Система обманщица для пушечного мяса / Cannon Fodder Cheat System

Путь бессмертного 7 Цзин Ян и Бай Гуан занимались парным совершенствованием и каждый месяц у них был один день отдыха. В первые несколько месяцев, даже в дни отдыха, Цзин Ян оставался в павильоне Линфэн*, максимум прогуливаясь по саду. * 灵峰阁 líng fēng gé – душа / совершенство + пик / вершина + павильон В этот день Сун Инь сообщил ему, что плоды медофрукта, которые созревают только раз в триста лет, наконец созрели, и уже были отправлены люди, чтобы собрать их и принести ему на пробу. Цзин Ян задумался о том, что он уже провёл на острове Чжуян несколько месяцев, и каждый день занимался только парным совершенствованием с Бай Гуаном, не покидая павильона Линфэн. Остров Чжуян был огромным, с несколькими горными вершинами, и пейзажи, должно быть, были прекрасны. Он решил, что ему стоит прогуляться и осмотреть окрестности, и предложил самому отправиться за плодами медового фрукта. Изначально Цзин Ян хотел пойти пешком, чтобы насладиться видами по пути. Однако Сун Инь предупредил его, что если идти пешком, то добраться до места можно будет только к завтрашнему дню, так как остров Чжуян был слишком большим, а сад с плодами медофрукта находился далеко от павильона Линфэн. Поэтому они решили воспользоваться мечом, чтобы долететь до сада, а затем продолжить путь пешком. Вокруг медового сада росли множество других цветников и фруктовых садов. По пути Цзин Ян увидел множество учеников, ухаживающих за растениями. Хотя работа с растениями казалась простой, на самом деле она была очень сложной и требовала большого опыта. Только самые опытные ученики могли заниматься этим. Однако аромат этих растений и деревьев помогал ученикам повышать свою духовную силу, и чем ближе они находились, тем быстрее шло их совершенствование. Ученики, которые находились на острове менее пяти лет, даже не имели права учиться ухаживать за растениями. Они могли выполнять только более тяжёлую и грязную работу, такую как копание земли и переноска воды. Цзин Ян отправился на прогулку без всякого намерения искать Сяо Лина и других. Он даже не думал о них. Но, как назло, он случайно встретил их. Сун Инь был одним из трёх главных управляющих павильона Линфэн. Хотя он не был одним из управляющих острова Чжуян, он был одним из немногих, кто мог напрямую общаться с Бай Гуаном, и имел большую власть на острове. Даже ученики Бай Гуана относились к нему с уважением. Хотя немногие ученики видели Сун Иня лично, его поясной жетон с иероглифом Лин, что означало дух, был известен всем на острове. Увидев его, все ученики должны были преклонить колени и выразить почтение. За ними следовали более десяти юношей, одетых в одежды учеников павильона Линфэн. Каждый из них происходил из знатной семьи в мире бессмертных, и они должны были обладать выдающимися талантами и знать правила, чтобы стать учениками павильона Линфэн. Девять учеников Бай Гуана много лет назад тоже были учениками павильона Линфэн. Сяо Лин и его товарищи занимались копанием бессмертной почвы. Эту почву нельзя было копать инструментами —её нужно было аккуратно выкапывать руками, следя за тем, чтобы в неё не попали мелкие камешки. Когда Цзин Ян и его свита приблизились издалека, управляющий, наблюдавший за Сяо Лином и его группой, сразу же приказал им прекратить работу и преклонить колени в знак уважения. Цзин Ян издалека заметил Сяо Лина и его товарищей, чьи руки были покрыты грязью. Вид остальных не вызвал у него особого удивления, но он был поражён, увидев, как Сяо Лин, некогда высокомерный и самовлюблённый молодой господин, теперь покорно копает землю. Видимо, методы воспитания на острове Чжуян