше не найдя сил удерживать тело самостоятельно. В ярком наслаждении, достигшем своего пика, Пак ощутила, как за несколько грубых толчков мужчина достиг того же приятного опустошения. Они освободились от всех забот, тяготивших их, вместе с совместной разрядкой. Бан навалился на неё, смахнув со лба выступившую испарину, и уткнулся лбом в хрупкое плечо, оставив на нём мимолётный поцелуй. Стоило им привести себя в порядок, как хлопнула входная дверь, оповестив о возращении Минхо. Тогда та заметила, что всё время за ними, скорее всего, наблюдала Дуни, сидевшая на столешнице. Кошачий взгляд показался осуждающим, но Чэвон лишь безразлично хмыкнула. Она почти застонала вслух от разочарования, что Ли нарушил их уединение, но раздался странный грохот, заставивший усомниться в том, был ли это в самом деле Хо. Выглянув в прихожую, Чэвон увидела его, распластавшегося на полу, силясь подняться. Мужчина выглядел пьяным или того хуже, по нему ещё будто проехались. Эта мысль не показалась далёкой от правды, вызывав больший испуг. — Какого чёрта, Минхо? — обеспокоенно спросила девушка и дёрнулась навстречу, стараясь рассмотреть подранную одежду и увечья на лице. Кровоподтёки красовались на скуле, ссадина полоснула губу, а женское сердце сжалось от помятого вида парня. — Ебанные подростки на отцовских тачках, — выдохнул тот, поморщившись от боли, пронизывающей тело. — Тебе надо в больницу. Как бы не было чего похуже сотрясения, — безапелляционно промолвил Бан, отметив алую струю, струившуюся по волосам. Девушка пыталась взять себя в руки, проклиная Ли за его неудачливость и стечение обстоятельств. Почему он всегда всё портил? Странно винить его в аварии, в которой тот стал жертвой, однако Пак смалодушничала. Жалость пересилила раздражение, и Чэвон обречённо вздохнула, помогая Крису поднять мужчину на ноги, но Чан отмахнулся, мол, и без её помощи справится. Жизнь петляла неведомыми ей прежде зигзагами. Девушка всегда боялась оказаться в незнакомых проулках, знала, что к ним и приведут эмоции, стоило дать тем спуск. Поэтому сама никогда не шла на их поводу, топила все чувства в себе, пытаясь сохранить воздушные замки целыми. Только те чересчур хрупкие и мало зависели от неё. Оступившись один раз, позволив дать чему-то новому войти в привычный поток вещей, оно переворачивало там всё с головы на ноги, не спрашивая разрешения. Чэвон оставалось следить за бешеной вереницей, в которую оказалась втянута, и надеяться, что хотя бы она не попадёт под колёса автомобиля.