действительно были эффективны. Цзин Ян остановился перед ними, осмотрел почву и, повернувшись к Сун Иню, спросил: — Для чего нужна эта почва? Сун Инь почтительно ответил: — Эта почва идеально подходит для выращивания бессмертных расстений. После обработки и разбавления её отправят в лекарственный сад. Цзин Ян кивнул и продолжил путь. Сяо Лин, услышав голос Цзин Яна, вздрогнул и замер. Только когда Цзин Ян ушёл, он осмелился поднять голову и посмотреть ему вслед. Увидев, как Цзин Ян неспешно прогуливается в окружении свиты, в то время как он сам вынужден изнурительно копать грязь, Сяо Лин почувствовал, как гнев и негодование переполняют его. Самым унизительным было то, что он должен был преклонить колени перед Цзин Яном. Мысли о том, как изменились их роли, заставили Сяо Лина сдерживать ярость, которая бушевала в нём, как вулкан. Даже если его зубы уже кровоточили от того, что он стискивал их, он не мог позволить себе проявить ни малейшего сопротивления. Иначе его ждали бы ещё более ужасные страдания. Ян Цзюньмао и другие тоже узнали голос Цзин Яна. Увидев, как тот величественно шествует в окружении свиты, а затем взглянув на свои грязные руки, они почувствовали себя подавленными. Хотя их реакция не была столь бурной, как у Сяо Лина, контраст между их нынешним положением и прошлым был для них тяжёлым ударом. Раньше, в Южных землях, они крутились вокруг Сяо Лина, стараясь угодить ему и иногда даже помогая ему издеваться над Цзин Яном. Тогда они и представить не могли, что всё зайдёт так далеко. Они не были глупы и уже поняли, что Цзин Ян оказался на острове Чжуян вовсе не из-за Сяо Лина. Тётя Сяо Лина не только не защищала их и не оказывала им особого внимания, но, чтобы не пострадать из-за их ошибок, относилась к ним даже строже, чем к другим ученикам. С тех пор, как они прибыли на остров, им пришлось пережить немало трудностей. Особенно тяжело было во время изучения островных правил. Толстый свод законов острова нужно было выучить наизусть, и за каждую ошибку их ждали как физические, так и моральные мучения. Они были настолько измучены, что запомнили эти правила на всю жизнь. После изучения правил их ежедневные обязанности включали в себя работу, которую даже самые низшие слуги острова не выполняли. Помимо копания и переноски почвы, они должны были убирать навоз животных. Даже во время отдыха любой ученик, стоящий выше них по рангу, мог приказать им что-то сделать. Те страдания, которые они пережили за эти месяцы, в момент встречи с Цзин Яном вызвали у Сяо Лина взрыв гнева и негодования, а у Ян Цзюньмао и других — глубокое сожаление. Ян Цзюньмао и его товарищи думали, что если бы они раньше относились к Сяо Цзину чуть лучше, хотя бы тайно помогали ему, не на виду у Сяо Лина, то, возможно, сейчас им не пришлось бы терпеть столько страданий. Какими бы ни были их мысли, они не могли показать этого. После того как Цзин Ян и его свита ушли, они сразу же вернулись к копанию земли. Цзин Ян стоял под медовым деревом, глядя на розовые плоды, окружённые листьями. Они были пухлыми, круглыми и полупрозрачными, выглядели очень мило. Медофрукты не только радовали глаз, но и источали сладкий, пленительный аромат, от которого слюнки текли сами собой. На этом дереве было всего тридцать плодов, и они росли триста лет. Ценность таких плодов была невероятно высокой. Цзин Ян выбрал десять самых спелых плодов и собственноручно сорвал их. Девять из них положили в бамбуковую корзину, а один он оставил себе, держа его в руках. Держа плод в руках, Цзин Ян чувствовал, что чем больше он на него смотрит, тем больше он ему нравится. Ему даже стало жаль его есть. Однако сладкий аромат был слишком соблазнительным, и Цзин Ян не удержался, откусив кусочек. Сок, наполненный энергией бессмертных, сразу же проник в его тело, создавая ощущение, будто всё нечистое внутри было очищено, а энергия стремительно возрастала. Цзин Ян шёл, держа в руках круглый плод и понемногу откусывая от него. Когда он снова проходил мимо места, где Сяо Лин и его товарищи копали землю, в его памяти внезапно всплыл один эпизод из прошлого. Когда они ещё жили в семье Сяо, Сяо Лин, благодаря своей матери, которая происходила из влиятельной семьи в мире бессмертных, всегда был окружён редкими сокровищами и драгоценностями. Каждый раз, когда Сяо Лин получал что-то ценное, он приходил к Сяо Цзину и хвастался этим. Однажды он принёс духовный плод, который созревал раз в десять лет, и сказал Сяо Цзину, что отдаст его, если тот станет на колени и попросит. Сяо Цзин, конечно, не стал бы преклонять колени ради плода. Тогда Сяо Лин приказал своим людям схватить Сяо Цзина, прижать его лицо к земле и, на его глазах, съел плод, а затем бросил косточку в лицо Сяо Цзину и ушёл. Цзин Ян изначально не хотел обращать внимания на Сяо Лина и его товарищей. Он знал, что те, кто виновен в смерти владельца тела и его матери, не избегут наказания, но сейчас ещё не пришло время для мести. Однако, раз уж это воспоминание всплыло в его памяти, значит, прежний хозяин тела очень сильно переживал из-за этого унижения. Цзин Ян решил, что должен что-то сделать. Сяо Лин стоял на коленях, сжимая кулаки. Сегодня он уже дважды преклонял колени перед Цзин Яном, и это было для него невыносимо. Он ждал, когда Цзин Ян наконец уйдёт, но вдруг увидел его обувь перед собой. — Ты довольно хорошо научился стоять на коленях. Видимо, на острове тебя хорошо дрессировали, чтобы ты стал таким послушным и дисциплинированным, — с сарказмом произнёс Цзин Ян. Сяо Лин стиснул зубы от злости, но не осмелился поднять голову или возразить. Он знал, что любое сопротивление приведёт к ещё более страшным последствиям. Ради собственного выживания он мог только терпеть. Цзин Ян посмотрел на оставшуюся половину плода в своей руке, затем перевернул ладонь, позволив плоду упасть на землю. Он наступил на него ногой и несколько раз раздавил, чтобы плод покрылся грязью, после чего сказал: — Этот плод созревает раз в триста лет, и он несравненно ценнее того духовного плода, которым ты хвастался передо мной, созревающего раз в десять лет. Хотя я уже съел половину, он всё ещё может значительно повысить духовную и бессмертную силу. Теперь, когда он упал в грязь и испачкался, я, конечно, не стану его есть, ведь у меня ещё целая корзина. Если ты поднимешь его и съешь вместе с грязью, я подарю тебе эту половину плода. Сяо Лин дрожал от ярости. Он понимал, что Цзин Ян намеренно унижает его, но не смел показать ни малейшего сопротивления. Ян Цзюньмао и другие тоже опустили головы, не решаясь заговорить. Хотя медовый фрукт был раздавлен ногой Цзин Яна и покрыт грязью, он всё ещё источал сладкий, соблазнительный аромат, от которого у них текли слюнки. Более того, густая энергия бессмертных, исходящая от плода, вызывала у них сильное желание. Если бы Цзин Ян позволил им смыть грязь и отдал плод, они бы с радостью приняли его. — Что, не хочешь принять? — Цзин Ян посмотрел на явно дрожащего Сяо Лина. — Если не хочешь, тогда... отправляйся в камеру наказаний на десять дней. Сяо Лин внутренне содрогнулся. Хотя он никогда не был в камере наказаний на острове Чжуян, он знал, что это за место. Говорили, что никто не выходил оттуда живым. Он понимал, что Цзин Ян угрожает, и теперь ему приходилось выбирать между достоинством и жизнью. В прошлой жизни, когда Сяо Цзин сталкивался с угрозами и унижениями, он каждый раз предпочитал смерть, но сохранял своё достоинство. Цзин Ян хотел посмотреть, какой выбор сделает Сяо Лин, когда окажется в такой ситуации. Сяо Лин боялся смерти и очень не хотел умирать. Поэтому он протянул дрожащую руку, поднял плод, покрытый грязью, и медленно поднёс его ко рту, откусив кусочек вместе с землёй. Цзин Ян пнул плод ногой, снова отправив его в грязь. — Я подумал и решил, что такой человек, как ты, не достоин есть бессмертные плоды. Так что эту половину плода лучше скормить птицам. Сяо Лин вцепился пальцами в грязь, стиснув зубы так сильно, что они, казалось, вот-вот начнут кровоточить. Цзин Ян присел на корточки и похлопал Сяо Лина по щеке тыльной стороной ладони. — Как ощущения от унижения? Неприятно, правда? Это всего лишь лёгкая закуска. Я не оставлю в покое ни тебя, ни твою мать, ни твоего деда. Я буду медленно сводить счёты, и тогда посмотрим, сможешь ли ты выдержать это, братец. Цзин Ян встал и сказал Сун Иню: — Прикажи отдать эту половину плода птицам. Такой человек, как он, достоин только грязи, а не бессмертных плодов. — Слушаюсь, — почтительно ответил Сун Инь. Только когда Цзин Ян и его свита ушли далеко, Сяо Лин осмелился поднять голову и с ненавистью посмотреть на удаляющуюся фигуру Цзин Яна, поклявшись себе, что найдёт способ отомстить за сегодняшнее унижение. Цзин Ян вернулся в павильон Линфэн и нашёл Бай Гуана в кабинете, читающего книгу. Ему стало любопытно, что за книгу читает такой человек, как Бай Гуан, и он подошёл ближе, чтобы посмотреть, но обнаружил, что страницы совершенно пусты. Бай Гуан протянул руку, притянул Цзин Яна к себе и усадил его на колени. — Разве ты не говорил, что просто пойдёшь за медовыми фруктами? Почему это заняло так много времени? — По пути нашёл немного развлечений, — ответил Цзин Ян, взяв книгу из рук Бай Гуана. — Что это за книга? На ней нет ни единого слова. Это просто для вида? Для кого ты притворяешься? — Когда ты станешь небожителем, ты сможешь увидеть слова на этих страницах, — сказал Бай Гуан, щипнув Цзин Яна за подбородок и поцеловав его в губы. Когда он попытался углубить поцелуй, Цзин Ян отстранился. — Эм... — Цзин Ян опустил голову, словно хотел что-то сказать, но не решался. На самом деле он хотел спросить о Шан Ване, но боялся. Каждый раз, когда он упоминал Шан Вана, Бай Гуан внешне оставался спокойным, но Цзин Ян чувствовал, что тот злится. Цзин Ян находил это странным. Ведь они были одним и тем же человеком, так почему Бай Гуан злился, когда он спрашивал о Шан Ване? — Ты хочешь спросить о Шан Ване? — выражение лица Бай Гуана оставалось спокойным, но воздух вокруг явно стал холоднее. — Нет, нет! — Цзин Ян быстро покачал головой. Ему было интересно, почему Шан Ван, казавшийся таким мягким, появлялся в окружении ледяного холода на острове Чжуян, в то время как Бай Гуан, обычно холодный и бесстрастный, делал остров солнечным и тёплым, словно вечная весна. — Тогда что ты хотел сказать? — настаивал Бай Гуан. — Я... — Цзин Ян посмотрел на улицу. У него ещё был целый вечер и ночь для отдыха, но если он не скажет что-то, чтобы вернуть температуру вокруг к нормальной, Бай Гуан снова будет использовать эти мучительные позы во время парного совершенствования. Поэтому он, стиснув зубы, произнёс: — Я думаю, мы можем начать парное совершенствование. — Если тебе так не терпится, мне остаётся только исполнить твоё желание, — Бай Гуан провёл пальцем по подбородку Цзин Яна, подхватил его на руки и понёс в тайную комнату. Цзин Ян обнял Бай Гуана за шею, прижав лицо к его плечу. Мысли о предстоящем месяце парного совершенствования заставили его внутренне оплакивать свою поясницу.